- Хочу, конечно! – выпалила Никки, вытирая слезы. – Просто если ты лишишься своей работы из-за меня…

- Если все получится, то из-за тебя я получу повышение, Никки.

- В смысле?

- Помнишь, ты спросила меня, кем я работаю?

- Да. Ты еще сказал, что не можешь распространяться на сей счет.

- Совершенно верно. Так вот, учитывая нынешнюю ситуацию, я думаю, что можно будет сделать исключение.

- В смысле? – Николь начала за собой замечать некоторую однотипность фраз. Надо будет ей составить список оригинальных и остроумных реплик, чтобы не теряться при разговоре каждый раз, когда собеседники ставят ее в тупик или говорят загадками.

- Встретимся завтра, на том же месте. В торговом центре, помнишь?

- Да. Во сколько?

- Сейчас посмотрим, – с того конца раздался ритмичный стук ударов по клавиатуре. – Завтра в одиннадцать в кино будет какая-то романтическая комедия. Ты пойдешь туда, а после фильма встретимся внизу.

- Постой, ты любишь романтические комедии?

- А причем тут я? – хмыкнул тот, обламывая размечтавшуюся Николь. – Ты сейчас пойдешь домой и предложишь сестре сходить в кино. Она откажется, и ты пойдешь одна. Все логично, и никаких подозрений.

- А если она согласится?

- Не согласится.

- Ты не можешь этого знать.

- Наверняка – нет, но я почти на сто процентов уверен, что так оно и будет. Во-первых, фильм – говно редкостное. Во-вторых, Эмбер выходит замуж: у нее сейчас вся жизнь – одна сплошная романтическая комедия.

- А если все же согласится?

- Сходите в кино, а остальное предоставь мне: я найду способ увидеться, – Николь была уверена, что он улыбался. – До встречи, Никки.

- Пока, – попрощалась та, но уже с тишиной. С минуту девушка молча смотрела на потухший телефон, чувствуя облегчение. Все же поделиться с Дэвидом было правильным решением – давно уже она не чувствовала спокойствия и внутреннего умиротворения. Он все уладит – Николь не сомневалась в этом. Теперь все будет хорошо. Даже тот факт, что она провела в клинике минимум полтора часа при том, что обещала к этому времени вернуться домой, ее не волновал. Подумаешь, тетя снова наорет на нее. А может, даже ударит. Зато потом, когда они с Дэвидом разберутся с пришельцами, все будет хорошо. Пусть даже ни тетя с дядей, ни Эмбер, ни кто-либо еще и не узнают, в какой опасности они были, Николь будет спать спокойно, зная, что смогла защитить свою семью. И Мэриан обязательно поправится: она сильная, она сможет.

Николь улыбнулась собственным мыслям и спрыгнула с кровати, которая протяжно скрипнула, высказывая недовольство подобным обращением. Бросив телефон в сумку, девушка направилась к выходу из палаты. Вдруг она остановилась, чувствуя на себе чей-то взгляд, и обернулась: женщина, сидевшая в углу комнаты и не подававшая признаков присутствия, смотрела прямо на Николь. То был не подернутый дымкой, мутный взгляд: огромные темные глаза светились пониманием и интеллектом. Девушка замерла, боясь пошевелиться. Неужели пациентка все слышала? То есть да, она определенно все слышала, но неужели она поняла услышанное? Николь сделала шаг вперед, но незнакомка вдруг пошевелилась: она прижала палец к иссушенным сморщенным губам и едва заметно помотала головой. Озадаченная девушка остановилась: и как это понимать? Почему эта жуткая женщина вдруг ожила? Что ей от нее нужно? О чем Николь должна молчать??

Так, стоп! Только у нее улучшилось настроение, как она снова начала себя накручивать. Эта женщина – сумасшедшая, какой смысл из-за нее переживать? Хватит с Никки нервов. Все налаживается, все будет хорошо. А эта женщина пусть остается здесь и молчит дальше: у нее это отменно получалось!

====== Глава 18 Дедлайн ======

- О чем ты говорила с Графом? – Кей бесцеремонно влетел в комнату, застав Дафну за нанесением очередной порции макияжа: в последние дни для нее стало нормой ходить с огромным слоем штукатурки на лице, ведь только так она могла скрыть признаки недомогания. Вот сегодня, например, ей снова стало плохо, и последние полчаса она провела в обнимку с унитазом. И это при том, что она увеличила дозировку препарата и теперь принимала по четыре таблетки три раза в день – не помогло. Дафна понимала, что если так пойдет и дальше, то не факт, что она сможет протянуть даже до девичника. Хотя, с другой стороны, если все было так плохо, то возвращаться на Эстас смысла не было: болезнь уже не остановить.

- Крис, выйди, пожалуйста! – девушка, не ожидавшая вторжения, вздрогнула, выронила кисточку, которой мгновение назад полировала щеку, и отвернулась. Вот только она не учла того, что, даже повернувшись к хранителю спиной, она не могла скрыть следы «преступления»: отражение в зеркале, напротив которого сидела девушка, полностью выдало ее; Кей увидел все, что требовалось.

- Ди? – чуть замешкавшись, он медленно подошел к подопечной и присел перед ней на колени. Та инстинктивно закрыла лицо руками и отшатнулась в последней попытке помешать хранителю узреть весь масштаб катастрофы. Тщетно. Кристиан мягко отвел ее руки и, когда Дафна предстала перед ним во всей красе, тяжело сглотнул. Она выглядела ужасно. Хотя нет, слово ужасно, в данном случае, было явным преуменьшением: это все равно, что назвать Гитлера шалунишкой.

Конечно, Кей заметил бледность Дафны еще за ужином, но не придал этому особого значения: он списал все это на обыкновенную усталость. Он понимал, что ей, как и ему, было трудно адаптироваться к здешним условиям; трудно постоянно находиться на глазах у миссис Прайс, которая в последнее время и вовсе била все рекорды негостеприимности и всем своим видом показывала свое нежелание видеть гостей в собственном доме. Кей понимал все это, но был уверен, что в Дафне Никс было достаточно сил и энергии, чтобы преодолеть все эти стрессоры; он даже и подумать не мог, что за вялостью сенатора скрывалось что-то серьезное. А потому даже сегодня за ужином мужчина не обратил на состояние подопечной внимания; вообще-то, его куда больше волновало отсутствие этой чокнутой за столом: его вовсе не удовлетворило неубедительное объяснение ее кузины что, дескать, Николь устала и легла спать. Да, Эмбер определенно стоило поучиться актерскому мастерству у своей младшей сестры: последняя, как оказалось, врала, точно дышала.

Чувство вины под ручку с гневом ворвались в Кристиана: он снова думал о Николь. Дафна, его милая, любимая Дафна, сидела перед ним, больше похожая на мумию, чем на прежнюю себя, а он снова и снова возвращался к этой ненормальной землянке!

Кей выпустил руки Ди, продолжая вглядываться в ее изможденные глаза. – Когда это началось?

- Крис, я не поним…

- КОГДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?! – рявкнул он так неожиданно, что Дафна вздрогнула.

- Почти сразу, – глаза девушки подозрительно заблестели.

- Какого черта?! – Кристиан вскочил на ноги, сжал кулаки, пытаясь усмирить вспышку злости. – Дафна, черт тебя дери, почему ты молчала?! Черт…, – он начал метаться по комнате, время от времени прижимая кулак ко рту, купируя очередной приступ ругани. – Ну и когда ты собиралась мне сказать, а?! Или нет, не так: ты, вообще, собиралась мне рассказать?? А? Ди, я с тобой разговариваю! НЕ МОЛЧИ!

- Я не знаю! – полный страдания вопль сорвался с ее губ, и она закрыла лицо руками. Ее хрупкие, молочно-белые плечи, просматривающиеся сквозь тонкую ткань пеньюара, сотрясались от рыданий. – Я не знаю, ясно?! Я ничего не знаю! Не знаю, не знаю, не знаю, не знаю….

- Ди, – Кей, чуть ли не воя от беспомощности, подскочил к девушке и крепко прижал ее к себе. Он чувствовал, как его сердце разрывалось на части. Каждая ее слеза, точно кинжал, впивалась в него, терзала его душу. Дафна не должна была плакать. Она не должна была страдать. Ведь она никогда не делала этого: она же такая сильная, такая жизнерадостная, такая уверенная в себе и в своих поступках… Была, на Эстасе. А теперь? А теперь Кристиан был вынужден наблюдать за тем, как Земля губила одного из самых близких ему людей. Эта чертова планета, будь она неладна, ломала Дафну, убивала ее. Как он мог допустить подобное? Почему он не заметил этого раньше? – Тише, ш-ш-ш, все хорошо, слышишь? Все будет хорошо…, – Кей осторожно гладил девушку по волосам, давая ей время прийти в себя. – Я здесь, я рядом. Я никогда, – никогда, слышишь? – не позволю ничему плохому случиться с тобой…