Не выходит. Но отстраниться Себастьян и не подумал.

Дракон раньше демона сообразил, чем кончится подобное рвение – он просто погребет демона под собой – и за пару секунд до столкновения хвостом отбросил Себастьяна в сторону.

Удар..

И чуть позже еще один, отдавшийся эхом в голове.

Боль по-прежнему невыносима, но она и означает, что ничего еще не кончено. И не будет.

Он не запоминает собственных движений, но вот он снова возле дракона, старается не смотреть выше морды, потому что уверен, что там уже нет и следа от повреждения, а может быть оно ему и показалось вовсе, но если он глянет – то может и узнать, что ошибся.

- Л-левиафан, это.. это было не слишком величественно.. но ничего.. ничего.. все в порядке – никто ведь не видел.. и..

Смеха в голосе не звучит. Не выходит.

А взгляд все же добирается по туловищу дракона до грудных пластин, тут же натыкаясь на изогнувшееся при падении острие и мерцающую на земле под драконом кровь.

И он снова теряет связь с реальностью – вот он уже возле раны, пытается вытянуть закаленное для уничтожения драконов оружие. Приносит дракону и себе новые порции боли. По телу от рук, держащихся за сталь, проходит волна, за ней еще одна.. и снова дракон оказывается догадливее..

Хвостом подтолкнув демона к собственной морде, Левиафан не сводит смешливого взгляда с чужого лица, пытаясь донести простейшую насмешку над его поведением.

Смейся.

Ты способен на это и теперь, в отличие от демона.

Себастьян вновь порывается к ране – сделать хоть что-то. И вновь останавливается вмешательством дракона, которому каждое движение дается все труднее.

- Я вытащу эту дрянь – еще не поздно. Я смогу затянуть рану. Ты только.. потерпи немного.. чуть-чуть.. потерпи и..

Вопреки своим словам, демон просто прислоняется к морде Левиафана, всем телом, стараясь уловить привычное тепло.

И вопреки своим убеждениям чувствует, как огонь внутри дракона затихает.

- Кажется, мне стоит поспешить, пока одна смерть не переросла в несколько.

Левиафан не ошибается. Долго демон так не протянет, но само понимание чужих слов заставляет отшатнуться..

- Нет! Со мной все в порядке! Не говори так.. Не.. умирай.. Левиафан! Ты не можешь! Ты.. ты обещал.. Без тебя этот мир не выстоит.. Я не..

- Ты справишься, Себастьян. И ты не один, так что – я выполнил свое обещание. Утри же нос, о грозный наследник всея жизненной силы!

- Не смешно.. Не..

Он не продолжает – в словах нет смысла. Нет правды. Они лишь причиняют дракону новую боль..

А в глазах дракона – остывающее тепло и легкий призрак смешливости.

И что-то еще.. скорее всего – беспокойство за чужое состояние.

Даже сейчас.

Боль усиливается в разы. Но не она – понимание причин такого усиления толкает демона снова к дракону.

Осталось немного.

И все пройдет.

И..

Обхватив огромную морду, Себастьян прислонился к ней лбом, опускаясь на землю на предательски ослабших ногах.

Из ворота у демона показался черный дракончик, выбравшийся на макушку к Себастьяну и тихонько что-то урчащий.

Тепло. Не привычное ровное тепло, но резко пульсирующее под ладонями и лбом, словно даже сейчас пытаясь передать как можно больше другому существу.

Все тише..

В глазах темно. Но перед внутренним взором все равно стоит немного усталый, но неизменно жизнеутверждающий взгляд дракона.

И лишь глупые слова о невозможности подобного исхода. Так не должно быть.

Не должно.

Не должно…

Холодно.

Маленький засранец чуть раньше демона понял что к чему, срываясь к морде дракона и суматошно по той перемещаясь, пару раз звонко уркнув, но поняв, что проку с того нет.

Слишком холодно и..

- Нет.. Нет! Поднимайся! Ты не можешь просто так взять и умереть, слышишь ты! Вставай, Левиафан!

Он не встанет.

Этот внутренний голос холоден так же как и дракон теперь.

Но он врет – его необязательно слушать. Не обязательно.

Этого не могло произойти. Сейчас он проснется, а Левиафан будет смешливо чихать, когда услышит эту ересь. Точнее – не будет. Он ведь не станет рассказывать дракону о подобном – он его на смех поднимет и будет подшучивать еще пару лет..

Боль ушла вместе с последним вздохом Левиафана, оставив после себя ощущение легкости и почти эйфории..

И ощущение новой силы, что была за пределами его понимания всего пару минут назад.

И это лишь потому что…

Демон поднялся, глядя в небо. Взгляд постепенно заполнялся чем-то новым.. Не то чтобы незнакомым для Себастьяна, но..

- Вся агония, виденная этим миром – для тебя будет лишь прелюдией к встрече со мной, Отец!

Голос улетел вверх, эхом отдавшись от низких облаков и..

Он снова выпал.. выпал настолько, что даже не ощутил того давления, что нарастало с каждой секундой.. Не слышал больше никаких посторонних звуков. Не видел.

Не видел, как от него расходятся темные нити энергии, уничтожая.. не выжигая или разрушая, но просто вбирая в себя все, что находилось вокруг. Не столь далеко.

Что-то разумное все же сохранилось, потому что, и снова же не помня как оно произошло, – Себастьян успел подхватить на руки графа, оставив таким образом вне досягаемости этой разрушающей силы..

А потом наверху что-то грохнуло.

Последнее, что выловило разумное сознание – появившийся Элиот, что вцепился в его одежду и что-то кричит, но..

Небеса охвачены пламенем. Алый небосвод, проливающий последние пепельные слезы.

Черная вода, падавшая на землю, уже излилась – выкрасила всю поверхность в грязный оттенок.

«Прекрати, Себастьян! Ты слышишь меня? Остановись!»

Теперь небо отдает свою последнюю дань нижнему миру.

Пепел.

Крупные рыхлые хлопья, словно забывшийся серый снег.

«Себастьян, посмотри же! Это ты! Только твоя вина! Себастьян!»

Воздух становится все суше и горячее.

Там больше нечего уничтожить.

Он уже не в круге камней Стоунхенджа – это, кажется, город?

Этот пепел – последнее, что осталось у небес. Этот шелест.. шелест истлевающих перьев..

Кашель. Повсюду слышится чей-то кашель.

Верно. Кислород выгорает слишком быстро.

Эйфория.

Безумная маниакальная радость.

«Себастьян, пожалуйста, пожалуйста остановись! Неужели все напрасно? Это не та цена, которую ты готов заплатить!»

Да заткнись же ты.

Сделано. ОН больше не существует. Небо – больше не тот непроходимый купол чужой ненасытной воли. Неба нет больше.

Бога нет.

Ангелов нет.

Жизни нет…

«Ты убил его, Себастьян!»

Убил.. его? О чем говорит этот.. этот.. кто это?

Что-то не так. Этот голос все же испортил ощущение триумфа. О чем он говорил?

Где-то раздаются взрывы. Отблески пожаров вокруг уже не вызывают ничего кроме осознания конца у суетящихся вокруг людей.

«Себастьян… Как же так вышло, что ты сам уничтожил все…?»

Напряжение в руках. Раньше он его не замечал. Или же просто игнорировал..

Просто посмотри вниз..

Взгляд медленно опускается к рукам, удерживающим на весу безжизненное тело. Неестественно откинутая назад голова скрывает выражение лица, но мертвенная белизна говорит куда красочнее.

Жизни нет…

Как же так вышло, что он сам уничтожил все, что было ему дорого? Как такое могло произойти? Где он допустил ошибку?

«Этого ли ты хотел, Себастьян?»

Нет.

Нет!

Он не хотел. Он просто.. он ведь..

Как это могло произойти?

- Элиот.. Элиот, еще не поздно.. Я.. я.. Элиот?

«Поздно.»

Нет! Не может быть поздно! Не может! Не…

- Единственное, что я могу сказать наверняка – он умер не для того.

Открыв глаза Себастьян увидел медленно оседающего ангела и..

Быстрый взгляд на графа. Порядок.

Вокруг все тот же вечерний сумрак, Стоунжендж..

Так значит – это он видел? Это то, что могло бы произойти, не останови его ангел?

И даже дважды предупрежденный – он все равно не избежал бы этого, если бы не..