– Пройдитесь, пожалуйста, вдоль прилавка, мисс… так, а теперь в полуприседе… а сейчас вытяните руки вперед, прошу вас… так, отлично, благодарю, можете отдыхать. – Переводит взгляд на меня. – Что ж, сэр, могу сказать следующее: про снайперскую стрельбу со зрением юной мисс следует забыть сразу, воспитывать из нее штурмовика тем более бессмысленно. Боец вспомогательного состава, не более. Из серийных образцов тут подойдет наш «коммандо» или «эм-четыре», также годится карабин «эм-один» или русский «укорот», хоть он и тяжеловат. В двух последних случаях порекомендовал бы обратиться к мастеру по тюнингу оружия, переделать приклад под рост юной мисс и добавить резиновый затыльник, или вообще заменить на выдвижной стандарта «Кольт» или «Хеклер унд Кох». В Порто-Франко за подобные заказы совершенно точно берется мистер Ирвайн из «Оружейного лабаза», – «лабаз» сей, конечно же, «Gun store», просто все сказанное я автоматом перевожу на язык родных каштанов. – С пистолетом сложнее, у юной мисс слабые руки и очень узкая ладонь, и притом довольно длинные пальцы. Компактные карманные модели вроде классического «вальтера ППК» ей не годятся, на спуск придется нажимать не подушечкой пальца, а второй фалангой, для начинающего стрелка – недопустимо; по той же причине исключены дерринджеры. С другой стороны, полноразмерную «беретту», «зиг», «кольт» или «чезет» ей не удержать при стрельбе даже полицейским хватом двумя руками. – Кинг-Конг с задумчивым видом покручивает одно колесо своей коляски вперед, другое назад, вращаясь на месте аки на карусели. – Задачка, сэр, и в самом деле получается интересная: легкий пистолет под мягкий боеприпас, с рукоятью небольшой, но толстой, следовательно, под двухрядный магазин…

Замирает, затем укатывается в подсобку, а по возвращении выкладывает на прилавок… «глок». Субкомпактный, то бишь мне рукоять едва на три пальца, при этом рядом с «Glock 28 Austria» на затворе обозначено «380». Удивляюсь вслух:

– А я и не знал, что «глоки» бывают под «девять-курц».

– Такие модели появились в конце девяностых. Итак, сэр, пистолет без патронов весит восемнадцать и семь унций[16], два десятизарядных магазина идут в комплекте. Подойдет и пятнадцатизарядный от двадцать пятой модели, если найдете. Это все.

И действительно – все. Только и остается кивнуть: «заверните».

Вопрос с основным оружием для Хуаны: «эм-один» или «кольт-коммандо», сиречь самый короткоствольный из вариантов конструкции Юджина Стоунера? С одной стороны, карабин в освоении чуть попроще, ибо исходно заточен под бойцов второй и третьей линии, а вот с другой… у нас обоих, получается, теперь имеется и полевая «шоколадка», и песчанка-повседневка, для беглого взгляда – чем не орденские сотрудники на выезде? Даже микробусик той же окраски; прикинуться грозными штурмовиками из Патруля нам не поможет даже танк, зато на подобном «комбике» запросто могли бы перемещаться люди из какого-нибудь вспомогательного отдела, чья деятельность боестолкновений не предполагает. Как оно в общем и есть, только что на самом-то деле работаем мы не на Орден; тем проще будет сыграть, если понадобится. Оружие у меня, так вышло, сейчас тоже соответствует орденскому стандарту «армия США, тропический вариант»: вороненый «девятнадцать-одиннадцать», который я обычно вожу «в дорогу», для орденских бойцов – один из двух штатных пистолетов, а вместо своего любимого «фала» я, поскольку отбывал в Порто-Франко самолетом и был ограничен общим весом багажа, выбрал в этот вояж «эм-четыре». Так что и для девчонки имеет смысл приобрести автомат обычного орденского формата, будет на кого равняться, и с обучением именно стрельбе особых сложностей нет, «делай как я» и «работать на сто метров», ей хватит.

Да, «коммандо» дороже карабина образца сорок второго года, однако это сейчас некритично. Моя операция, в конце концов, мне и решать, даже если наверху потом сочтут расходы чрезмерными, не разорюсь.

В составе колонны дорога до вольного города Порто-Франко протекает без эксцессов, разве что во время короткого привала на полпути кто-то из мигрантов отходит в кустики и то ли не там присаживается, то ли не так наклоняется, но его злостно кусают за мягкое место. Некий представитель членистоногой фауны Новой Земли – подробности смазаны вместе с этим самым представителем в неопознаваемое пятно. Укус смазывают спиртом, пострадавшему же рекомендуют в городе обратиться к врачу, оптимистично сообщив «коли сразу не помер, еще три часа точно проживешь».

Знакомая мне гостиница «Белый конь» оказывается, к моему удивлению, на целый квартал дальше от южного блокпоста. Пока едем, до меня доходит, что, собственно говоря, произошло: блокпост за год «сдвинулся» вместе с южной границей Порто-Франко, город-то растет и расширяется, как почти все поселения Новой Земли. Хозяйка гостиницы, миссис Флоренс Фортескью, мою догадку подтверждает:

– Как раз в мокрый сезон сделали, этот ушлый армянин Саркис отхватил себе участок под мотель прямо у южного въезда и теперь перехватывает самых вкусных клиентов.

И верно, мимо ведь проезжал, видел. Мотель «Арарат». Такое название, да плюс имя, которое тоже мне знакомо…

– Это случайно не тот Саркис, что раньше с братом держал гостиницу на базе «Россия»?

– Он самый. Брат, Арам, до сих пор на орденской базе, а Саркис тут. Мафия, натуральная мафия, – возмущается Флоренс, – всех денежных клиентов еще на базе Арам агитирует ехать именно к своему брату!

Мафия, факт. Только, во-первых, мафия насквозь понятная, а во-вторых, сколько помню этих братьев-армян, сервис у них был качественный и на кухне, и в плане прочих плюшек гостиничного дела. Значит, клиент от такого выбора не страдает, ну а увеличение конкуренции как таковое – неизбежное следствие того, что занимаются обсуждаемым вопросом отдельные инициативные личности снизу, а не большой трест сверху.

– Лично я, Флоренс, предпочитаю проверенные места. Так что мы поживем пока у вас, если не возражаете.

– Ну разумеется, не возражаю. Вам двухместный номер?

Филиппиночка краснеет, на что я хмыкаю.

– Лучше два одиночных, целее буду.

– Вы ее так боитесь? – громким шепотом спрашивает Флоренс.

Хуана багровеет как помидор (вот уж не думал, что смуглые азиатки так умеют, ну пусть эта конкретная – евразийка с непонятной толикой испанских и, скорее всего, китайских генов), а я отвечаю:

– Ее-то не боюсь. Да только жена мне потом оторвет голову, или еще что-нибудь. Жалко, знаете ли, привык за столько лет, опять же это мой основной рабочий инструмент…

– Влад, это ты про голову, или еще про что-нибудь? – подает голос девчонка.

Зар-раза.

Развожу руками:

– Ну вот, видите? Точно два номера надо. – Разворачиваюсь к стажерке: – Как приведешь себя в порядок, спускайся обедать, а потом принимаешься за расшифровку и набор текста. Будут вопросы, записывай, приду – обсудим.

– Хорошо. А ты куда?

– Искать тебе следующую порцию работы, разумеется, – ухмыляюсь я. – В аргентинское представительство.

Пламенно-золотой знак инкского солнечного божества Инти на покровах лежащей Девы Марии, небесно-голубых вверху и внизу с белой вуалью между ними. Или, если кому больше нравится иной вариант расшифровки описанной вексиллологии[17] – голубое небо, голубое море, а посередине «серебряная река» Ла Плата и «майское солнце» революционной независимости тысяча восемьсот двенадцатого года. В общем, аргентинский стяг на флагштоке, сияющие начищенным серебром таблички – слева на испанском «Representación de República Argentina», справа на английском «Representation of Argentine Republic», что в обоих случаях означает, разумеется, «Представительство республики Аргентина»; на входе охранник в блеклой вариации натовского камуфляжа «лес» и той же расцветки панаме, на ремне в открытой кобуре – старый добрый «хай-пауэр», а на левом плече стволом вниз висит смахивающий на «узи» автоматик[18], если склероз не обманывает – «эфе-эме-ка-трес».