Винсент шептал омеге всякого рода пошлости, замечая порой, как краснеет личико, но это возбуждало альфу в разы сильнее: он хотел еще и еще ласкать, возбуждать своего омегу. Толчки становились сильнее, даже несколько грубее, однако, подходя к финалу, Винсент покинул тело омеги, потираясь членом о промежность.
И в который раз, перед самым пиком наслаждения, внутренняя сущность Габриэля негодовала. Потому что природа начинала брать вверх — жажда продолжения рода. В свой цикл это желание было в несколько раз острее, однако у Винсента хватало духу не произвести сцепку. Но хотя бы почувствовать семя внутри себя… этого Габриэль хотел ощутить.
— Вот переберемся в особняк и испробуем в ванной, в джакузи и в душевой кабинке, — шумно дышал альфа, приводя мысли в порядок после прекрасного секса.
Не вовремя омежка стал смущаться. Фантазия подкидывала пикантные сцены, после которых возбуждение накатывало новой волной. Габриэль обнял альфу за шею и уткнулся носом ему в щеку, слегка потираясь.
Винсент улыбнулся, слегка подув на покрасневшее ушко, рука заскользила вниз по животу омеги, накрывая его член и слегка массируя головку.
— А потом я все-таки сделаю тебе эротический массаж.
— Черт, ну, почему так мало? — с какой-то детской обидой произнес омега, приподнимаясь на коленях, и прижимаясь к любимому еще теснее.
Даже после жаркого секса ему кажется, что нет полного удовлетворения. И если сначала он только получал ласки, то сейчас решил все взять в свои руки: пальчики зарылись в волосах на затылке, губы нежно покрывали родное и такое красивое лицо поцелуями, а тело ластилось, подобно кошке, к крепкому телу, заново заводя.
— А ты, оказывается, ненасытен, — удивился альфа, но позволяя делать с собой все, что пожелают.
— Только не говори, что тебе это не нравится, — понизил голос до возбуждающего шепота. А вместе с поцелуями вызывал двойной эффект. — Кто распалял меня грязными словечками? Кто обещал эротический массаж? Или пробы секса где-то еще, помимо постели? Ты сам меня распаляешь…
— Ты даже не представляешь, как мне нравится, — пальцы пробежались по ребрам омеги, — но, думаю, тебе лучше передохнуть немного, семь дней подряд сплошного секса, — поддел альфа, — у меня появляется тяжело неукротимое желание повязать тебя, но, увы, я хочу, чтоб наш малыш родился в браке.
Габриэль протяжно застонал, стоило лишь уловить о сцепке. Хочется, да колется. Он полностью согласен с любимым, но искушение так сильно…
— И я только сейчас понял, что подарки для сестры мы так и не выбрали, — сменил тему альфа, приподнимаясь вместе с любимым и спуская воду из ванной. Пора мыться.
— У нас еще три дня впереди, — успокоил Габриэль. Как только вода стала спускаться в слив, по телу проходили мурашки. Становилось прохладнее и только объятья мужчины спасали.
— Если учесть, что мне завтра на работу, — Винсент поднялся вместе с любимым, включая душ.
— Опять с утра до ночи? — трудно было удержать в голосе разочарование, если ответ будет положительным.
Стоило оказаться на своих двух, Габриэль едва удержался на месте. Привычная уже слабость в коленях после жаркого секса. Вода, полившаяся на них сверху, сбила все планы, касательно сохранения волос в полной сухости. Правда, во время секса в ванной они все равно немного намокли. Теперь же окончательно. Габриэль с трудом, но стянул резинку.
— Поскольку из-за моего отсутствия застопорились некоторые дела, мы же планировали расширяться в пищевую отрасль, поэтому я необходим на месте, — альфа взял мочалку, выдавливая немного геля и проходясь им по телу любимого, — но ты можешь звонить в любое время.
Понимание, конечно, было, Габриэль не мог вмешиваться в дела Винсента, не имел права ставить перед выбором, и все равно грустно осознавать, что между ними опять будут стоять ограничения. Единственное, будет спасать учеба.
— Ну ты чего? — ласково улыбнулся альфа, поцеловав в лоб, — я же не навсегда тебя покидаю. Зачем грустить, если вечером я снова буду с тобой, буду обнимать тебя, целовать.
— Я слишком сильно к тебе привязался. Настолько, что порой задумываешься и не по себе становится. Это же в случае чего… я с ума сойду в одиночестве, — под конец своей речи Габриэль обнял за талию и прижался щекой к груди, словно ища поддержки в объятьях любимого.
— Это только пока, — альфа обнял в ответ, целуя макушку, — но мы все равно вместе, вот здесь, — перехватил ладошку омеги и приложил к своей груди.
Учащенное сердцебиение. Услышать бы помешала вода, но под ладонью чувствуется ритм. Габриэль улыбается и прикрывает глаза. Приятная романтичная нотка. Под душем, обнаженные…
— Люблю тебя.
— И я тебя люблю, — все так же ласково произнес альфа, — поэтому запомни раз и навсегда, ты никогда больше не будешь одинок.
========== Часть 31 ==========
Настал тот день, которого так долго ждали и опасались со страшной силой. Знакомство с родственниками. И вставал вопрос: какого черта Винсент волнуется сильнее Габриэля? С самого утра, как юла: собрал подарки, которые купил Габриэль, ибо альфа и правда не вылезал с работы, долго выбирал, что надеть, причем не себе, а омеге, предлагал причесать.
— Винсент, уже не смешно, — как-то не выдержал и осадил омега. Настолько осточертело быть куколкой, которую прихорашивают возле зеркала, что начало тошнить от собственного отражения. Габриэль нагло сбежал от альфы, в свой любимый уголок и плюхнулся на софу.
— Прости, — Винсент сел рядом, — я просто волнуюсь.
— В конце концов меня там не сожрут. Ну, вынесет твоя сестра мне немножко мозг, может быть унизит, привыкать не приходится. Под конец перебесится, если уж совсем ей не понравлюсь, и отпустит с миром. Я так считаю.
— Знаю, — вздохнул альфа. Руки тряслись, как у первоклашки, получившего пару. — Она хорошая, любит своих, хоть и своеобразно. Но все равно страшно тебя ей представлять. Она ведь может неосознанно задеть тебя за живое.
— Я тебя умоляю, — с улыбкой омега накрыл его руки своей ладонью. — Кому ты это говоришь? Но даже если как-то и заденет, я считаю это оскорблением не столько в мою, сколько в твою сторону. Должно же быть хоть какое-то уважение к твоему выбору. К тебе в конце концов. Ведь я не какой-то второсортный омежка для недолгого отношения — я твой истинный.
— Она всегда уважала мой выбор, но все равно чихвостит на раз два.
— Тем более тогда не вижу причин для паники, — Габриэль так же быстро поднялся, как и сел. Прическа в порядке, костюм в порядке — на люди показываться не стыдно. — Поехали уже. Чем быстрее доедем, тем лучше.
— Так, а мы все взяли? — стал осматриваться альфа, напоминая Габриэлю себя, когда тот покидал свою квартиру.
— Абсолютно, — устало прикрыл глаза. — Все давно загружено в машину. Осталось только тебя одеть.
— Я так поеду, — окинул взглядом свои брюки и рубашку.
— На улице зима.
— А ты о куртке, — сам себе кивнул Винсент, поднимаясь с дивана, — я пальто зимнее надену.
В итоге время нарочно оттягивал с одеванием. Габриэль первым облачился в верхнюю одежду и чуть не сжарился, пока ждал своего горе-альфу. А уже в машине, когда они выезжали на дорогу, волнение начало передаваться и омеге. Но, кажется, успокаивался Винсент, понимая, что он больше себя накручивает. В итоге он просто взял омегу за руку, дабы успокоить нервы окончательно, чувствуя, как пальцы крепко сжимают.
Ехали они около часа, выезжая в пригород, где уже не было многоэтажных домов, а стояли коттеджи.
— Вся семья будет в сборе? — на всякий случай уточнил Габриэль.
— Нет, — улыбнулся Винсент, — всеми родственниками мы собираемся только на грандиозные события, а тут чисто семейные посиделки, Френсис с Алексисом, может, подъедет Танако.
Альфа стал заворачивать к одному из домов, переезжая тротуарную дорожку и останавливаясь перед двухэтажным коттеджем. Скромный дом, но, сразу видно, что отстроен со вкусом. Он был довольно не плох и вносил собой некую двоякость: между простотой и роскошью. Омеге понравился и район и сам домик семьи Мидлфорд. В какой-то момент и волнение отошло.
