И вот, когда безумие осталось позади, вдруг снова этот сон.

«Или воспоминание? Впрочем, какая разница! Важно не это. Важно понять, почему он мне снится?»

За спиной тихо щелкнул закипевший чайник. В окно задумчиво смотрела белая луна.

Шон резко сел на постели, пытаясь отдышаться. Сердце кузнечным молотом бухало в груди, словно пыталось проломить тесную клетку ребер, а кожа все еще чувствовала тепло и нежность ее тела. Мужчина несколько раз глубоко вздохнул, подчиняя взбунтовавшуюся плоть.

«Снова ледяной душ или обойдешься?» - мелькнула ехидная мысль.

Процедив ругательство, он прошел на кухню и налил себе воды. Холодная жидкость смочила пересохшее горло и отрезвила голову. За окном раскинулся ночной Портленд. Город, принадлежавший ему, принцу-полукровке. Только ему. Шон любил Портленд. Этот город принял его, стал ему домом. А еще он подарил ее.

«Джульетта…»

Имя отозвалось сладкой дрожью внутри – острое и терпкое, будто восточные специи.

«Какого черта?!! Заклятие снято. Все закончилось. Тогда откуда эти сны? Новое заклятие? Не похоже. Просто воспоминания? С чего бы вдруг? Не замечал за собой склонности к сантиментам. Или воздержание сказывается? А может, рыжехвост ошиблась, и ритуал не подействовал? Нет, тогда мы уже поубивали бы друг друга. Или ритуал подействовал, но не так, как мы рассчитывали? Что, если он не уничтожил действие зелья, а всего лишь притушил его? И возможно это был временный эффект. Тогда действие зелья должно постепенно возвращаться, но не только ко мне, но и к ней. Значит, что-то другое. Остаточное явление? Спустя столько времени? Хотя не так уж и много времени… Черт возьми, ты сам это начал, Ренар! Тебе казалось, что игра стоит свеч?»

Он прижался горящим лбом к прохладе стекла.

«Ведьмы хитры и непредсказуемы, сын мой, - вспомнились давние слова матери. – Игры с ними опасны. Даже, если кажется, что все козыри у тебя, поверь, ведьма найдет способ превратить твою победу в поражение. Хочешь победить ведьму – убей ее. Иного способа нет. Самое лучшее – держаться от них подальше».

Мать знала, что говорила, даром, что сама была ведьмой. И не последней. Нет, прислушаться к совету. Увы, его всегда тянуло к ведьмам. Чувственным. Опасным. Непредсказуемым. Этот притягательный коктейль разжигал кровь похлеще самого изощренного афродизиака. Ему нравилась власть над ними, нравилось заставлять их склоняться перед ним, исполнять его волю, удовлетворять желания. Ему нравилось играть с огнем.

«Доигрался, чертов принц? Разбудил спящую красавицу на свою голову?»

Ах, если бы заранее знать, что скрывается за нашими поступками и решениями! Но судьба хитрее ведьм и куда более непредсказуема.

Едва уловимое касание губ на несколько мгновений. Мелочь. Пустяк. Но именно оно запустило цепь событий, изменивших все. Тогда это казалось оправданным. Он всего лишь хотел исправить то, что натворила Адалинда. Хотел усидеть на нескольких стульях разом - утереть нос ведьме, сохранить гримма и избежать кровавой резни, которую тот устроил бы в случае смерти невесты. И ему удалось. По крайней мере, он так думал. Но судьба переиграла их всех. Он понял это, когда увидел экран ноутбука, исписанный ее именем. Когда в своих объятиях вместо белокурой Ив увидел ее лицо. Когда на награждении не мог оторвать от нее глаз и едва не вломился к ней в ванную.

Под опущенными веками мелькнул стройный силуэт в коротком красном плаще, подчеркивающем длину и стройность ног на провоцирующих черных шпильках. Хотелось пойти за ней, обнять и никогда не отпускать. И целовать, целовать, целовать эти губы, это желанное, сводящее с ума тело. И он пошел. Джульетта, наверное, до сих пор не подозревает, как близко была к тому, чтобы стать жертвой его сексуальной горячки. Впрочем, жертвой ли? Она горела в том же огне - взгляд, полный страсти и растерянности, кричал об этом. Стоило им оказаться рядом, и они пылали, словно сухая трава в степном пожаре.

Шон почувствовал, как от нахлынувших воспоминаний вскипает кровь и сильнее прижался лбом к прохладе оконного стекла.

Потом была встреча в кафе. Он неуклюже пытался выяснить, что она чувствует к Нику. Память сохранила ощущение всепоглощающего счастья, охватившее его, когда услышал, что Ник ей чужой. А затем Джульетта так многообещающе оговорилась. Естественно, девушка тут же попыталась исправить оплошность, но он отчетливо слышал ложь в ее словах, чувствовал предательскую дрожь ее ладони в своей. И это загнанное выражение в серых глазах, когда разум твердит одно, а сердце жаждет другого.

А потом был поцелуй. Первый настоящий поцелуй. На пороге дома Ника. Он не удержался, хотя и знал, что рискует. И чем рискует, тоже знал. На карте было все: Портленд, гримм, вся его тщательно продуманная и спланированная интрига и даже он сам, но пути назад не было. Он не мог без нее. Больше не мог.

Опасения оправдались: Джульетта узнала его. Он ожидал пощечины, но она просто закрыла дверь, а позже заявила, что хочет покончить со своими чувствами. Он же хотел обратного. Тогда-то появилась Адалинда. Шон понимал, что ею движет расчет, но был измотан борьбой с самим собой и своей запретной страстью. Ему нужна была разрядка. Все равно с кем. И случилось то, что случилось. Но именно это равнодушное расчетливое слияние породило новую жизнь. Причиной зачатия Дианы стала страсть к Джульетте.

Шон криво усмехнулся, прочувствовав всю иронию этой неожиданной мысли.

Джульетта. Она стала его путеводной звездой и его проклятием. Всюду и везде была только она. Он сходил с ума. И тогда он отправился туда, где надеялся получить помощь – в лавку пряностей Розали Калверт.

«Надо признать, это было весьма своевременное решение».

В тот день в доме Ника они едва не перешагнули запретную грань.

- Что будет, если я тебя впущу?

- Я не знаю.

Он не лгал. Он никогда ей не лгал. Пожалуй, только ей и не лгал. Но он знал, что будет. Жажда стала невыносимой. Он ничего так не хотел, как ее. Сейчас и навсегда.

- Если хочешь покончить с этим – бей сильнее.

- Не хочу с этим кончать.

Безумие затягивало их, словно трясина. Они еще сопротивлялись, но итог был предрешен.

- Надо остановиться…

- Нет!

Остановиться было невозможно. Только любить друг друга. Или убить. Адалинда приговорила их к смерти. Он понял это, когда увидел пистолет в хрупкой ладони. Джульетта должна была убить его. Или он ее. Или они должны были убить друг друга. Таков был план. Но Джульетта оказалась сильнее.

Шон усмехнулся.

Мисс Шейд учла все, кроме собственно мисс Сильвертон. Ведьмы слишком самонадеяны. Глаза цвета ненастного неба горели отчаянием и жаждой, но Джульетта отвела дуло и расстреляла обойму в воздух. А ведь он уже прощался с жизнью.

«У мисс Сильвертон сильная кровь. Интересно, Ник жалеет, что потерял ее?»

Драка с Ником. Он не лгал ему, лишь слегка слукавил, когда речь зашла о чувствах к Джульетте. А потом стоял и смотрел, как Ник пьет зелье очищения. Он знал, что его ждет. Джульетта кричала, что надо помочь, но он знал, что ничто не поможет. Это просто нужно вынести. И выжить. Он вынес и выжил. Теперь была очередь Ника.

Потом они слушали рассуждения Монро о взрыве гормонов и феромонов, а он украдкой смотрел в несчастные серые глаза.

«Прекрати это! - кричали они. – Не убивай нашу любовь!»

Он промолчал. И Джульетта тоже. Так хотелось надеяться, что дело действительно только в гормонах. Они выпили отворотное зелье и посмотрели друг на друга. Он ничего не почувствовал, девушка, очевидно, тоже.

- А что если не сработает?

И ведь хотелось, чтобы не сработало. До дрожи в пальцах. Но он загнал крамольную мысль поглубже в сердце и запер ее там навсегда.

Обряд прекратил безумие. Но если судьба начинает пакостить, то ее так просто не остановишь. Джульетта снова вернулась в его жизнь, только теперь ведьмой. Сильной и прекрасной. Растерянной и ранимой. Только перед ним она предстала такой. Только он видел настоящую новую Джульетту. Никто более, даже Ник. Когда она схлынула, он был потрясен и восхищен. Но какова сила, таковы и амбиции. Он пытался ей помочь, но недаром говорят, что ведьмы, не рожденные ведьмами, куда опаснее остальных. И прежде всего для самих себя.