Это неизбежно. Когда-нибудь они узнают. Я только надеюсь, что у нас есть время разобраться со всем, прежде чем это произойдет. Что у меня будет время узнать свою дочь и заработать доверие Кеннеди до того, как налетят стервятники и все испортят.

— Мэдди! — окликает она, вставая. — Нам пора, золотко!

— Нет, — сразу же говорю я. — Пожалуйста, не уходите.

— У меня есть дела, — говорит Кеннеди.

— Еще двадцать минут, — прошу. — Десять минут.

— Я бы хотела, но...

Кеннеди перебивает появление Мэдди, чьи волосы теперь растрепаны.

— Нам нужно уходить, мамочка?

— Нам нужно к дедушке, помнишь? Мы обещали ему прийти.

— Он может тоже пойти? — спрашивает ее Мэдисон, прежде чем повернуться ко мне. — Ты пойдешь?

— В дом твоего дедушки?

— Да! Дедуля любит тебя, потому что он тоже смотрит «Бризо»!

Кеннеди тихо смеется, пока собирает их вещи.

— Не думаю, что это хорошая идея, — отвечаю. — Может, в другой раз.

Она выглядит разочарованной и надувает губки. Я хочу забрать слова назад. Хочу сказать, что пойду за ней куда угодно, даже если это означает проведать мужчину, который однажды сказал, что отрежет мои яйца, если я снова переступлю порог его дома. С того времени я пару раз там появлялся, не обладая достаточной храбростью войти внутрь, но сделаю это ради нее.

Я отрастил неплохие яйца, чтобы позволить ему их отрезать. «Надрез», «надрез».

— Ох, и не надо испытывать «собачьи глазки» на нем, — говорит Кеннеди, игриво хватая Мэдисон за подбородок, сжимая пухленькие щечки пальцами. — Он слишком умен, чтобы поддаться.

— Но он может прийти в следующий раз? — спрашивает она.

— Может, — отвечает Кеннеди. — Посмотрим.

Я открываю рот, чтобы попрощаться, но Мэдисон бросается на меня, опережая. Она обнимает меня за шею, и мое сердце чертовски болит, когда я обнимаю ее в ответ. Все очень быстро, слишком быстро, и она отстраняется.

— Спасибо тебе, Бризо!

— Джонатан, — поправляет ее Кеннеди.

— Джонатан, — повторяет девочка. — Но и Бризо тоже.

— Всегда, пожалуйста, Мэдди, — говорю. — Спасибо, что позволила мне покормить уток.

Кеннеди берет Мэдисон за руку, задерживаясь на мгновение. Вижу, что она хочет что-то сказать. Приоткрывает губы, но выходит только вздох, прежде чем они уходят.

Подарок на день рождения

Этот блокнот собственность Кеннеди Гарфилд

В субботу вечером, чуть позже восьми часов, ты останавливаешь свой «Порше» напротив скромного двухэтажного дома.

Девушка встречает тебя на крыльце, в простом сером платье, похожем на длинную футболку и с босыми ногами.

Ты останавливаешься на крыльце перед ней. Не уверенный, чего ожидать, осматриваешь ее с ног до головы. Становится очевидно, что ты глазеешь на нее, твои глаза останавливаются на гладких голых ногах.

— Итак, моих родителей нет, — признается девушка. — Я поклялась, что не выйду из дома до их приезда.

Она нервничает, говоря это, теребя край платья, ты отвлекаешься. Твой взгляд перемещается туда, где материал поднимается все выше и выше.

— Как долго их не будет?

— До завтра. Поэтому я дома одна... Всю ночь... Чем мне стоит заняться?

Встречаешься с ней взглядом. Она тебе улыбается.

Вы не произносите ни слова.

Девушка тянет тебя в дом, проявляя мужество и делая первый шаг, целуя тебя, как только вы оказываетесь внутри. Движения ее губ уверенные, но руки дрожат. Ты хватаешь их и целуешь ее в ответ.

— С днем рождения, — шепчет. — Я должна тебе кое-что показать.

— Не могу дождаться, чтобы увидеть.

Она ведет тебя наверх.

В свою комнату.

Тусклый свет лампы освещает типичную комнату девушки-подростка: захламленная, с множеством красок и одеялом в цветочек. Над ее кроватью на стене висит постер «Бризо: Призрачный». На столике рядом горит свеча, источая запах ванили.

— Ты уверена? — спрашиваешь, когда она снова тебя целует, но не ощущается никаких сомнений. — Я подумал, что тебе сначала захочется посмотреть фильм или что-то еще.

— А тебе?

— Что мне?

— Тебе хочется посмотреть фильм? — спрашивает, целуя линию твоего подбородка. — Я хочу сказать, мы, конечно, можем, если ты этого хочешь...

— К черту фильм, — говоришь, перемещая ее к кровати. — Сейчас мне только хочется узнать, каково это быть внутри тебя.

Девушка краснеет и смеется, звук превращается в стоны, когда ты целуешь ее шею. Ты не тратишь времени даром, снимая с нее платье, оставляя в кружевных черных трусиках и соответствующем бюстгальтере.

— Бл*дь, ты красавица, Кей, — шепчешь, пока твой взгляд осматривает ее. — Такая чертовски красивая.

Она драматично закатывает глаза.

— Я серьезно, — заверяешь, подталкивая ее лечь на кровать. — Даже не сомневайся. Ты королева, детка... А я простой парень.

— Ты только что?.. — она пялится на тебя во все глаза, когда ты толкаешь ее на спину и нависаешь над ней. — О, боже мой, ты действительно только что процитировал для меня Бризо.

— Прелюдия, — поясняешь. — Кроме того, отличная реплика.

В ответ тишина.

Снимаешь футболку и обувь. В твоем кошельке спрятан всего один презерватив, так как ты не думал, что все действительно зайдет так далеко, но кто знает, как долго он там лежит. Но девушка на таблетках, поэтому ты раскатываешь презерватив, больше не останавливаясь.

Исчезают остатки одежды.

Ты двигаешься медленно, твои касания нежные, даешь ей время привыкнуть. Твои пальцы внутри нее, а рот на ней, когда оргазм проходит через ее тело. Ты осторожничаешь, лишая ее девственности, толкаясь бережно и останавливаясь. Она доверяет тебе, отдает тебе всю себя. Ты не хочешь причинить боль.

Ты доставляешь ей удовольствие.

Снова и снова.

Остаешься на всю ночь.

Почти рассвет, когда ты снова надеваешь свою одежду. Она лежит накрытая одеялом, наблюдая, как ты присаживаешься на край кровати и натягиваешь обувь.

Когда ты завязываешь шнурки, она садится, обнимая тебя сзади, ее голова прижата к твоему затылку. Девушка остается в таком положении пару минут, когда резко отстраняется.

— Дерьмо, почти забыла отдать тебе твой подарок на день рождения!

— Я думал, что ты и была подарком.

— Что? Нет, — она смеется, замотанная в одеяло. Оно почти слетает, когда она тащит тебя вниз, усаживая на диван в гостиной. — Садись.

Девушка садится рядом с тобой и включает телевизор. Ты думаешь, что, возможно, она собирается посмотреть кино сейчас, но нет, она включает что-то записанное — «Закон и порядок».

— Не может быть, — произносишь, когда она нажимает «воспроизвести».

Это серия с твоим участием.

— Ее показывали пару дней назад, — она объясняет тебе. — К счастью, по кабельному показывают одно и то же, поэтому я успела записать ее в повторе.

Ты смеешься, обнимая ее рукой.

Вы сидите вдвоем и смотрите.

Не только твои сцены. Весь эпизод. Когда он закончен, она смотрит на тебя и говорит:

— Мне плевать, что ты собираешься делать в будущем, даже когда будешь самым великим актером в мире... мертвый ребенок в «Закон и порядок» всегда будет моей любимой твоей ролью.

Вскоре после этого ты уезжаешь.

Семь утра.

И ты не знаешь, но эта девушка... Когда твоя машина уезжает, она осознает, что отчаянно в тебя влюблена. Ее тело болит, сердце бешено колотится. Она не смыкает глаз, но это не имеет значения. Она находится в эйфории и ничего не может спустить ее с небес на землю, даже когда любопытная соседка рассказывает ее отцу о голубом «Порше», который всю ночь простоял у вашего дома. Даже то, что отец замечает засосы на ее шее от яростного сминания губ, даже когда он угрожает кастрировать тебя и говорит, что она наказана на всю оставшуюся жизнь, потому что ночь, которую девушка провела с тобой, того стоила.

11 глава