От неожиданности Наруто споткнулся и удержался на ногах только благодаря ойкнувшей и отскочившей к нему поближе Карин, за которую он благополучно и ухватился.

Орочимару, оглядевший их скептическим взглядом, спрыгнул вниз с толстой ветки дерева, которая росла достаточно низко для того, чтобы можно было все видеть, и достаточно высоко для того, чтобы чувствовать себя в безопасности.

- Ты что, там ночевал? – заинтересовался Наруто, разглядывая широкую ветку, на которой при желании можно было уместиться лежа.

- Чем-то же мне надо было заниматься эти три часа, - отозвался Орочимару, поправляя тонкую, потрепанную куртку. – Ты в порядке? – цепко оглядев Наруто, спросил он.

Наруто неловко пожал плечами. Все равно разговаривать здесь, почти посреди дороги, они не станут, а в двух словах всего не объяснишь. И все же он действительно был рад видеть Орочимару. Он был, наверное, единственным человеком, на которого Наруто всегда мог положиться.

- Почти, - ответил Наруто наконец лаконично, не придумав ничего лучше.

Орочимару легко сжал его плечо, кивнул и перевел взгляд на притихшую Карин, которая не решалась вмешаться в короткий разговор – желательно было, чтобы вожак сам обратился к ней, давая ей тем самым слово.

- А ты… – начал Орочимару, таким незамысловатым способом призывая незнакомую ему волчицу представиться.

- Карин, - отозвалась Карин, протягивая руку.

Орочимару коротко пожал ее ладонь. Удивительно было, что Наруто пришел к нему вместе с дикой омегой, а не со своим альфой. Когда Орочимару видел Наруто в последний раз, казалось, что он ни на шаг от своей пары не отойдет. А сейчас Наруто вовсе не казался довольным жизнью. Скорее, наоборот.

- И как дикая оказалась в одной компании с повязанным? – поинтересовался Орочимару, замечая, как синхронно помрачнели и Карин, и Наруто – каждый, видимо, по своей причине.

Наруто переступил с ноги на ногу.

- Долгая история, - буркнул он, разом вспоминая обо всем, что случилось за последнее время.

Встреча с Орочимару не смогла отогнать неприятные воспоминания надолго. Напротив – будто недовольные, что ими пренебрегают, воспоминания принялись грызть Наруто с новой силой.

Орочимару, не мучая их расспросами, снова кивнул и, махнув рукой, первым двинулся в лес. Предстояло еще пройти немало, прежде чем они дойдут до места стоянки.

Дороги всех стай рано или поздно проходили мимо Гринды – почти единственного места, где дикие могли достать одежду и припасы. За последний год Орочимару был в городе трижды и планировал зайти туда еще раз, но, похоже, это дело придется отложить. Орочимару сильно сомневался, что Наруто пришел за задушевной беседой. Должно было случиться что-то глобальное, раз он бросил своего обожаемого альфу и ушел.

Они прошли молча почти полчаса – Орочимару с Наруто шли рядом, нога в ногу, а Карин – чуть позади, не решаясь присоединиться к «компании». Чужая стая ее смутно тревожила. Конечно, с одной стороны, в данной ситуации ее вожаком должен был оставаться Наруто. Но они шли в чужую стаю, в которой куда больше народу, и шли за помощью – то есть, заведомо занимали не доминирующую позицию. Но Орочимару с Наруто никакой субординации не соблюдали, и это сбивало с толку еще сильнее. Одним словом, Карин предпочитала не высовываться, а просто идти за Наруто. Это было привычно и понятно.

- И все-таки, как вы оказались вместе? – снова спросил Орочимару, оборачиваясь к Карин.

Наруто вздохнул и сунул руки в карманы куртки. Конечно, этого вопроса следовало ожидать. Орочимару может верить ему, Наруто, но он не обязан верить Карин, которую он видит в первый раз в жизни.

- Мы из Конохи вместе ушли, - не дождавшись ответа от Наруто, отозвалась Карин.

Орочимару кивнул, принимая ответ к сведению.

- Я могу понять, как из города выпустили тебя, - он мотнул головой в сторону хмуро бредущего рядом с ним Наруто. – Но дикую…

Наруто фыркнул. Орочимару достаточно долго прожил в городе, чтобы знать правила и законы проживания в нем. Неудивительно, что его удивляет такая «щедрость» со стороны Гильдии. Расстегнув внутренний карман куртки, Наруто вытащил документы – и свои, и Карин – и протянул их Орочимару.

Карин свои новые документы ненавидела, предпочитая вообще не видеть их рядом с собой. В удостоверении были, будто в издевку, прописаны все ее жизненные перипетии – там говорилось и о мертвом альфе, и о ее неопределенном статусе подопытного кролика в НИИ, временно приписанного к Саске.

Орочимару коротко просмотрел удостоверение Наруто, в котором не нашел ничего особенно интересного, и вгляделся в документы Карин. Он прочел их несколько раз, будто не понимая ни слова из того, что было в них написано.

- Значит, синдром альфы, – ровным – на взгляд Наруто слишком ровным – тоном проговорил Орочимару задумчиво, возвращая две карточки Наруто, который снова небрежно запихнул их во внутренний карман.

Несколько минут они шли молча.

- И что, он сработал? – спросил наконец Орочимару, который хоть и знал в теории достаточно о синдроме альфы благодаря Джирайе, но на практике с ним никогда не сталкивался.

Вероятные «подопытные образцы» странным образом умирали, не добравшись до исследовательских институтов, да и вообще на пути ученых вдруг оказывалось столько препятствий, что работы над изучением синдрома постоянно прерывались. А после смерти Джирайи и вовсе практически заглохли.

- Да. По крайней мере, два полнолуния прошли почти спокойно, - ответил Наруто.

- По-твоему, первое полнолуние было «почти спокойным»? Это когда я чуть не отгрызла Саске голову? – удивилась Карин, которая нормальным полнолунием считала только второе.

Наруто только покачал головой. Карин до сих пор до ужаса пугала перспектива перегрызть кому-нибудь горло в полнолуние. Она, сама того не заметив, настолько привыкла к связи, которая контролировала ее животную половину, не давая ей буйствовать, что теперь, лишившись этого сдерживающего фактора, начала бояться самой себя.

- И как вы добрались до НИИ? – вмешался в их спор Орочимару, до сих пор молча слушавший их дискуссию на тему «Где нога – там и голова, а если бы я откусила ему ногу?».

Он не представлял, каким образом гильдейцы пропустили в город дикую. Да и не могли они позволить передать ее в НИИ.

Наруто с Карин посмотрели на него почти удивленно – будто забыли о том, что он все еще шел рядом.

- Друзья помогли, гильдейцы, - ответил Наруто, игнорируя скептический взгляд Орочимару, у которого слова «гильдейцы» и «друзья» никак не складывались в синонимичный ряд. – Они связались с НИИ, помогли собрать документы. Ну а люди из НИИ забрали нас на въезде в город. Дальше Гильдии оставалось только смириться, чтобы правозащитники не подняли крик, - закончил он.

- Ясно, - только и ответил Орочимару. – Сочувствую, девочка, - добавил он негромко, мельком скользнув взглядом по Карин.

Та кивнула, опустив взгляд. Разговор сам собой прервался, и остаток пути прошел в молчании. До стаи они добрались только через час. Утро уже вступило в свои права, солнце поднималось все выше, причудливо освещая густой лес – его лучи бродили между стволами деревьев, будто заблудшие путники.

Навстречу им из густых кустов выдвинулись патрульные. Наруто узнал их, но здороваться не спешил, не зная, как воспримут его приход в стае.

Вообще, их стая еще после смерти его матери была своеобразно и негласно поделена на две части. Обе эти части подчинялись Орочимару, признавая в нем вожака, но уживались вместе они не то, чтобы с трудом, – но с определенными трудностями. Первая часть стаи состояла из так называемых «старичков» – тех оборотней, что знали еще Кушину, были привязаны к ней и, соответственно, любили и Наруто. В них Наруто никогда не сомневался и действительно считал их своей стаей. Во вторую часть сбились пришлые оборотни – они на протяжении долгих лет приходили в стаю, примыкали к ней, но, привычные совсем к другому укладу жизни, не смогли «влиться» в нее по-настоящему. С ними у Наруто всегда и было больше всего проблем и драк. В итоге получалось, что стаю, фактически, объединял один Орочимару.