***

Винсент проспал еще около часа или двух, а когда проснулся, сначала и не понял, как себя чувствует. Горло сушило, но голова вроде бы сильно не болела. Выпив почти всю бутылку минералки, что так и осталась стоять на тумбочке возле кровати, он побрел в ванную, по пути выглядывая любимого омегу.

Аппетитный запах жаренного бекона и яиц навел на мысль, где именно нужно искать. Габриэль уже заканчивал приготовления. Тосты и овощной салат уже стояли на столе. Вода в чайнике кипятилась. Апельсиновый сок по стаканам разлит. Оставшись довольным приготовленным завтраком, омега только хотел пойти будить альфу, как тот уже стоял буквально в трех шагах.

— Доброе утро.

— Доброе, — Винсент расплылся в широкой улыбке и, забыв, что шел в ванную, обнял своего омегу, оторвав его от пола и покрутив вокруг своей оси.

— Ты чего, Винсент? — тихо засмеялся омега, крепко обнимая за шею. Сердце заходилось в груди от таких проявлений чувств.

— Люблю тебя, — Винсент усадил любимого на стул, опускаясь перед ним на колени, — я очень сильно тебя люблю и не хочу терять.

— Не потеряешь, — уверил мягким тоном, целуя в лоб. — Я навечно к тебе привязан. А ты ко мне. А теперь поднимайся и садись за стол, я не для того крутился у плиты, чтобы завтрак остыл и стал невкусным.

— Только зубы почищу, а то целоваться со мной неприятно будет, — рассмеялся альфа, поднимаясь с колен.

— За утро во рту столько бактерий накапливается. А утренние поцелуи не такая уж у нас редкость, — усмехнулся Габриэль, накладывая себе в тарелку три ложки салата.

— Но не после моей попойки, — стыдливо отвел глаза Винсент и круто развернулся на пятках, уходя в ванную.

Пока альфа торчал в ванной, омега разлил чай и только хотел приступить к завтраку, как его обняли сзади, подняли за подбородок и поцеловали. Чувствовался приятный вкус мятной пасты. Габриэль открыл глаза, только когда от него отстранились.

— Так все-таки приятнее, — альфа поцеловал в носик. — Я очень сильно тебя люблю. Буду повторять это постоянно, до самой смерти.

— Я тебя полюблю еще больше, если ты наконец приземлишься на стул и поешь, — со смешком ответил Габриэль, возвращая голову в исходное положение.

— Слушаюсь, мой господин.

***

Завтрак не проходил в молчании, пара находила легкие непринужденные темы, порой за столом слышался смех. Дошло даже до небольшого бросания еды (всему виной неудачные шуточки), но ничего серьёзного из того не вытекало. Вчерашний день, признанный обоими — черным, не оставил никаких негативных чувств. Все разрешилось.

— Может, навестим Бруно и Шерри?

— Неплохая идея, — кивнул Габриэль, заранее предвкушая поездку на природу к своим питомцам. Зимой не было возможности их навестить.

— Я все жду, когда у них жеребенок родится, — рассмеялся Винсент, — ребята говорят, что дело не за горами, отношения у наших лошадок прекрасные.

— Так может, Шерри уже беременна?

— Вот как раз и проверим.

На том и порешили. Винсент помог убрать со стола, а Габриэль вымыл посуду. Затем они вместе двинулись в спальню. И если у альфы не возникало проблем с одеждой, омега впервые готов был заскулить из-за огромного выбора. Он не знал, что лучше надеть.

— Возьми простые джинсы и рубашку, — предложил альфа, обнимая любимого со спины и целуя в висок. Он уже был одет.

— Какие из? — обреченно вздохнул омега. На выбор этих джинсов было восемь пар. Рубашек и того в два раза больше.

— Ты все больше походишь некоторыми фразочками на некоторых омег, — весело подколол альфа, отодвигаясь и вынимая из шкафа первые попавшиеся светлые джинсы и бело-серую рубашку в клетку.

— Если бы ты не покупал мне так много вещей, я не стал бы таким разбалованным, — фыркнул Габриэль, забирая предоставленные вещи. И выбор не так уж плох.

Уже не стесняясь, он стал снимать халат. Первым делом стал напяливать на себя джинсы, забавно при этом прыгая на одной ноге, а затем и на двоих, чтобы облегающая ткань нормально сидела на бедрах.

— А кого мне еще баловать? — хмыкнул Винсент, садясь на пуф, — детей у нас нет.

— Смотри, не разбалуй окончательно.

На очередь пошла рубашка. Габриэль решил оставить не застегнутой две первые и последние пуговицы. Рукава закатал. Образ заканчивался кулоном, что подарили Джейсон с Мейлин на день рождения. Волосы остались распущенными.

— Разбалую, — Винсент вновь оказался у омеги, слегка куснув за ушко, — а потом и сына буду баловать.

И нужно было прикасаться именно к чувствительному месту. Габриэль вздрогнул и слегка поднял плечи, словно хотел вжать голову.

— Тогда мне придется взять на себя ответственность более строгого родителя. Нельзя, чтобы баловали сразу два родителя.

— Ну, — Винсент усмехнулся, — ты его баловать тоже будешь.

— Не так сильно, как ты.

— Кто знает, — Винсент вновь оторвал омегу от пола, со смехом покрутившись вокруг себя.

— Что, второй раз что ли? — поздновато отозвался Габриэль, не скрывая теплой улыбки и привычно уже в такие моменты прижимаясь к родному теплу.

— Имею права и третий, и четвертый, и пятый, — Винсент поставил омегу на пол, захватывая губы в плен.

И в этот раз удивил Габриэль, когда сквозь поцелуй вдруг улыбнулся, затем немного отстранился и вдруг запрыгнул на альфу, скрещивая ноги на талии, а руки на шеи. Винсент улыбнулся в ответ, вновь затягивая омегу в поцелуй, но менее страстный, иначе он не ручался, что они доедут до лошадей сегодня.

— Пойдем? — выдохнул в самые губы омега, не спеша становится на ноги. Так хорошо было прижиматься и чувствовать ладони альфы под попой и на талии.

— Тогда двери и сумки держишь ты, — подколол альфа, представляя, как это все будет выглядеть.

— Опустить меня можешь уже сейчас, — нежно прикусил нижнюю губу мужчины.

— А ты хочешь? — облизнулся Винсент, хитро поглядывая на омегу.

— Не очень. Но и позволить тебе со мной вот так выйти на улицу не могу.

— Почему?

— Это выглядит слишком вызывающе. Вне стен этого дома — мы приличные люди, — от своих же слов стало смешно. Габриэль уткнулся носом во вкусно пахнущую шею.

— Ну, — Винсент слегка ущипнул за попку, — не вижу ничего вызывающего.

— Или ты меня сейчас отпустишь и мы поедем, или мы сейчас займемся сексом.

— Я тут подумал, — Винсент усмехнулся, — мы можем заняться сексом, но, тогда ты не сможешь покататься на лошадях, — альфа поставил любимого на пол.

***

Вопрос решился сам собой. Вскоре они смогли выбраться из дома. А вот выехать из города оказалось той еще проблемой. Когда все, как один, спешат по делам, выстраивается огромная линия пробки.

— Ну вот, мы проторчим здесь целую вечность, — проворчал Габриэль, упираясь локтем в открытое окно.

— Сейчас доедем до поворота и объедем пробку, — Винсент постукивал пальцами по рулю. Благо он знал объездные пути. — Домой сегодня мы долго будем ехать, остановимся на ранчо.

— Переночуем там? Здорово, — Габриэль растянул губы в улыбке. — Только учти, завтра уже никакого выходного. Пока ты спал, я успел предупредить о своем отсутствии, но это касается лишь одного дня.

— Отправимся в путь с рассветом, — улыбнулся Винсент, срезая через дворы.

Неожиданно на телефон омеги кто-то стал настойчиво звонить. И какого было удивление, когда он увидел имя знакомого альфы.

— Да, Марк?

— Привет! Ну как вы там?

— Все просто замечательно, — улыбнулся Габриэль. — Мы тебе обязаны.

— Прекрасно, — рассмеялся Марк, — пусть Винсент пополнит мой бар обратно, и мы квиты. Когда он, кстати, объявится?

— Я ему передам. Однако появится он только завтра утром, а сегодня я его нагло конфискую на целый день. Ты уж не серчай, хорошо?

— Да после вчерашнего мне будет его жалко вырывать от тебя. Но это только на день, — строго добавил Марк.

— Как скажешь, — не удержался от смешка. — Удачного дня.

— И вам его провести с пользой, — громко рассмеялся Марк, отключаясь.