— Скоро отправлюсь в гостиницу. Вот только дождь пережду.

Трудно сказать, кто первый из братьев Дуровых взял себе на работу карлика. Теперь у них обоих карлики ухаживают за животными и ассистируют на арене, удивляя зрителей своим видом.

Пожалуй, это единственная уступка буффонаде, которой так привержено большинство клоунов. Анатолий Леонидович, как и его брат, никогда не пользуются обычными клоунскими аксессуарами.

Недавно один провинциальный клоун с гордостью показывал ему свой реквизит. Чего только не было в его «арсенале»: булавка величиной с зонтик, чучело крысы с человеческий рост, гигантская клистирная трубка, маски с оскаленными клыками, целый набор дурацких колпаков, огромный паук, из туловища которого сыпались отруби. А сколько ботинок размером в поларшина, в которых прежде надо научиться ходить, иначе упадешь с первых шагов.

Некоторые клоуны пользуются такими «комичными» приспособлениями, как молоток, от удара которого на голове выскакивает колоссальная шишка, она растет на глазах, наливается кровью. Секрет ее прост — баллон из тонкой резины на парике надувается трубкой изо рта.

Имеется еще молоток с мягкой подкладкой, под которой скрыт патрон, взрывающийся от удара по голове партнера. Еще отвратительнее топор, который «всаживают» в череп того же партнера.

К чему только не прибегают клоуны, чтобы распотешить публику! Недаром говорят: «Самая трудная работа — хорошо делать глупые вещи». Да, тяжек их труд! И как трагична судьба большинства цирковых комедиантов. Нередко на склоне лет они влачат нищенское существование.

Билли Гайден… Великолепный, непревзойденный комедиант Билли Гайден! В старости, полуослепший, он собирал милостыню у вокзалов Лондона. А знаменитый на весь мир Шоколад, участник первой в мире клоунской пары, у которого столько подражателей во всех странах! И он в конце концов пополнил собой армию нищих.

А как печальна судьба талантливейшего, обаятельного француза Маленького Уолтера. Превосходный акробат, наездник, клоун, создавший тип светского щеголя, был выдающимся рыжим. В расцвете славы он пользовался таким почетом, будто принадлежал к королевской фамилии. Разбогател. Разорился. Впал в отчаяние. Стал пить… Удача последний раз улыбнулась ему, когда, выиграв в лотерее крупную сумму, он сделался владельцем бродячего цирка.

«Когда у меня не будет больше работы, — говорил Маленький Уолтер, — я начну выступать в ярмарочных балаганах как клоун или музыкант». До конца своих дней он сохранял желание забавлять и удивлять людей. И судьба была к нему по-своему милостива, уготовив последнюю радость. Этот удивительный комик, бывавший частым гостем в королевских дворцах, умер в пути, в цирковом фургоне.

…Дождь перестал дробно стучать по намокшему полотну шапито. Можно выходить на улицу. Анатолий Леонидович надел шляпу, взял трость и сразу преобразился, стал таким, каким всегда бывал на улице, на людях — подчеркнуто элегантным, беззаботным, готовым улыбкой ответить на чужое приветствие.

По булыжной мостовой громко процокал рысачок извозчика. В пролетке развалился чиновник в фуражке с кокардой. Видно, задержался в клубе за картами. Цоканье рысачка быстро удалилось. Откуда-то с окраины донесся короткий лай собаки. И вновь в ночной тиши стали слышны только свои шаги. Умытая дождем улица дышала свежестью.

Афишка-объявление из дома-музея А. Л. Дурова в Воронеже.

Опять вернулся, настойчиво требуя ответа, все тот же вопрос: «Где обосноваться? Где построить дом мечты? Где? Где?..»

Анатолий Леонидович прошел Дворянскую улицу с ее старинными барскими домами, украшенными обязательными колоннами. Прошел мимо сквера с густыми зарослями сирени, над которыми высилась мощная фигура Петра Великого на чугунном пьедестале. Минул улицу с поэтичным названием «Девиченская». Свернул в какой-то переулок. Внизу под горой серебряной струной сверкнула река. Чистая, неторопливо несущая свои воды, живописная река Воронеж.

И вдруг родился ответ: «Здесь!» Разумеется, надо поселиться в этом городе, привлекательном своим покоем, тихим уютом, с прелестной рекой, один берег которой луговой, другой лесистый. И вокруг радующая глаз природа.

И по воспоминаниям дорог Воронеж. Тридцать лет назад тут состоялся первый дебют безвестного тогда клоуна Анатолия Дурова. Никогда не забыть то время, рискованное, дерзновенное выступление в цирке, от которого зависело течение всей последующей жизни.

Здесь, именно здесь надо воплотить свою мечту, ведь тут вторая родина великого клоуна, короля шутов Анатолия Дурова.

Есть люди, для которых желание — действие. Кто не знает в Воронеже, где живет Дуров. Дом его стал одной из достопримечательностей города, которой гордятся местные жители, хотя стоит он на самой окраине, у пологого берега реки и снаружи ничем не отличается от других домов зажиточных обывателей.

Но уже за воротами посетителя ожидают всякие чудеса. Да и сами ворота необычайны, недаром по краям их две высокие башенки со скульптурными фигурами женщин, торжественно держащих над головой чаши-светильники.

Гостеприимно для всех открыт дом Дурова. И пусть посетителей не смущает оригинальная надпись у входа: «Кто приходит ко мне, делает удовольствие, кто не ходит, делает одолжение».

На призывный звонок калитку отворяет карлик.

— Пожалуйте…

Посетители — несколько гимназистов, гимназисток, отец с детьми — направляются в глубь сада, к дому. На крыльце их встречает человек с живыми, блестящими глазами. Он в домашней куртке, надеваемой для работы в саду и в музее.

— Здравствуйте, здравствуйте! — приветствует он и на ходу отдает распоряжения карлику. — Перемени воду у рыбок в аквариуме, потом в гроте присмотри за рабочими, чтобы сталактиты сделали получше…

Анатолий Леонидович говорит ровно и быстро, будто жонглирует словами. Он сам ведет группу в дом, показывает комнаты. Вот кабинет. По обстановке трудно понять, кто в нем работает: коллекционер, ученый, художник, писатель, или артист?.. Дорогая резная мебель, на этажерках изящные безделушки, на стенах картины, карикатуры, деревянные часы, разные редкости. Столы, кресла, стулья, подоконники завалены книгами, журналами, бумагами, вырезками из газет, афишами.

Комнаты имеют свои названия.

— Вот «Азиатская…»— говорит хозяин дома.

С таким же основанием ее можно было бы назвать «Европейской». И тут навалены книги и бумаги. В углу инкрустированный перламутром неустойчивый столик, на нем севрская ваза, грозящая вот-вот упасть. На полу и стенах до потолка — мягкие ковры. Статуи каких-то греческих богинь с изумлением глядят на стоящего напротив святочного русского деда. Невдомек, почему комната «Азиятская»?

Хозяин показывает другие комнаты, утверждая, что они в стиле рококо, жакоб, китайском, декадентском, древнерусском.

— Теперь пройдем в музей…

Посетители следуют за своим радушным гидом по крутой, многоступенчатой лестнице из белого камня. Террасами она спускается в обширный сад. Там в зелени деревьев спрятался средневековый замок с зубчатыми башнями — музей.

С обеих сторон лестницы нависают деревья со зреющими сочными плодами слив, яблок, груш. Нижняя терраса упирается в фонтан — зеленую лягушачью голову, из которой бьет вода. Рядом на дереве надпись: «Только фонтан бьет снизу вверх, обычно бьют сверху вниз».

По песчаному дну ползают черепахи, и на их панцирях надписи: «Наша конка», «Городское хозяйство», «Просвещение», одна только с двумя буквами — «Г. Д.»

— Что означают буквы? — спрашивает гимназистка.

— «Государственная Дума» или «Господин Дуров», как вам угодно… — смеется Анатолий Леонидович.

Подошли к замку. Грозно глядят бойницы. На самой высокой башне герб Воронежской губернии — золотая гора, с вершины которой из серебряного кувшина изливается тоже серебряная вода, в стену замка вделан каменный кувшин, из него струится вода, падая на уступы искусственных скал, и пропадает где-то в расщелине.