- У меня голяк, - призналась Конан, надкусывая кекс. – Подозреваемых нет, орудия убийства нет, где Зверь и жив ли он вообще – непонятно, зато есть теория о том, что Пятый сам прикончил Дейдару и сбежал.
Хидан помолчал. В трубке несколько минут было слышно только глухое потрескивание, будто он играл телефоном в футбол. Конан, привыкшая уже к тому, что братца постоянно отвлекает его омега, использовала удачно выпавшее время, чтобы еще раз укусить кекс и подлить себе кофе из чайника – там он был еще горячий.
- Я тут, - буркнул наконец мобильник голосом Хидана. – Югито говорит, что Пятый живой. Ну, она так думает. Хотя я не уверен, что Звери чуют друг друга, раз мы не знали о существовании Девятого, пока он не свалился нам на голову.
Конан фыркнула. Звери были, наверное, единственными существами, о которых им было так мало известно.
- Надо было забрать Пятого быстрее, - заметил Хидан.
Конан пожала плечами, забыв, что ее никто не видит.
- Уже поздно что-то менять. Если Пятый жив, его будут искать. А если нет – мы рано или поздно об этом узнаем, когда стаи начнут дележку Зверя, - отозвалась она мрачно.
Братец попал в точку. Они все видели, что Дейдара со Зверем справиться никак не может, несмотря на прошедшее время. Из Дейдары всегда был плохой охотник, и большую часть времени он проводил за канцелярскими делами, обжегшись на первой же охоте, на которой ему едва не оторвали голову. Зверя ему доверили благодаря тому, что он входил в их круг, но с силой у него всегда были проблемы. В этом плане он был больше похож на бету, по случайности уродившуюся альфой. Неудивительно, что Зверь никак не подчинялся такому альфе.
В любом случае, они терпеливо ждали, пока Зверь угомонится, и связь закрепится, но этого не происходило. Пятый становился все неадекватнее, каждое полнолуние, да и не только, срывался до такой степени, что порой приходилось его запирать в Гильдии или сажать на цепь. Дейдару он в такие моменты ненавидел настолько люто, что несколько раз едва на него не кинулся.
Однажды, помнится, Пятый едва не сломал ему руку – Зверя вовремя оттащили, и Дейдаре на память достался только вывих. Что ж, возможно, Пятый и мог убить Дейдару сам.
- Мы сразу говорили, что надо отдать Пятого тебе, раз уж ты его ловила, - добавил Хидан, подумав.
Вообще, они планировали посмотреть, что будет в это полнолуние с Пятым и уже тогда решать, что делать. Учитывая, что связь – какой бы слабой и никчемной она ни была – разорвать можно только одним способом, выбор у них был невелик.
Время текло неумолимо, и планы нужно было выполнять, пока крикливые правозащитники не испортили им всю игру.
Пятого Зверя терять им было никак нельзя, и в случае очередного провального полнолуния им пришлось бы избавиться от Дейдары самим, чтобы забрать Зверя и повязать его с кем-нибудь другим, посильнее, кому Зверь в конце концов подчинился бы.
Интересно все же, как Учиха умудрился настолько безболезненно ужиться с сильнейшим Зверем? Судя по тому, что Конан видела, Девятый подчинялся ему безоговорочно и никакой проблемы в этом не видел. Что же такого мог сделать Учиха, что Зверь признал его достойным составить ему пару?
В Гильдии были давно составлены приблизительные сценарии того, как будут вести себя Звери после вязок, чего стоит ожидать и какие проблемы свалятся на голову альфы, но Учиха и тут умудрился все спутать. Судя по осмотрам, и он, и Девятый были в полном порядке, никаких проблем ни с психикой, ни с еще чем-нибудь не было, вообще ничего проблемного не было.
Немногие в Гильдии имели доступ к документации о Зверях. То, что они отдали Шикамару, было общедоступно, но все остальное – например, психическую нестабильность Зверей – держали в тайне ото всех, кроме определенного круга лиц. Нестабильность, правда, проявлялась на второе-третье полнолуние – после вязки омегу настолько пришибало неожиданной связью, что никаких сил на то, чтобы огрызаться, у него не оставалось. Но у Учихи, кажется, и сейчас по-прежнему не было никаких проблем со Зверем.
Шикамару Конан навязали практически насильно – обычно осмотрами занимались проверенные люди, которые могли молчать, когда это нужно. Но проверенные люди имели нехорошую привычку стареть и хотеть в отставку, поэтому кадры приходилось заменять. Шикамару с его безупречным послужным списком еще со времен университета, по мнению начальства, подходил идеально. Не говоря уже о том, что в Конохе из всех специалистов по омегам он практически единственный входил в число тех, кто занимался еще и Зверями.
Его изначально готовили под Зверей, и с самого начала Шикамару посоветовали помалкивать обо всем «зверином», если только не будет других распоряжений. Например, курс лекций. Эту политику Шикамару без труда усвоил, хоть его и болтало все время от исследовательских лабораторий до каких-нибудь выкопанных древних трудов или технических разработок. Хотя пока Шикамару был так называемым стажером, по крайней мере, по Зверям. Ему доверяли осмотры и обследования, но информацией с ним никто не делился и о настоящей работе Конан он не знал, равно как и обо всех ее «соратниках» и их истинных целях.
В любом случае, Конан, которой официально поручили заниматься омегами, чтобы быть ближе как к Шикамару, так и к Девятому, постоянно пыталась найти в отчетах о состоянии здоровья Девятого и Учихи хоть какой-нибудь изъян, но его попросту не было. Эта парочка казалась готовым анатомическим пособием идеальных альфы и омеги.
Можно было подумать, что сказочки про идеальную пару вовсе и не сказочки, и эти двое так хорошо поладили потому, что «созданы друг для друга».
Конан криво усмехнулась и, попрощавшись с братом, положила трубку. Откусив приличный кусок от кекса, она запила его остывшим окончательно кофе и тщательно вытерла губы.
Любую пару можно разбить, если задаться целью.
========== Глава 27, часть 2 ==========
Глава 27, часть 2.
Саске проследил взглядом за вышедшей из кустов Карин, на ходу одергивающей футболку, и уставился в кусты напротив себя. Первой обратно в человека перекинулась Карин, запрыгнув в первые попавшиеся заросли. В одежду, которую отдал ей Суйгецу, она вцепилась с такой торопливостью, что едва не разодрала ее о колючие ветки. Карин была дико голодна, а подогретое Суйгецу на углях мясо, оставшееся после волчьего набега на леса, пахло слишком сильно и травило еще не до конца оправившееся от звериных замашек обоняние, и без того чувствительное ко всем запахам. Наруто, который еще ночью предусмотрительно переполз в близлежащий кустарник, тоже перекинулся и теперь страдальчески вздыхал, отказываясь одеваться. Ему попросту было лень, да и бегал он за эти три дня больше, чем за весь месяц, и потому устал.
- Узумаки, даже Карин уже успела собраться, - напомнил Саске терпеливо.
Карин, жадно заглатывавшая теплое мясо, возмущенно поперхнулась. Суйгецу тем временем, собрав весь оставшийся после них мусор и грязную одноразовую посуду, запихнул все это в пакет и отложил к сумке с вещами, чтобы выбросить где-нибудь в городе.
- Отстань, - отозвался Наруто. – Если будешь меня торопить, я пойду голым. Опять же, Суйгецу обрадуется, - добавил он злорадно, прекрасно зная, что Саске, несмотря на все свои заверения, ревнивый собственник, не терпящий даже намека на «соперника».
Карин за спиной Саске снова поперхнулась и, кое-как откашлявшись, расхохоталась. Саске, хоть и разумом прекрасно понимал, что Наруто его просто дразнит, невольно развернулся к Суйгецу, который, округлив глаза, замотал головой и отступил за спину Карин.
- Я оставлю тебя в лесу, - пригрозил Саске.
Кусты насмешливо зафыркали и зашуршали листьями.
- Поспорим, кто прибежит первым? Ты за мной или я в Коноху? – поинтересовался Наруто, садясь на холодной еще после ночи земле, по которой неторопливо ползали проснувшиеся муравьи.
Он порадовался, что догадался надеть трусы сразу же после обращения, хотя глобально этот сравнительно небольшой кусок ткани ничего не значил. Тепла от него было не так уж и много.
