Вербовка людей, особенно людей пропащих, отчаявшихся, была его коньком, однако не всегда все проходило гладко. Он как раз решил перед появлением в штаб-квартире Ордена заглянуть в гости к одному человеку, которого ему так и не удалось привлечь на свою сторону. Сложно сказать, друг это был или враг. Он кардинально отличался от Игнатия практически во всем. Если верить художественным произведениям, такие вот не пойми худшие друзья или лучшие враги встречаются повсеместно. В жизни чаще всего люди все же дружат с теми, кто близок им по интересам и убеждениям. Однако есть место и исключениям.

***

Авессаломыч был бомжом. Но бомжом необычным. В отличие от вечно пьяных, грязных и вонючих “коллег” он был очень аккуратным. Пол в заброшенном подвале, где он ночевал, был всегда тщательно подметен и вымыт. Свои лохмотья Авессаломыч по ночам стирал в текущем в расположенном неподалеку яру роднике, где он также и купался. Служившие ему посудой битые тарелки и консервные банки дочиста вымывались после трапезы. Более того, даже найденную стеклотару Авессаломыч перед тем как сдать тщательно прокипячивал.

Авессаломыч пил мало и исключительно в одиночестве. Он любил взять чего-нибудь крепкого и засесть где-нибудь в лесу или у себя в подвале, погрузившись в свой собственный мир грез. Послушать музыку. Как-то он нашел на помойке разбитый ноутбук, отнес его в сервис-центр и отремонтировал на скопленные деньги, заработанные сдачей стеклотары и макулатуры. Он подключил ноутбук к розетке, которую ему за бутылку вывел в подвал знакомый электрик, и теперь мог слушать музыку и записывать свои мысли. Музыку он скачивал в интернет-кафе и сбрасывал на найденную на дороге флэшку.

Возможно, вы удивитесь, что он не скопил себе денег на съемное жилье, не восстановил документы, не стал добропорядочным членом социума. Однако его не интересовал социум, не интересовала добропорядочность. Кроме того, зачем ему съемное жилье? Он навесил замок на свой бесхозный подвал, и фактически стал его собственником. Пожалуй, его можно было бы назвать сквоттером, но сам Авессаломыч предпочитал именоваться бомжом.

***

Игнатий вновь заглянул в гости к Авессаломычу, и тот приветствовал его.

– Привет, Игнатий, – сказал он.

– Привет и тебе, нечестивец, до сих пор не побитый камнями, – отвечал Игнатий, – порождение нечистого.

– Это я-то нечистый? А кто мне говорил, что мыться – значит смывать с себя благословение Господне?

– Ну, это образно. Благодари Господа, что ты не кастрат и не урод. Ведь сказано в Библии: “у которого на теле будет недостаток, не должен приступать, чтобы приносить хлеб Богу своему; никто, у кого на теле есть недостаток, не должен приступать, ни слепой, ни хромой, ни уродливый, ни такой, у которого переломлена нога или переломлена рука, ни горбатый, ни с сухим членом, ни с бельмом на глазу, ни коростовый, ни паршивый, ни с поврежденными ятрами”.

– Это, конечно, все разумно, да вот бояться мне нечего, потому как нет вашего бога. Для нас, во всяком случае. Это еврейский бог, и я ему не подчиняюсь.

– А кому подчиняешься?

– Своим, языческим. Еврейский, кстати, он тоже своего рода языческий. То есть свой, но только для евреев. А же предпочитаю северных. Тех, в которых верили мои далекие предки.

– А если я тебя, Авессаломыч, возьму и убью? Куда ты попадешь? В рай, в ад?

– Да не важно, Игнатий, куда я попаду. В Хель или в Вальхаллу. Из любого из миров я рано или поздно вернусь сюда. Только из Хель – просто жить как и сейчас, а из Вальхаллы – на битву, в качестве великого воина. Они по сути отличаются друг от друга, эти два мира, тем, что те, кто попадает в Хель, просто участвуют в круге жизни. Рождаются, рожают, живут, умирают. Кто воплощаются из Вальхаллы – те сражаются. Они меняют мир.

– Важно или неважно, но скоро ты об этом узнаешь, – произнеся это обещание, Игнатий достал кинжал и воткнул его Авессаломычу в сердце. Ему было больно, так как он убивал единственного человека, которого мог хотя бы с натяжкой назвать другом. Но друзья – для язычников, а в его сердце не должно быть ничего, кроме Бога. Аминь. И пусть Он примет сию кровавую жертву.

6

Винсент возвращался домой в свой суетливый город, переполненный злом и глупостью. Возвращался с удовольствием. Он был человеком действия, а ведь действовать можно где угодно, в том числе и здесь. Он возвращался с отдыха, мысли его были упорядочены. Отрыв от постоянного места обитания дает возможность взглянуть на собственную жизнь здраво, в особенности, если провести время или хотя бы его часть в относительном отдалении от цивилизации. В крайнем случае, просто поставить палатки на речке в нескольких километрах от ближайшего села.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.