- Это ж надо быть таким идиотом, чтоб выставить парадный строй!
Мне его пояснение ровным счетом ни о чем не говорило. Напротив - все выглядело логично. Дождавшись, когда площадь заполнится быдлом, эти шеренги опустят копья, и не спеша частым гребнем пройдут по толпе. То, что толпа вооружена - не вопрос. Пьяный подмастерье, вооруженный мечом, скорее поранится сам, чем сможет нанести хоть какой-то урон такому противнику. Мои сомнения, высказанные вслух, довольный Агапит развеял в двух фразах.
- То, что впереди выставлены копья, увидят только первые две, ну три шеренги самых безумных и пьяных бунтарей - именно их мои ребята и подтолкут вперед. Те, что сзади, поддержат натиск. Превосходящая в массе толпа в нескольких местах прижмет гвардейцев к стене. Сплошной строй нарушится, фланги будут открыты. Мои мечники, зайдя с флангов будут резать, как кур, копейщиков, на которых напирает толпа с фронта.
- А конница? - указал я на стройные ряды кавалеристов, выходящие из ворот, - С ней проблем не будет?
- Это парадные жеребцы - смотри, какие холеные красавчики. Они приучены гарцевать строем, от толпы будут шарахаться. Да и были бы боевые - где здесь разгонишься?!
Надеюсь, Агапит знает, что говорит - ведь в отличии от святоши, опыта в боевых действиях ему не занимать. Пока прибывала разношерстная толпа, поделился с ним своими (Деда) тактическими разработками. Которые были встречены в основном скептически. Мне пришлось напомнить, кто здесь главный. К счастью, принцип единоначалия за долгие годы службы был глубоко вбит в его подкорку, так что спорить не пришлось. Между тем, дворцовая площадь, способная без труда разместить на своей территории до ста тысяч граждан, была заполнена противоборствующими сторонами уже на три четверти, а народ все прибывал. Прошло еще полчаса, и вокруг командования гвардейцев началось интенсивное движение. Уступать инициативу противнику было не в моих интересах, и я подал условный сигнал. Стихийные выкрики и бряцанье оружием толпы начали резко возрастать. Особо это проявилось в центре площади, где отдельные выкрики превратились в массовое скандирование - 'Долой Романа, Зою Справедливую на престол!'.
Внезапно для всех, скандирующая толпа двинула вперед. Когда до столкновения осталось не более десяти метров, строй гвардейцев ощетинился копьями. В ответ бунтари прошли еще метров семь, и под все усиливающиеся скандирование на копейщиков обрушился шквал камней. Едва первый булыжник достиг строя, первая шеренга встала на колено, полностью прикрывшись щитами, упирая древки копий в мостовую. Вторая, пригнувшись, выставила щиты где-то под сорок пять градусов, накрывая как чешуя, щиты первой. Последующие шеренги накрылись щитами сверху. Только вот толпа не думала останавливаться. Крики ужаса и боли передних рядов, насаженных на копья, слились с уже бесполезными командами центурионов и ревом остальной толпы. Людская масса, в диком экстазе рвущаяся вперед, скандировала лозунг бунтарей Византии - ' Ника! Ника! Ника!'(Νίκα, буквально - Побеждай!) Большинство лучников на дворцовой стене, готовые еще при приближении бунтующих начать обстрел - получили команду.
- Стрелы в колчан! Луки к ноге!
Для центральной шеренги, за которой гарцевало командование 'парада', был припасен сюрприз - кроме булыжников, в их строй полетели горшки с коктейлем Молотова, щедро сдобренным толченой серой. Горящие струи огня, стекая со щитов, проливались на гвардейцев и мостовую, полыхая жарким пламенем и обильно выделяя сернистый газ. Результат не заставил себя долго ждать - строй вздрогнул, и по нему прошла нервная рябь. Еще мгновение - и купол, созданный из щитов начал рушиться, обнажая мечущихся в панике, горящих и задыхающихся людей. Обезумевшие от нестерпимой боли и обижающего удушья гвардейцы, подобно взрывной волне, сметающим все на своем пути тараном, устремились в стороны от эпицентра. Брешью в строю воспользовались наемники Агапита. Меньше минуты назад высокое командование, окруженное адъютантами, ординарцами, и всякого рода штабными лизоблюдами, чувствовало себя в полной безопасности. Теперь же ситуация кардинально изменилась. Вслед за обезумевшими горящими гвардейцами, внесшими в строй личной охраны командующего сумятицу, ворвались бунтари. Иоан Куркуас - командующий полком личной ораны будущего императора, с ужасом наблюдал, как лучшая сотня его полка, пусть и дезорганизованная, тает как снежинки на ладони под натиском прорвавшегося отребья. Последний натиск бунтарей, сминающих остатки охраны, огласил боевой клич атакующих - Вура-аааа!
- Это воины! А не горожане! - давая петуха, проорал Иоан, - Измена! Немедленно отступаем!
Тут же полусотня его личной конной охраны, сминая ряды пехотинцев, рванула к ближайшим воротам. Прокладывая путь командованию.
Услышав знакомое '- Урааааа!', я просто впал в ступор. Мои ребятишки, обученные этому кличу, были категорически предупреждены - не выделятся из толпы. Да и не могли они переорать крики скандирующей толпы. На мой вопрос - КТО эти парни?, Агапит, как само собой разумеющееся, ответил - Русы.
********************************************************************************************
- Откуда здесь русы?!
- Ты что, парень, вчера родился? Еще с начала века (с 908 года) на северной стороне бухты сам Лев VI выделил землю для поселения купцов руссов, и освободил их от всех пошлин. А эти воины, как обычно, прибыли наниматься в дворцовые гвардейцы, взамен отслужившим сородичам. Вот только Куркуас им отказал в найме - сказал, нехристи, и слишком молоды. Я думаю, это просто месть - ведь его настоящая фамилия Гурген, а русы семь лет назад, чтоб поправить свое финансовое положение, прошлись по Закавказью. В основном, потрепали Ширваншахов (государство на тер. Азербайджана), но и Колхиде, и Армянскому царству тоже досталось. А эти парни два месяца безуспешно искали работу. Когда уже были готовы были встать в очередь за бесплатным хлебом, подвернулся мой контракт.
Пока слушал доклад и переваривал информацию, картина боевых действий на площади несколько изменилась. Русы шли по следу отступающего командования. Попутно существенно сокращая количество шеренг вражеского строя. От ровных построений гвардейцев не осталось и следа. То, что охватывал взгляд, больше походило на свалку. Ровные коробочки гвардейцев теперь больше походили на агонизирующих амеб, красно-бело-золотистые ложноножки которых таяли в окружении серой массы горожан. Центральные и восточные ворота дворца были уже закрыты. Когда к ним прорывались группы выживших гвардейцев, под прикрытием лучников отворялась калитка, запуская своих. Всё, мне здесь больше делать нечего, и так понятно - кем бы не стал Роман, но после сегодняшней бойни - коронация ему не светит. Условный сигнал на выход из боя - зажигательные стрелы со свистульками, пущенные в ворота дворцовой стены, надеюсь, все увидели и услышали.
Я коротко отчитался перед Зоей о событиях сегодняшнего дня, не забывая о тех нюансах, которые могли быть интересны Деду. Углеокая слушала меня молча и как-то рассеянно, уделяя больше внимания кормлению попугая. Клетка была открыта, и пернатый, восседая на столе, угощался персиком из рук императрицы.
- Она совсем ручная! - с детской улыбкой произнесла наконец Углеокая, - Ты мне ее подаришь?!
И совсем без перехода, добавила.
- Завра утром к западным воротам города подойдет фема, в течение суток подойдет еще две. Беспорядки в городе они прекратят, и обложат дворец, но взять его и десятка фем будет мало. Теми силами, что остались у Романа, дворец можно оборонять год - стены ты видел. А уже через месяц зашевелятся Симион (Болгарский царь), чуть позже Халифат и Лев Трипольский со своими критскими пиратами, а у меня половина флота сгорела. - при этом сделала паузу, и пристально посмотрела на меня, - Мой приход к власти может стать концом и без того ослабленной Византии. Поэтому дворец должен быть взят немедленно, а для этого ты должен убить Романа - нет нанимателя - наемникам некого защищать, контракт закрыт.
