— Иди к черту, Реддл.

— Всенепременно. — Он мягко рассмеялся, прикрыв глаза. — Так что узнал наш любимый директор?

— Про Черную Метку, например. И не только он. — Мальчик посмотрел на парня с вызовом. — Но и колдомедики в Святом Мунго, мадам Помфри.

— Полагаю, со всех взят Непреложный Обет.

— Какой догадливый. — Едко ответил Гарри, чувствуя досаду на спокойную реакцию Тома. — Я не собираюсь становиться врагом профессора Дамблдора, даже и не мечтай.

— Оставим эту тему. — Тон слизеринца похолодел. — Директор — моя проблема, а сам не лезь.

— Видишь ли, уже слишком поздно.

Гарри отвернулся. Он решил ему все рассказать.

— Дамблдор знает, что я твой хоркрукс.

Реддл поперхнулся воздухом, услышав слова мальчика.

«Я еще ни разу не упоминал «хоркрукс» в наших разговорах. Это слишком темная магия, такое уже не найти в школьной библиотеке. Дамблдор постарался. Но даже там скупо описан ритуал, лишь его упоминание. Директор не мог узнать всех подробностей, это невозможно.»

— Что именно он сказал?

Гарри вздрогнул. Глаза Тома отливали безумием, а сквозь иллюзию пробивались искаженные гневом черты лица, делая прекрасное уродливым.

— Я… Подслушал его разговор со Снейпом. — Тихо ответил мальчик, чувствуя страх. — Директор Дамблдор упоминал, что во мне есть хоркрукс Волдеморта, и что его нужно уничтожить.

Конец предложения он закончил практически шепотом, опасаясь взглянуть в пугающие красные глаза.

— Уничтожить. Ты же понял, что он имел в виду? Догадался, как можно убить часть чужой души внутри тебя?

Том внимательно следил за реакцией Гарри. Внутри бушевали злость и страх. Но Темный маг ни за что бы не признался, что напуган. Волдеморт был так уверен в своей гениальности, что даже подумать не мог, что его тайну могут раскрыть. Что у главного врага может появиться возможность убить его.

— Нет. — Гриффиндорец покачал головой, сжимаясь в комок. Эта тема все еще приносила сильнейшую боль, внушала ужас. — Не я понял. Дамблдор прямым текстом говорил, что я должен умереть.

Палата погрузилась в тишину.

— И после этих слов ты не чувствуешь в нем врага? Поттер, твои мозги совсем размякли?!

— Да, я не чувствую к нему ненависти! — вспылил Гарри, сжав кулаки. — Нет ни моей, ни его вины в том, что во мне сидит тот чертов осколок души! И это ты его враг, из-за тебя он хочет моей смерти. Но он никогда не желал мне вреда. Это из-за тебя я должен буду умереть!

Том отвесил разбушевавшемуся мальчишке звонкую пощечину, тем самым заставив того умолкнуть.

— Никогда. — Тихо и злобно заговорил он, после нескольких секунд давящей тишины. — Слышишь меня? Никогда не смей говорить о своей смерти. О нашей смерти. Этого не будет.

— Но ты все равно попытаешься меня убить.

Гарри был растерян. Даже несмотря на решительный и уверенный тон Реддла, он считал, что все было безнадежно.

— Когда вернешься обратно, твоя память будет стерта. Какой смысл надеяться на такое будущее? На подобный исход?

— Думаешь, я не позабочусь о нас? — Реддл наклонился к мальчику, сумасшедше оскалившись.

«Весь мир падет к моим ногам, а все, кто знает что-либо о хоркруксах, будут убиты. Никто не посмеет причинить вред мне или моему Гарри. Никто и не сможет.»

— Я просто хочу тихой спокойной жизни. Мне не нужны ни войны, ни политика, ни что-либо еще. — Гарри потер горящую щеку. Несмотря на спокойный голос, взгляд был все таким же упертым. — Я не хочу ничьих смертей.

— Ты еще слишком юн.

«Мне плевать, каким ты меня считаешь, Реддл. Если смогу, то предотвращу любую смерть, любой вред от тебя кому-либо. Я не позволю убийствам прошлого повториться.»

Гарри вдруг замялся от своих же мыслей. В голове вспыхнуло лицо Питера Петтигрю.

«Конечно, если они заслужили это, то я…»

— Как я и говорил, оставь все «взрослые проблемы» на меня. Не лезь. Оставайся в стороне. Целым и невредимым. — Реддл говорил с паузами, желая, чтобы каждое слово впечаталось в сознание лежавшего рядом мальчика. Гнев утихал, а в голове роились тысячи мыслей касательно безопасности его хоркруксов.

Поттер некоторое время разглядывал вновь ставшие синими глаза, в который раз поражаясь такой резкой смене эмоций. А затем просто кивнул.

«Ведь пока все хорошо. Том будет в замке, волноваться не о чем.»

— А… — Гарри запнулся, кинув встревоженный взгляд на парня, но тот ободряюще кивнул, — ты расскажешь, куда уходил?

— Навещал лачугу своих родственников. — Усмехнулся Том, скрестив руки на груди. — Удивительно, что она еще не развалилась.

— Что? У тебя кто-то остался?

— Конечно нет. Давно мертвы. Мне нужно было забрать кое-что ценное. Посмотри.

Слизеринец протянул удивленному мальчику золотое кольцо с простым черным камнем.

— Это реликвия нашей семьи. Надень его. — Том пристально следил за движениями рук Поттера, чувствуя предвкушение и волнение.

«Вид хоркрукса на пальце другого моего хоркрукса… Небывалое наслаждение, это просто великолепно. Это… возбуждает. Что самое главное, никто помимо меня или Гарри не сможет надеть кольцо и при этом остаться невредимым. Полная безопасность.»

Гарри чувствовал себя странно. Кольцо было тяжелее, чем он думал, и от него веяло каким-то холодом. Злостью. На указательном пальце оно сидело как влитое, хотя до этого размер казался многим больше. Оно манило и отталкивало, очаровывало своей красотой и наводило страх. Это очень походило на…

— Тут что, твоя магия? Ощущения знакомые. — Напряженным голосом сообщил свои мысли Поттер, вытянув руку и разглядывая блестящий камень в свете красного рассвета. Он поблескивал яростным алым цветом.

Но Реддл молчал, продолжая пожирать глазами пальцы Гарри, полностью очарованный моментом. Огненные проблески на камне завораживали, притягивали, пленили.

— Пусть оно пока останется у тебя. — Наконец, Том совладал с собой, с трудом переведя взгляд на лицо мальчика. — Но запомни: никто не должен надевать его, кроме тебя. Это очень важно, Поттер.

— Смотри, если ты отдал мне какой-то темный артефакт… — Сварливо начал Гарри, но тут же был остановлен поднятой ладонью Тома.

— Всего лишь кольцо моего рода.

— Погоди, тут какой-то рисунок.

Мальчик поднес кольцо ближе к глазам, рассматривая камень.

— Это герб моих предков.

Гарри кивнул, удовлетворенный ответом. Кольцо не казалось ему девчачьим, как он думал раньше про все кольца, поэтому был совсем не против носить его на указательном пальце.

— Как ты вернул память?

— Долгая история. Совсем скоро явится колдомедик — пора принимать зелья.

Утро уже окрасило светлые стены Больничного Крыла в холодный красный свет, а в приоткрытое окно подул прохладный ветерок. Ночные птицы прекратили петь, уступив свое место дневным, наполняющим воздух веселыми трелями.

Через несколько минут к больничной койке Поттера подошла немного сонная мадам Помфри, неся с собой поднос с флаконами и кубком.

— Доброе утро. — Вежливо поприветствовал ее мальчик, а Том просто кивнул, занятый разглядыванием Запретного Леса.

Колдомедик поджала губы, завидев сидящего возле своего пациента Реддла. Дамблдор еще вечером прислал к ней домового эльфа, оповестив о прибытии слизеринца. Несмотря на сильное нежелание видеть в Больничном Крыле Волдеморта, с прямым наказом директора она поспорить не могла.

— Вы должны выпить все прямо сейчас, мистер Поттер. — Сухо сказала мадам Помфри, поставив поднос с зельями на прикроватную тумбочку.

Том тут же внимательно осмотрел его содержимое и отобрал всего два флакончика.

— Обезболивающее и Укрепляющее. Остальное больше не потребуется.

Женщина нахмурилась, готовая поспорить, но ее прервал негромкий стук в дверь.

Пришел Альбус Дамблдор.

Заметив Тома Реддла, он вполне приветливо кивнул ему, что тот благополучно проигнорировал. Гарри чувствовал, как в нем клокотала ярость, но посторонний наблюдатель увидел бы только ледяное спокойствие.