Как только они остались наедине в полупустом коридоре, Том навис над Поттером, оттеснив того к стене.

-Что еще за фокусы?

-А я знаю? Это ты у Драко спрашивай, откуда.. - Гарри запнулся. - Нет, постой. Малфой сболтнул, что заглянул в Омут Памяти твоего Люциуса.

Том сверкнул уже бордовыми глазами, выходя из себя. Похоже, одного из Пожирателей Смерти ждет просто изумительный день.

-Почему ты позволил им навредить себе? - он осторожно дотронулся до подбородка моментально вспыхнувшего парня, ощупывая синяк. Гарри даже не поморщился, что тут же заметил еще больше разозлившийся Реддл. - Кто дал тебе обезболивающее?

-Профессор Тонкс. - Промямлил гриффиндорец, удивившись раздражению Волдеморта, - она встретила нас всех в Запретном Лесу, а я потом дошел прямо до ее кабинета.

-А. Ясно. - Реддл удовлетворенно кивнул и повел Поттера в Больничное Крыло. - Без Помфри справимся, нечего разгуливать по замку в таком виде.

Оказавшись в нужном месте (слизеринец попросту разрушил зачарованный замок на двери заклинанием), Реддл усадил Поттера на кушетку.

-Ну и что дальше? Ты разве знаешь, что нужно делать? - с недоверием спросил Гарри. Волдеморт остановился посреди комнаты. - Ты же не лекарь.

-Сколько мне, по-твоему, лет? - он щелкнул пальцами, представ перед вздрогнувшем парнем взрослым мужчиной. - Никогда этого не забывай.

Волдеморт взмахнул палочкой, вправляя разбитый нос на место, а гриффиндорец порадовался, что не чувствует боли.

-Шестнадцать. - Буркнул Поттер, отвернувшись и пожалев, что затронул эту опасную тему.

-Не думаю, что физический возраст теперь имеет для меня значение. - Отозвался Том из кладовой, гремя какими-то склянками. - Моя память - память взрослого человека, а с этим стоит считаться.

-Я могу звать Вас “сэр”. - Развеселился Поттер. - Мистер Реддл, сэр, это вас устроит?

-Нахальный мальчишка. - Беззлобно пожурил его Темный Лорд, возвращаясь обратно к покалеченному гриффиндорцу. - Выпей.

-Как скажете, мистер Реддл.

Гарри покорно выполнил просьбу, даже не спрашивая, что там за зелье - он доверял Тому. Колдун забрал у мальчика пустой флакон, мягко погладив его маленькие ладони, что заставило Гарри смутиться.

-Меня удивляет, как легко ты краснеешь от простых прикосновений. - Реддл сел на корточки, подцепив длинными пальцами полупрозрачную мазь. Он поднес их к поврежденной губе и начал мягко втирать прохладную субстанцию в темнеющий синяк и ранку. - Даже разжигает любопытство, как ты будешь реагировать, когда мы зайдем дальше.

-Д-дальше? - Поттер отвел глаза в сторону, действительно смутившись намного сильнее.

Том усмехнулся реакции парня, продолжая поглаживать уже зажившие губы, наслаждаясь их мягкостью. Лицо Поттера было озарено мерцающим серебром, что делало его совершенно очаровательным. Темный Лорд чувствовал пальцами прерывистое дыхание гриффиндорца, прекрасно зная, что подобные прикосновения нравятся Поттеру точно так же, как и ему самому. Реддл почувствовал странную и почти непреодолимую тягу к действиям. Однако мужчина не мог разобраться, чего именно желает больше всего. Ранее он причинял только боль. Поэтому в следующую секунду Поттер ощутил сильный щипок.

-Ай! Реддл, ты больной что ли?! - Гарри схватился за шею, а глаза невольно заслезились от неожиданной боли.

Том неопределенно посмотрел на свои пальцы и придвинулся ближе, заставив парня отпрянуть к стене. Не сказать, что ему не понравилось.. Было какое-то неправильное и искаженное удовольствие не просто касаться Поттера, а оставить на нем свой след, заставить прочувствовать всю силу его безумия, стереть чужие прикосновения, даже если это были кулаки неприятеля. Том не мог позволить, чтобы кто-то так просто прикасался к его собственности.

-Никогда… - Пробормотал он, отнимая от шеи гриффиндорца руки мальчика, пожирая взглядом открывшееся ему красное пятнышко.

-Что? - Гарри с подозрением посмотрел на слизеринца, ожидая от него чего угодно.

-Никогда не позволяй кому-либо причинять себе боль. Это…

“Это позволено только мне. Не смей. Даже не думай. Это мое. Все это - мое.”

Реддл обхватил вздрогнувшего Поттера руками и крепко прижал к себе, вновь ощутив непреодолимую потребность почувствовать парня целиком. Его учащенное сердцебиение, неуверенные ответные объятия - мягкие прикосновения рук к спине, поверхностное дыхание на шее. Том упивался этими чувствами, возжелав впитать их в себя, запереть от чужих глаз. В тот момент он хотел растворить в себе Поттера, чтобы окончательно его забрать. Мужчина подался вперед, прижав собой Гарри к твердой кровати и довольно прикрыв глаза.

Поттер совершенно растерялся, замерев в его руках. Ему было жутко неудобно и тяжело - немалый вес навалившегося на него мужчины не давал ему нормально вздохнуть и пошевелиться. А с другой стороны Гарри готов был взорваться от переполнявших его чувств. Все достигло предела, заполнив душу без остатка. Ощущения были настолько противоречиво прекрасными, что Поттер мужественно терпел до головокружения от нехватки воздуха. Впрочем, отстранился Реддл явно не для того, чтобы облегчить положение гриффиндорца. Том моментально дернул мальчика вверх, жадно разглядывая его лицо. Гарри шумно дышал, освобожденный от веса - слизеринец облокотился на собственные руки, уперев их в кровать, нависнув над Поттером. Все расчетливые и холодные мысли исчезли. В который раз чувства и его животное начало взяли верх - нечто новое, что он доселе к этому мальчику не испытывал. Том пытался разобраться в своих эмоциях, найти им выход, дать определение, но чувства метались внутри подобно яростному урагану, сметая мысли - Том не мог понять чего хотел, поэтому продолжал всматриваться в бледное лицо под собой. Через пару минут он на пробу прижался лицом к шее охнувшего Гарри, вдыхая его запах и прикрыв глаза от наслаждения. Поттер ошеломленно молчал, тем не менее, запрокинув голову назад, подчиняясь и покоряясь. Реддл втянул тонкую кожу в рот, оставляя рядом с недавним щипком еще один алый след, и двинулся в низ, к ключицам, лишь прижимаясь губами к нежной коже волшебника. Поддавшись безумному желанию, которое завладело всем его естеством, причиняя почти физическую боль, Том вонзил зубы в сгиб между шеей и плечевым суставом, вырвав из Поттера сдавленный крик. Том ощутил, что от этого звука его сердце забилось чаще, окунув все нутро Темного Мага в садистское удовольствие, и сомкнул челюсть сильнее, почувствовав, как под его давлением расступается плоть, сочащуюся солоноватую кровь и сильную дрожь Гарри - тот от шока даже вырываться не стал, испуганно распахнув глаза и неосознанно прижимая Волдеморта ближе к себе - удовольствие от магического взаимодействия дурманило рассудок не хуже боли, что не позволяло гриффиндорцу прекратить пытку. Мальчик судорожно вцепился в его плечи, не пытаясь уйти от этих мучений. С трудом расцепив зубы - Реддл на интуитивном уровне понимал, что еще немного и он может прокусить до кости. Мужчина вновь прижался губами к окровавленной глубокой ране, наслаждаясь вкусом и самим ощущением горячей жидкости во рту. Следующий укус пришелся в шею, рядом с мочкой уха. Он был аккуратным - более сильное давление, и сонная артерия попросту надорвется. Том едва слышно застонал - ощущать тонкое горлышко, зажатое между зубами, было еще слаще, еще острее, ощущать языком бешено бьющуюся жилку, слышать болезненное шипение - издать какой-либо звук Гарри при таком давлении не мог. Вновь разжав зубы и позволив Поттеру хрипло вдохнуть воздух, Том отстранился, жадно разглядывая прокушенную кожу шеи и страшную первую рану, кровь из которой уже пропитала большую часть подушки. Беззащитность, беспомощность, покорность ему, невероятно возбуждали Реддла, доставляли немыслимое удовольствие не хуже физических услад.

Оба волшебника вздрогнули от громкого звона колокола. Пара закончилась. Гарри проморгался, отгоняя прочь странный туман в мыслях, и застонал сквозь плотно сжатые губы - рана возле шеи взорвалась страшной болью, он будто почувствовал ее только сейчас. Знакомая слабость от потери крови вызывала легкую тошноту, а вернувшийся страх прогнал незнакомое томление внизу живота - Гарри был точно так же возбужден.