- Сдохни! - спокойно сказал он, опуская оружие. Достал из кармана телефон, набрал номер милиции, но именно в этот момент от сильного удара распахнулась входная дверь, и в квартиру ворвались вооружённые люди. Через мгновение Валерий оказался прижатый к полу…

Глава восьмая

Последнее, что запомнил Татарин — это то, как в квартиру ворвались менты, вызванные соседями. Милиционеры прижали его к полу. Валерий отшвырнул от себя сначала одного, потом второго. Потянулся к пистолету, но его опередили, заломили руки за спину, последовали сильные удары по спине. Самый сокрушительный пришёлся по голове, он то и погрузил его сознание в чёрную дыру пропасти.

Очнулся Татарин в больнице СЗО на вторые сутки. Голова раскалывалась от боли, в висках стучало. Он почти ничего не соображал, перед глазами всё плыло.

В палату вошёл мужчина в белом халате. Как бы Валерий не пытался сфокусироваться на его лице, ничего не получалось - оно расплывалось, не имея чётких контуров. Врач бегло осмотрел перевязанную голову больного.

- Этого можно выписывать, - сказал он сопровождавшей его медсестре. - Хватит ему тут валяться, место занимать. Не в санатории.

Через час в палате появились вооружённые конвоиры. Пошатывающего Татарина вывели в тёмный коридор, в конце которого виднелась решётчатая дверь.

- Лицом к стене, руки за голову, ноги на ширине плеч, - скомандовал один из надзирателей.

На запястьях Валерки защелкнулись металлические наручники.

- Вперёд двигай.

Загремели ключи, открывая дверь.

- Налево. Прямо, - следовали команды, указывая Татарину нужное направление. Он двигался медленно, преодолевая новые взрывы боли. - Лицом к стене, - Послышался скрип отодвигаемого засова. - Вперёд, - Валерия втолкнули внутрь камеры…

Ночью его разбудили на допрос. Кто-то толкнул в плечо.

- На выход, Татаринов.

Валерий встал со шконки, не заметно спрятав в карман брюк заточку. Пошатываясь, направился к дверям. Тело и голову по-прежнему ломило от непонятной боли. Перед глазами плыли жёлтые круги, а руки и ноги дрожали.

- Лицом к стене, руки за голову.

И опять длинный коридор…

В комнате для допросов его ждал Захаров. Их взгляды скрестились, в них читалось отвращение, которое они испытывали, уже давно, друг к другу.

- Ну, вот мы снова и встретились, Татарин! - с усмешкой и каким-то торжеством сказал Захаров. - Теперь ты точно сядешь! И надолго.

Валерий перевёл дыхание, постарался сконцентрироваться на словах оперативника, отодвинуть болевые ощущения на второй план.

- Что шить начальник будешь? - небрежно усмехнулся Валерка.

- Убийства, рэкет…

Валерий кивнул и резко втянул в себя воздух, он снова своим резким движением вызвал новую жуткую головную боль.

- Новикову убил я, - никакого раскаяния в голосе. Татарин сожалел лишь об одном - что не успел дотянуться до пистолета и всадить пулю в себя. - Готов написать чистосердечное признание. Давай бумагу…

- Я бы на твоём месте так не спешил. Напишет он чистосердечное признание… - небрежно усмехнулся опер. - А вот не нужно мне твоё признание. Тебя взяли с пистолетом, ты стоял рядом с трупом гражданки Новиковой, твоей любовницы. И ещё у меня есть свидетели… Так что готовься, сидеть ты будешь долго!

- Эта тварь должна была умереть. Ты прекрасно знаешь, что это она убила мою жену и сына…

- А знаешь, я тебе совсем не сочувствую! - в упор глядя на Валерия, сказал мент. - И ты не имеешь права решать, кому жить, а кому умирать. Чем ты лучше её?

Татарин побледнел и сгорбился, потянулся к пачке сигарет, но тут же отдёрнул свою руку и посмотрел на опера. Если бы взглядом можно было убить - то Захаров лежал бы уже мёртвый на полу. Столько ненависти и боли мелькнуло в глазах Валерки. Но он взял себя в руки, подавляя все чувства.

- Да, ты прав я хуже её… - пожал плечами он, в глазах мелькнула ярость и решительность. - Так пристрели меня прямо сейчас. А своим скажешь при попытке к бегству…

- На, пиши своё признание, - Захаров кинул ему лист бумаги и ручку.

- У тебя как с раскрываемостью? Могу парочку глухарей взять на себя. Я подпишу всё… - Татарин издевательски засмеялся и тут же сморщился от боли. - Мне теперь всё равно…

- Ну, хватит! - разозлился Захаров. - Не хочешь по - человечески не надо! Охрана!

Двое конвоиров моментально появились на пороге кабинета и застыли в ожидании.

- В камеру его! - рявкнул Захаров.

Конвоиры направились к задержанному. Но Татарин резко соскочил со стула, бросился вперёд, одновременно приседая на колени. Мощный толчок плечом и грудной клеткой и стол перевернулся, падая на Захарова. Столешница пригвоздила опера к полу, решая на несколько секунд способности двигаться.

Растерявшиеся конвоиры не сразу сообразили, что происходит. Они застыли на месте. Нескольких секунд замешательства вполне хватило Валерке. Стиснув зубы, он ринулся на одного из охранников. Ударил его в живот, толкнул вперёд. Конвойный отлетел к выходу, ударился головой об стену.

Молниеносно развернувшись, нанёс удар второму - охранник получил коленом в пах. Взвыл, согнулся пополам. И тут Татарин снова нанёс удар - сжатым кулаком в горло. Конвоир отключился, потеряв сознание.

Валерий втянул в себя воздух, боль была адская, голова раскалывалась, к горлу подступила тошнота. Он дико устал, и ко всему прочему по-прежнему ломило всё тело, каждое новое движение выливалось в пронзительную пытку. Выпрямившись, он окинул взглядом комнату. Захаров лежал, придавленный столом. Из носа тонкой струйкой текла кровь, его глаза были закрыты.

Не спуская глаз с неподвижных тел конвоиров, Татарин извлёк из кармана своих брюк заточку, прислушался. Не услышав за дверями шума шагов, бросился к Захарову. Валерий понимал, что живым ему не выбраться из СЗО. Слишком много людей с табельным оружием. Но этого он и хотел - хотел, чтобы его застрелили.

Мысль - взять Захарова в заложники пришла молниеносно. Последние силы ушли на то, чтобы сдвинуть стол. Татарин закашлял, стоя на корточках, его вырвало. Как только он смог двигаться снова, схватил оперативника за ворот рубашки.

- Вставай Захаров! - Валерий ударил его по щеке, приводя в сознание…

Татарин стоял у самого выхода, держа заточку у горла раненого оперативника.

- Бросайте оружие и тогда получите опера целым! - крикнул Валерий. - Мне терять нечего!

Ситуация была трудноразрешимой - Захаров не хотел умирать, не время геройствовать, но и давать Татарину шанс на побег он не мог, так же, как и убить его. Ведь именно этого и добивался преступник. Слишком лёгкое для него наказание.

- Опустите оружие, - прохрипел Захаров.

Милиционеры убрали оружие.

- Открывай, - глухо приказал Валерий, контролёру. - Ну! Резану сейчас опера…

Охранник с трудом справился с замком, слишком сильно дрожали у него руки.

- Все лицом к стене, - приказал Татарин, протискиваясь с Захаровым в дверь…

***

Карп понимал, что никто не поможет ему выпутаться из западни, созданной Татариным и этой девчонкой - Анной Кондрашовой. Он, конечно же, может снова сколотить бригаду, но скорей всего не успеет. Да и не реально противостоять Сохе. И поэтому он решил отыграться на самом слабом звене - Анне. Хотя бы с ней он сведёт счёты…

***

Весь следующий день прошел впустую. Анна не пыталась даже сосредоточиться на работе. Ночное известие об убийстве Юли и её ребёнка - оказалось лишь первой плохой новостью. Второй - арест Валеры и смерть Алины.

Каким-то шестым чувством Аня подсознательно знала, что это ещё не всё. А ещё её беспокоило то, что Сергей и Женька заперлись в соседнем кабинете. Это-то особенно не давало покоя Кондрашовой.

Анна встала и решительно направилась к кабинету Сергея. Она больше не могла находиться в неведенье.

Воспользовавшись тем, что секретарши Полякова не было на месте, Аня прильнула к двери и, затаив дыхание, стала слушать.