— Это чем-то напоминает игры для взрослых с подчинением, — Винсент перехватил вторую ногу и поцеловал щиколотку.

— А ты готов мне подчиняться? — омега изогнул бровь, а во взгляде играли чертята. Он и сам походил на чертенка с хитрой улыбочкой.

— А я не против подчинения, но пока только сегодня, — альфа с ухмылкой откинул ремни и второй сапог в сторону.

— Тогда отойди, — с той же усмешкой на губах приказал Милтон, приподнимаясь на локтях. И Винсент отошел, спрятав руки за спину. — Встань на колени.

Винсент встал, заинтересованно склонив голову.

С хищной грацией омега обошел любимого, оставляет за собой тонкий шлейф сводящего с ума запаха с примесью возбуждения. Альфа чаще вдыхал носом. На его плечи легли ладони.

— Удовлетори себя сам. Дай мне увидеть тебя с этой стороны.

И Габриэль вновь обошел альфу, становясь лицом к лицу.

— И тебя это возбудит? — ехидно поинтересовался альфа, расстегивая ширинку на штанах.

— Не сделаешь, не узнаем, — пожал плечами омега, возвращаясь на диван. Одежду с него почти всю стянули, только штаны кожаные остались.

— Что ж, — ухмыльнулся альфа, — наблюдай.

Рука вытащила член из трусов, показывая его во всей красе, стоящим колом и сочившемся смазкой. Ладонь слегка погладила головку, пальцы кольцом спустились к самому основанию, медленно надрачивая. Если бы сюда кто-нибудь зашел и увидел своего директора в подобном виде…

Габриэль облизывал губы, не прерывая наблюдения. Даже удовлетворяя себя, Винсент держал усмешку. Лицо не искажается удовольствием. Только дыхание было, хоть и спокойным, но достаточно глубоким. Альфа не отрывал взгляда от зеленых омутов любимой пары. Рука все также плавно скользила по члену, принося небольшое возбуждение. Винсент держался перед любимым вполне спокойно, даже глаз не закрыл в мысленных мечтах о диком сексе.

— Как ощущения? — словно издеваясь спросил Габриэль, изящно закинув ногу на ногу. В обтягивающей коже это смотрелось очень соблазняюще.

— Прекрасно, — хмыкнул альфа, — скоро кончу.

— Кончай, — без тени смущения мурлыкнул омега. — А мог бы получить куда больше, чем натирание мозолей на ладони.

— И как же? — Винсент, чувствуя конец, все-таки прикрыл глаза. Всего на секунду.

— Трахнул бы меня раньше, чем началась эта игра.

Габриэль полностью разлегся на диване и вскоре услышал тихий рык. Любимый дошел до разрядки.

— Мне это не мешает сделать и после, — в голосе вновь насмешка, — но я и не против игр. Сегодняшняя ночь — сплошная игра.

Игра. Все у них сводится к играм. Габриэль поднялся так же быстро, как разлегся на диване. Альфа так и не поднялся с пола. Точнее, собирался, но омега нагло уселся к нему на колени, ноги скрестив позади него.

— Оближи, — с улыбкой попросил Милтон, собирая на пальцы семя и подставляя их ко рту.

Винсент приоткрыл рот, языком проводя по пальчикам омеги. Свои же руки альфа вновь завел за спину, чтобы не было соблазна обнять любимую пару.

— Бери в рот.

Винсент подчинился, полностью захватывая пальчики в плен. Омега мог только чувствовать, как язык играет с пальчиками, слизывая семя. Непривычно пробовать свой собственный вкус, но и не противно, чтобы все прекращать.

Габриэль сам решил, когда освободить руку. И стоило это сделать, как он облизал мокрые пальцы следом. Извращение чистой воды, но ему это нравилось. А уж как напрягся альфа…

— Какие дальнейшие приказы, мой господин?

Приказов не было. Зато были действия. Габриэль перестал облизывать собственные пальцы, сжал волосы на затылке альфы, и заставил голову откинуть назад, подставляя открытую шею под удар. Омега этим и воспользовался, до боли впиваясь в кожу. Всасывая ее и не обходя стороной зубы.

Винсент прикрыл глаза. Его паре впору было играть вампира с такими укусами.

— Метишь меня?

Габриэль отстранился и с довольным видом провел двумя пальцами по алеющему засосу.

— А теперь иди и принеси нам напитки. Ширинку только застегни.

Милтон поднялся с его колен.

— Так в том шкафчике холодильник с вином и соком, — Винсент кивнул на непримечательную вещицу в комнате.

— Ты не понял? — обманчиво ласково Габриэль наклонился и погладил по щеке. — Выйди к людям. В зале вкусный лимонад, здесь этого нет.

— Да без проблем, — ухмыльнулся альфа. Он поднялся с колен, застегнул ширинку и, пока не успел омега запретить, подхватил свою рубашку, вылетая из комнатки.

— Зараза, — недовольно фыркнул Милтон, заметив, как его благоверный перехитрил, успев забрать рубашку. Прикроет засос, как пить дать прикроет.

И пока он блуждал Габриэль вышел на балкон. Ночью сильно похолодало, так что он подобрал с пола свой плащ, накинув на голое тело.

Винсент накинул рубашку, но не успел ее застегнуть. Далеко идти не обязательно, как раз мимо шатался официант. Подхватив два бокала с лимонадом, Винсент уже хотел вернуться в комнатку, как на встречу к нему вышла весьма подвыпившая сотрудница.

— Ой, босс, — пьяно хихикнула девушка и повисла на шее альфы — а вы очень сексуально выглядите.

— Ох, — удивленно выдохнул Винсент, отставив бокалы на столик с цветами. — Ну-ка, — руки аккуратно отцепили от себя приставшую даму, усаживая ее на стул. Только вот Винсент не заметил оставшийся след помады на белой рубашке. Подхватив бокалы снова, альфа под недовольное фырчание сотрудницы ушел обратно в комнатку.

По тихому скрипу двери, затем щелчка, Габриэль понял, что его альфа вернулся. Он не стал оборачиваться, дожидаясь, когда тот сам подойдет.

— Бокал лимонада для омеги моего сердца, — Винсент обнял любимого за талию, протягивая бокал. — Идем в комнату, холодно.

Даже на холодном воздухе, Габриэль учуял запах духов. Та дамочка, что висела на шее альфы, была как раз из тех, кто выливает на себя весь флакон. Нахмурившись, омега обернулся. И лучше бы этого не делал. Невозможно было проглядеть красный след от помады на рубашке.

— И кто успел к тебе пристать?

— Встретил подвыпившую сотрудницу, — хлопнул глазами альфа.

Скривившись, Габриэль выпутался из объятий. Запах духов просто отвратный. Винсент, заметив скривленное личико, поспешил снять рубашку. Повезло, что рабочая весит в уборной.

Лимонад Милтон выпил в два глотка. На улице освежился, напитком освежился, только раздражение поднялось с новой силой. Это же какая курица, воняющая за милю, полезла к его истинному с объятьями? С другой стороны… сам виноват. Вообще хотел отправить Винсента без рубашки. Вот тогда бы могла быть и не одна дамочка. Или еще хуже — омега.

— Неужто я чую ревность? — ласковый тон. Руки обняли со спины.

— Укушу тебя еще сильнее, — проворчал Габриэль, в этот раз не вырываясь. Рубашка снята, духами больше не несло.

— Кусай, если тебе так станет легче, — альфа поцеловал любимого в висок. Приятно наблюдать за ревностным взглядом, нацеленным на дверь, которую альфа предусмотрительно закрыл на ключ.

Вызов был принят. Габриэль развернулся в объятьях и первым делом больно укусил за губу. Не прокусил, но будет болеть. Следующим местом, для болезненной метки, стала ключица, и под конец омега прикусил кожу вокруг правого соска. След от зубов смотрелся очень забавно.

Винсент стойко терпел все укусы, испытывая какое-то странное мазахистское удовольствие. Руки его покоились на талии любимого. Глаза прикрыты. Он позволял метить себя столько, сколько потребуется.

— Теперь я удовлетворен, — кивнул Габриэль, разглядывая новые укусы.

— Я рад, — тихо рассмеялся альфа, неожиданно крепко обняв любимого и зарываясь носом ему в волосы.

— Не души меня…

— Я не душу, а защищаю.

— От кого? Холода?

Голос Габриэля едва был слышен. Все из-за того, что лицо сильно прижато к груди. А любая попытка немного отстраниться, заканчивается одинаково — никак.

— От плохих мыслей, — чуть ослабил хватку, но из объятий не выпустил.

— И о чем же, интересно, ты считаешь, я думаю?

— О том, какие люди гады, раз посмели на мне повиснуть? — предположил с тихим смешком.