- Хватит, – Оливер придержал свою коллегу за локоть и потянул на себя. – Кэр, оставь нас.

- Уолли, я…

- Оставь нас, – безапелляционным тоном повторил хранитель. – Пожалуйста.

После некоторого колебания девушка все же развернулась и вышла, всем своим видом демонстрируя неодобрение. Николь, проводив инопланетянку взглядом, переключилась на белого: – Ты тоже что ли телепат?

- Нет, – усмехнувшись, мужчина наступил на какую-то кнопку в полу и уселся на стул, который тут же вырос из ниоткуда в ответ на нажатие. – Я просто очень обаятельный, – взъерошив свои каштановые лохмы, он терпеливо снес оценивающий взгляд пациентки. – Думаю, у тебя очень много вопросов, я прав?

- Нет, ты определенно телепат, – иронично констатировала девушка, усевшись обратно на свою койку, и потерла поясницу.

- Боль скоро пройдет, – от хранителя не укрылся дискомфорт землянки. – У тебя были переломы в грудном и поясничном отделах позвоночника, вывих шейного отдела, сотрясение мозга, большая кровопотеря и перелом ноги: мы полностью восстановили костную ткань и межпозвоночные диски, но до окончательного выздоровления понадобится еще пара дней. Мы далеко продвинулись в медицине, но, к сожалению, мы не всесильны.

- А вы всех пациентов так ломаете, ну, чтоб было, кого лечить, или это я такая везучая?

Оливер улыбнулся, обезоружив воинственно настроенную девушку. Не должны враги так открыто улыбаться; так по-человечески.

- Крис говорил, что ты забавная, – пояснил он. – Теперь я понял, что он имел в виду.

На это Николь нечего было сказать. Парадокс на парадоксе: на Земле, на своей родной планете, она за три года не смогла найти ни одного человека, который мог хоть что-то рассказать о ней, что-то помимо того, что выдавали базы данных. Здесь же, на вражеской территории, почти каждый второй считал своим долгом рассказать о ее забытом прошлом что-то новенькое в лучших традициях старой доброй дружеской беседы.

- Мы были знакомы? – прямо в лоб спросила Николь.

- Заочно, – кивнул хранитель, его улыбка немного потускнела. – Я видел тебя всего раз на записи с камер видеонаблюдения, когда помогал Кею с его заданием на Земле, так что, в основном, все что я о тебе знаю, я знаю с его слов. Но, поверь, это довольно много: Крис часто вспоминал тебя.

- Крис – это Кристиан Арчер, я полагаю? – уточнила девушка, вздернув брови.

- Да, – подтвердил тот, настороженно вглядываясь в лицо собеседницы. – Ты помнишь его?

Николь отрицательно покачала головой, окончательно стирая улыбку с лица белого.

- Жаль. А что ты помнишь?

- Достаточно. Например то, как ваш великий и ужасный повелитель зарезал мою подругу у меня на глазах, – девушка загнула пальчик. – Ту самую, которую вы перед этим похитили и которой промыли мозги, сделав из нее машину для убийства. Потом…. , – Николь сделала вид, что задумалась. – Потом вы пытались задушить меня или сломать мне спину, или и то, и другое, – еще пальчик. – Ах, да! Еще я помню, что вы похищаете землян и превращаете их в рабов. Мне продолжать? – Никки продемонстрировала оставшиеся два пальца, мол, у меня есть еще, как минимум, парочка аргументов.

- Это все, конечно, хорошо, – подыграл Оливер, – но я имел в виду другое: помнишь ли ты что-то из бытия Николь Этель Кларк?

- А похоже? – хмыкнула та.

- Вообще-то, да. Ведь тебе известно о Дэвиде Малике, а о нем ни Воронова Вероника, ни, тем более, Адель Дюваль знать не могла.

- Зато мог Маска, – встретив вопросительный взгляд хранителя, Никки объяснила. – Единственный заключенный Эстаса, Дин Риверс. Как-то раз у нас с ним состоялась наинтереснейшая беседа… Их могло бы быть больше, если бы Морган меня не сцапал.

- Теперь понятно, – протянул Оливер, нахмурившись. – Маска, значит? Неплохо звучит. Ну и что еще он тебе рассказал, если не секрет?

- Проще сказать, чего он мне НЕ рассказал: я работала в тюрьме неделю и за это время столько баек наслушалась, что на парочку книг хватит, но, – девушка повысила голос, прежде чем хранитель успел задать следующий вопрос, – я все еще жду, когда ты уже скажешь, зачем устроил весь этот цирк с моим спасением и игрой в «хорошего хранителя».

- Мне нужна твоя помощь, – просто ответил тот.

- Вот как, – Николь решила замаскировать удивление с помощью сарказма. – И ты так уверен, что я соглашусь? Ты, конечно, лучше предыдущих моих тюремщиков, но не настолько, уж прости.

- Не ради меня. Ради Кея.

- Кристиан Арчер мертв, – на автомате озвучила девушка: она слышала это так часто, что уже сама поверила в это. – Я знаю, что вы считаете иначе, но это – ваши проблемы. Да и даже будь он жив, с чего вдруг мне помогать ему?

- На это есть множество причин, – Оливер стойко встретил скептический взгляд землянки. – Поверь, Николь Кларк никогда бы не отвернулась от него.

- В таком случае, Арчеру стоило лишний раз подумать перед тем, как стирать ей память, не так ли?

- Кто тебе это сказал? – удивленно воскликнул хранитель.

- Не имеет значения. Сути дела это не меняет.

- Вообще-то, очень даже меняет, – Саммерс поднялся со стула и приблизился к невидимой преграде, разделявшей его и девушку. – Кей не стал бы этого делать, даже если бы мог! Не говоря уже о том, что он на Эстас вернулся исключительно для того, чтобы помочь тебе. Чтобы заставить того, кто стер твою память, все исправить.

- Ты его пиар-менеджер что ли? Он платит тебе за то, что ты его рекламируешь, или ты это так, на добровольных началах? – Николь поплотнее закуталась в пелену сарказма, понимая, что ее уверенность и вера были вовсе не такими стойкими, как она думала. Головой она понимала, что все это – спектакль; что этот белый всеми правдами и неправдами пытался убедить ее помочь ему в его сомнительных изысканиях, но то, как он это делал, не могло оставить равнодушным. То, каким праведным гневом горели его глаза, то, как чисто и честно звучал его голос: этот Саммерс был отменным лицедеем.

- Я знаю, это сложно, – терпеливо продолжал хранитель. – Я знаю, что то, что я говорю и буду говорить, идет вразрез с тем, что ты знала или думаешь, что знала, но ты должна меня выслушать.

- Да у меня как бы и выбора особого нет, – усмехнулась Никки, обведя помещение красноречивым взглядом.

- Выбор есть: ты всегда можешь пропустить мои слова мимо ушей, но я очень надеюсь, что ты этого не сделаешь, – хранитель снова сел на стул, предварительно подвинув его ближе к барьеру. – Николь, я не прошу тебя поверить мне на слово, я лишь хочу, чтобы ты отбросила любую предвзятость и постаралась быть максимально объективной. Как бы дико или невероятно ни прозвучит то, что я расскажу, прошу, не торопись с выводами. Мне, правда, очень нужна твоя помощь. Нам всем.

- Мне вот интересно, вы промыли мозги моей подруге до или после того, как она послала вас к черту? – Николь чувствовала, как, по какой-то непонятной причине, внутри у нее все кипело, трепетало. Она одновременно хотела и не хотела слушать хранителя. – Ты ей тоже это все говорил, не так ли?

- Мне очень жаль твою подругу. То, что с ней произошло, это ошибка. Нелепая случайность, за которую отвечать только мне, – видимо, это означало «да». Он и Вороновой по ушам ездил.

- Не загоняйся, дружок: горло ей твой приятель перерезал – лаврами делиться надо!

- Это случилось по моей вине, – Саммерс помрачнел и сжал челюсти. – Ты все поймешь, когда услышишь историю целиком.

- А что если я не хочу этого, а? Я уже сказала, я не стану тебе помогать, так что можешь сразу грохнуть меня, – Николь повернулась к хранителю спиной, дабы не видеть его пронзительных зеленых глаз. Несмотря на свою браваду, девушка уже по горло погрязла в сомнениях. Этот хранитель еще даже не начал толком говорить, а Николь уже была на грани истерики. Жизнь Николь Кларк настойчиво стучалась в двери ее беспамятства, но теперь девушка уже не знала, хотела ли она впускать долгожданную гостью. – Серьезно, дружок, лучше убей меня, потому что я точно не оставлю попыток прикончить как можно больше из ваших.