— Не становится легче? — альфа зашел в комнату, держа в руках поднос. — Может, врача вызвать?

— Винсент, я сам врач, — Габриэль приподнялся, скривив забавно лицо, и принял из рук стакан холодного лимонада. Освежающий, он хорошо помогал утолить жажду, а когда холодное стекло омега приложил ко лбу, прикрыл глаза. Минутный кайф.

— Себя лечить сложнее. Сейчас в бассейне вода отличная.

— Это переутомление, только и всего. Пройдет после хорошего отдыха. Единственное, что я бы таблетку принял, голова болит.

— Сейчас принесу, — Винсент вздохнул, вновь поднимаясь. Что ж, он поверит своему доктору-маньяку.

***

Восстанавливаться пришлось долго. После принятия таблетки, Габриэль все же отправился в душ. Он хорошо охлаждал разгоряченную кожу и вместе с тем голову. Они приехали ближе к полудню, сейчас же время переваливало за вечер.

— Я тут подумал, — Винсент сидел кресле, — не хочешь сейчас по округе прогуляться? Места тут красивые, хоть и полно вилл.

— Хочу, — отозвался омега, в этот момент находясь на сто тридцать шестом разе расчесывания волос на правой стороне.

— Ты все еще такой беспомощный, — Винсент с ухмылкой поднялся и перехватил гребень.

— Я и сам могу привести их в порядок.

— Можешь? — цокнул языком Винсент, ловко расчесывая пепельные шелковые прядки.

— Представь себе, — Габриэль поймал взгляд через отражение. — Я как-то справлялся двадцать два года.

— Даже не могу представить как, — Винсент притворно грустно вздохнул.

— Молодец, одной фразой оскорбил до глубины души.

Габриэль опустил глаза на свои руки. От нечего делать он издевался над лентой для волос: перекручивал, заворачивал, наматывал на палец.

— Я ведь их и обрезать могу. Тогда и проблем не будет.

— Если ты посмеешь отрезать волосы, я тебя очень сильно выпорю, — прорычал на самое ухо альфа.

Мурашки поползли по телу. И что главное, не от страха, а возбуждения. Омежья сущность всегда была падка на доминантность альфы. А когда тот показывал недовольство, с соблазняющими рыками, то просто растекалась.

— Но ведь я беспомощный по твоим словам. Не могу с ними справляться.

— А еще куплю кляп, — куснул за ушко, — пополню набор игрушек, — пальцы быстро заплели тоненькие косички с двух сторон.

По сути, от них не было толку, просто дополнительная красота. И сразу ясно, что пойдет омега с распущенными волосами. Так что несчастная лента была положена на свое место.

Винсент уловил взгляд омеги.

— Хочешь с лентой?

Тот лишь коротко кивнул.

Винсент перехватил ленту, собирая волосы в высокий хвост и оборачивая ленту дважды. Затем подхватил две косички и их концы спрятал еще в один оборот ленты, завязывая бантик, который просто свисал под хвост, а косички теперь создавали полукруг, длинной до шеи. Челку Винсент слегка зачесал набок.

Рассматривая созданное на голове чудо, Габриэль не с того ни с сего сделал селфи. А на вопросительный взгляд альфы пояснил:

— С этого дня запечатляю твою и Мейлин фантазию над моими волосами. А затем решу, кто из вас по праву получает приз «стилист года».

— Думаю, главный приз я все-таки и так получил, — Винсент наклонился и поцеловал метку. Приз «стилист года» его не волновал. Волновало нечто совсем другое.

Рука, что все еще сжимала телефон, опять поднялась на уровень лица. Габриэль порылся в функциях, переходя на режим фотосъемки, и сделал еще одно селфи, но уже с альфой.

— Наше первое совместное фото в домашней обстановке, — улыбнулся он, открывая полученный снимок.

— Правда что ли? — удивился Винсент. Ему и в голову такого никогда не приходило, что надо сфотографироваться дома.

— Я недавно об этом подумал. Хотелось бы хоть одну фотографию нас с тобой в фоторамку. Ты так не считаешь? — Габриэль прижался спиной к груди мужчины, и откинул голову ему на плечо.

— Если хочешь, — Винсент обнял за плечи. — Хотя я редко фотографировался, если это нечто не официальное, примерно: «Винсент, надо сделать фото и отправить его бабушке!» «Винсент, иди сюда, надо сделать фотографию и повесить на стену, а то у всех родственников так висит».

— Винсент, надо сфотографироваться со своим омегой, не упрямься, — пародировал Габриэль с тихим смехом.

— Да я как-то не против, если тебе хочется, — усмехнулся альфа, целуя висок.

— Пора уже начинать семейные фотографии.

Габриэль отстранился, уходя к шкафу, куда развесили вещи.

— Семейные фото, — вздохнул Винсент. — Если это будет не формальность, то я не против.

— Не будет со мной никакой формальности, — Габриэль открыл дверцу и за ней скинул с себя халат, оставаясь обнаженным. — Только домашняя обстановка. Не нужно держать лицо и думать над позой. Только быть собой.

— Придется тебе меня этому учить, — Винсент скользнул взглядом по прекрасной фигурке.

Вроде бы омега пытался прикрыться дверью, но взгляд на себе все равно поймал, особенно когда слегка наклонился, чтобы достать майку безрукавку, словно специально, кинутую вниз. В черно-белую полоску, прямо как матрос. Габриэль фыркнул, напяливая ее на себя. А на низ одел обычные джинсовые шорты, выше колена, почти бриджи, но все-таки шорты.

— Мило смотришься, — Винсент не отрывал взгляда от всего процесса переодевания, мысленно отгоняя от себя назойливое «хочу».

— Чем проще, тем лучше. Идем?

— Я уже давно готов, — Винсент прошел вперед с гордо поднятой головой, — это ты тут все возишься.

— Мне это простительно, — фыркнул омега, топая следом.

На лестнице появилось огромное желание прыгнуть вперед и повиснуть на спине альфы. До безобразия детский порыв. И лучше бы не рисковать, если на отдыхе не нужны ушибы или, не дай Боже, переломы.

— С чего начнем? — Винсент остановился только у выхода, — парк или дикая природа?

— Второй вариант, — Габриэль сравнялся и наконец смог взять под ручку. — Может, каких призраков увидим, как темнеть начнет, м?

— Призраков не обещаю, но игру теней очень даже, — пара вышла за пределы виллы, направляясь в сторону леса.

— О, может, тогда и байки какие расскажешь?

— Хм, — Винсент на мгновение задумался. — Есть не совсем байка. История с непонятным концом, скажем так.

— Я весь во внимании.

Рассказ еще и не начался, а они уже дошли до начала леса. А света солнца там было меньше. Больше теней и всего-всего загадочного.

— За лесом есть заброшенная деревня, — Винсент указал чуть-чуть в сторону. — Дома в этой деревне настолько прогнили, что уже и не скажешь, какой красотой они раньше обладали. Эти дома были последние, не перестроенные доселе, которые видели еще странные непонятные события, — пара вошла в лес:

Много столетий назад, когда еще существовали те самые, первые бродячие актеры и цирки, одна из таких групп приехала сюда. Стали показывать представления. Среди них был парень. Никто не видел его лица, потому что он никогда не снимал маску. И был он акробатом. Парил под куполом, как птица. Цирк решил задержаться тут на несколько дней, чтобы главные богачи деревни могли насладиться всеми видами представлений. У богатого купца была дочь.

Да, как бы банально не звучало, но эта история основана на любви. Девушка Фелики, никогда не видевшая бродячих актеров, стала приходить каждый день. И вот она попала на представление того самого акробата. Ее настолько поразила его ловкость и грация, что она попросила хозяина цирка показывать его каждый оставшийся день. За неплохие деньги хозяин согласился.

«Но запомни, — сказал он тогда, — если с моим лучшим актером случится что-то из-за таких нагрузок, ты будешь платить еще больше».

Фелики согласилась. Слишком велика была ее мечта вновь увидеть его под куполом. И тот парень стал выступать, но, к сожалению, трос, на котором он парил, оборвался. Актер упал с большой высоты, но чудом выжил. Хозяин цирка напомнил Фелики о ее обещании. Девушка выполнила, а акробата пожелала забрать себе.

«Вряд ли он сможет теперь выступать» — Фелики улыбнулась.