Мне очень хотелось сказать, что за козла ты ответишь, но я промолчал.

   - Ну ладно, а это что за покойничек с тобой. На вид довольно свеж, да и вообще красавчик, покажешь мне потом кладбище, где его вырыла - откопаю себе такого же.

   Освещение гостиной наконец-то дало мне возможность рассмотреть повзрослевшую Делику. Волосы оказались не радикально черными и прямыми, а скорее, шоколадными с каштановой искринкой, и вьющимися. Высокий лоб, симметричное лицо, строго очерченные брови, огромные темно-сапфиовые глаза с длиннющими черными ресницами, а губы... ярко кораллового цвета, полные и чувственные. Длинная лебединая шея. Цвет лица белый, с медовым оттенком. Ростом немного уступала Инге, а вот окружностями - едва ли.

   Явно смущенная моим пристальным взглядом, синеглазка перевела разговор на другую тему.

   - Ты жива, а Калофат? Операция не отменяется?

   - Калофата убил тот самый покойничек, который пару лет назад убил племянника махараджи.

   В глазах синеглазки промелькнула целая гамма чувств. Но до понимания дело не дошло - еще бы, где и когда был убит раджа а где наместник Калофат, и причем здесь мертвый туг. Кроме того, Искандер был в гриме и с бородой, на десяток сантиметров ниже и сильно худощавей. Чтобы не затягивать развязку, припоминая интонацию Искандера, глядя в глаза индуске, я произнес.

   - Сама ты шайтан в юбке! - и изобразив улыбку, еще более вольготно расположился на диване.

   Делика больше не тормозила, о чем свидетельствовал моментально появившийся в ее руке стилет. Глаза существенно потемнели, приняв тот знакомый мне фиолетовый цвет. С шипящим придыханием она произнесла.

   - Ты! Это ты! - второе 'ты' было уже менее эмоциональное. Опять тот же взгляд, оценивающий, как аккуратней прихлопнуть комара. И последовавшая за ним молниеносная атака.

   Атаковать противника с помощью короткоклинкового оружия с фронта, если он полулежит на низком диване - плохая идея. А если в его арсенале хорошо поставленная техника ударов ногами, и вы об этом не догадываетесь, то вам поможет только чудо. Чуда не случилось, и пролетевшая по воздуху пару метров синеглазка приземлилась на попу. Пока она изображала из себя выброшенную на берег большую рыбу, пытавшуюся ухватить открывающимся ртом хоть глоток воздуха, ею занялась кудахтающая в стиле 'Ай-йай-йай, как же так?!', расстроенная Инга. Водрузив подругу, к которой вернулась дыхание, на диван, принцесса бросила на меня полный укоризны взгляд.

   - Саня, блин! А поаккуратней нельзя?

   - Инга, блин! Могла бы предупредить свою боевую подругу.... Да ничего с ней не будет - погадит под себя неделю, максимум - три, и снова как новенькая. - очень неодобрительный взгляд Инги и панический Делики, были мне ответом. - Да шучу я! Шучу! Небольшой синяк, и ничего более.

   - Герда, а почему ЭТОТ зовет тебя Ингой. - ну, понятно - полный игнор и презрение от синеглазки, интересно, если б я дал себя зарезать, как бы меня называли?

   - Ну ... э.. - начала рыжая. А я продолжил.

   - Потому что полное ее имя - Ингрид, герцогиня Ютландская и Швабская. Прошу любить и жаловать.

   - Ну и сучка же ты, подруга, почему всякие... знают это, а я нет. Хотя после того, как я нагляделась на всяких амир и княгинь, поняла, что никакая ты не обнищавшая баронесса. А ЭТОТ кто тебе?

   - Я ее хозяин, а она моя наложница. - опередив принцессу, ответил я. - Ладно, приятно было встретиться - у меня много дел, и я, пожалуй, откажусь от обеда. Инга, когда наговоришься с подругой, не забудь убить ее.... Шу-чу!

   По тому, как потемнело лицо рыжей, было видно - она поняла, что слово 'шучу' ее не касается. А я понял, что Инга все силы приложит, чтоб синеглазка оказалась в нашей команде, а если не судьба, то ее рука не дрогнет. Еще раз улыбнувшись и поклонившись дамам, я покинул дом.

   В самом деле день прибытия для всех был расписан Дедом чуть ли не поминутно. Мне после визита к Делике предписывалось отработать перспективные контакты Аркадия. Фарах с Марго должны посетить собор Святой Софии на предмет определения клириков среднего звена, которые еще никто, но уже знают собор и ближайшее окружение патриарха как свои пять пальцев. Десяток наших ребятишек должны отследить весь трафик их суточных перемещений. Касим, после передачи наставникам 'Толстяка', перешел на 'Аврору'. Ему предстояло обрядиться в немыслимые обноски и занять место на паперти перед собором. Его задача - вычислить лидера попрошаек и юродивых, и передать его, или их, для дальнейшей слежки нашим. Лично я встретился с одним из связных Аркадия, и дал ему задание определить места нахождений всех хлебопекарен, которые выпекают бесплатный хлеб для неимущих слоев населения, то есть для бездельников. А таких в столице империи было с избытком. С чувством выполненного долга, вернулся на 'Аврору'. Там Дед, в компании трех девиц, травил свои нескончаемые байки. Настроение компании было приподнятым, пока не подошел я. Разговоры прекратились и мне навстречу встала Делика.

   - Я решила присоединиться к вашей компании. - слова ей, с ее самомнением довались непросто, и немного помолчав, она добавила. - Но становиться твоей наложницей я не намерена.

   - Поскольку в судовождении и управлении парусами ты ноль, то матросом я тебя не возьму. Дерешься ты неплохо, и при абордаже будешь зачислена в одну из команд. Но это не специальность, а только обязанность. Все, что могу тебе предложить, это служанка.

   - Я согласна - у раджи я была служанкой, и он был доволен.

   Ну да стоять у стенки с подносом и красивой мордашкой, когда вокруг порхает еще десяток слуг - ума не надо.

   - Вот и прекрасно. А то меня уже достало слушать препирательства наложниц - кто сегодня дневальный по кубрику, кому выносить и мыть ночную вазу, и кто будет стирать мои подштанники. В нашей каюте довольно тесно, поэтому спать тебе придется под моей кроватью. Места там достаточно - затащишь туда топчан, и спи со всеми удобствами. То, что запах от ночной вазы, которая тоже там стоит, может поначалу тебе не понравиться - это мелочь. Уверяю тебя - в кубрике моряков запах не слаще....

   Тон, которым я излагал права и обязанности служанки, был сух и безразличен. Более задушевным и вкрадчивым он стал, когда я начал описывать, на какие проценты она может рассчитывать от общей доли приза. Принцессы, у которых в глазах заиграли бесенята сразу после выставленного синеглазкой условия, дальнейшие мои условия по найму и округляющиеся глаза индуски вызвали конвульсивные вздрагивания. Когда 'бухгалтерши' прикинули и поняли, что доля, так красиво описанная мной, причитающаяся от приза Делике будет равна почти нулю, их начали распирать дикие, но пока еще беззвучные корчи. Добило синеглазку мое заявление, что она, как самый младший член команды, должна последней принимать пищу (если конечно, что-то останется) и мыть за всеми посуду. Тут уж она не выдержала, порывисто вскочив со стула, едва не опрокинув столик. В гневе она была бесподобна. Хищная грация готового к рывку тела, снежно-белый оскал, глаза в прищуре лишились радужки, и казалось, полыхали черным пламенем. Повеяло запредельной опасностью. Но ничего сделать она не успела. Сдерживающие себя из последних сил рыжие, видимо, исчерпали до дна свою силу воли и огласили бухту своим гоготом. На смех эти взвизгивания взахлеб и похрюкивания мало походили. С реакцией и соображением у индуски все было в норме. Обескураженное выражение продержалось на ее лице не более секунды, уступив место презрительной маске и соответствующей позе.