- Странно, – прошептала «пиратка», озвучивая мысли Никки. Вот только Ворону озадачило кое-что другое. – Ты видела этих женщин раньше?

- Нет, – та покачала головой, с интересом наблюдая за пришельцами и пытаясь угадать их возраст. – А что?

- Да ничего, просто…Ты помнишь тех, кто провожал нас на корабль?

- Ну?

- Эти – другие.

- А что тебя удивляет? Эти, судя по всему, пришли из медицинского крыла: мы и не могли их раньше видеть.

- Я не об этом, – Воронова нахмурилась и придвинулась ближе. – Смотри: видишь, какая на них одежда?

- Ну..белая?

«Копия» закатила глаза.

- Да нет же! То есть, да, она-то белая, но ты посмотри на фактуру! Она же совсем легкая! А на тех, кто сажал нас на корабль, была другая, более теплая, плотная. Плюс, – девушка пальчиком указала на ближайшую к ним инопланетянку, – посмотри на ее кожу. Она не просто смуглая, она загорелая, видишь?

- И что?

- Черт! Ты хоть чему-нибудь на «Заре» научилась? – прошипела та, оставив попытки скрыть раздражение. – Откуда на космической станции солнце? Где на «Танвите-3» они могли загореть? Включи уже голову, детка! Это – другие, понимаешь?

Николь понимала, но подтвердить это вслух не решалась.

- Если так, то что теперь делать?

- Ничего, – Воронова поцокала языком в задумчивости, что также раздражало Никки: Вероника не должна цокать языком, потому что сама Николь никогда так не делала. Николь никогда не растягивала слова, ее речь никогда не звучала высокомерно, и она никогда надувала губки, в то время, как «пиратка» делала это все с завидной регулярностью. Именно поэтому новой Вороновой не требовалось даже задирать Никки специально, потому что один ее вид выводил последнюю из себя. Кажется, Николь ревновала собственную внешность. – Ничего не будем делать. Прикинемся наивными овечками, да и…

«Уважаемые гости! Мы рады приветствовать вас на станции «Танвит – 3». Пожалуйста, покиньте свои капсулы и постройтесь в шеренгу для прохождения медосмотра. Мы приносим свои извинения за причиненные при посадке неудобства».

Девушки вновь переглянулись, понимая друг друга без слов: им всем пудрили мозги. Кто бы ни был теперь у руля, они хотели, чтобы пассажирки были уверены в том, что все шло по плану.

- Выходим, – после небольшой паузы оживилась «пиратка». – Значит так, сейчас мы вылезем отсюда и разделимся, ясно? И еще, – Воронова замерла, поворачивая ручку дверцы, – мы с тобой не знакомы, усекла? Просто вместе ходили в туалет, и все, ясно?

- Кристально, – буркнула Никки. жестами поторапливая соседку: вдвоем в капсуле было тесновато. Оказавшись на воле, Николь тут же припустила на другой конец отсека, ища глазами хоть одно знакомое лицо. Нашла: та самая азиатка, которая, судя по всему, считала Никки нимфоманкой, стояла в одиночестве почти у самого входа в отсек и неловко переминалась с ноги на ногу. У нее на лбу краснела небольшая ссадина, которую девушка старательно прикрывала волосами, чтобы чуткие медработники не увлекли ее за остальными ранеными.

- С Вами все в порядке? – осторожно спросила Николь, испытывая чувство дежа вю. Азиатка тоже узнала свою знакомую и кротко кивнула. Она даже попыталась улыбнуться, но в сочетании с ее бледностью и всклокоченным видом, улыбка вышла неубедительной.

Кое-как выстроившись, девушки начали беспокойно перешептываться и оглядываться по сторонам. Конечно, они были напуганы: ни с того ни с его им объявили о посадке, не дав времени на то, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Не говоря уже о том, как именно прошла эта самая посадка. «Если она вообще была», напомнила себе Николь: она была уверена, что если корабль с чем-то и состыковался, то точно не с «Танвитом – 3»; они с таким же успехом могли продолжать плыть в космосе, ведь иллюминаторов, с помощью которых можно было удостовериться в обратном, не было. Наконец, когда ожидание и волнение среди пассажиров достигло пика, двери в отсек открылись. Но, если основная масса студенток вздохнула с облегчением, то Николь рисковала схлопотать инфаркт. Она непроизвольно стрельнула глазами в сторону Вороновой и, к своему удивлению, встретила ее ответный взгляд. И в нем читался тот же шок, та же растерянность и, возможно, страх.

Это были хранители. Как минимум дюжина хранителей, одетых в традиционную черную броню Гладиуса, ровным строем прошествовала внутрь мимо раскрасневшихся и внезапно засмущавшихся девушек. Николь, не веря в реальность происходящего, скользила по пришельцам взглядом, в надежде найти хоть что-то, что выдало бы обман – безрезультатно. Конечно, вероятность того, что перед ними были обыкновенные солдаты, лишь для устрашения облачившиеся в форму хранителей, по-прежнему существовала, но Николь придерживалась другой версии: это были настоящие мутанты. Те самые, которые якобы погибли вместе с Эстасом; те самые, которых не было ни на одной из трех уцелевших космических станций; те самые, которые искалечили ей и еще десяткам невинных людей жизнь.

Вошедшие выстроились напротив девушек по всей длине коридора. Точно каменные статуи, они безразлично взирали на студенток, не отвечая на робкие попытки некоторых их них заговорить. Николь, силясь остаться в сознании, с жадностью ловила каждую деталь образа стоявшего перед ней мутанта: он выглядел в точности, как на фото, которые показывали им на «Заре»: те же высокие и громоздкие на вид сапоги (которые, впрочем, не мешали мутантам двигаться бесшумно), заправленные в них черные брюки; модульный пояс с неоновыми вставками, которые едва заметно светились к темноте; темный жилет, обозначавший рельеф мускул и обнажавший руки, защищенные наплечниками и наручами. Некоторые из хранителей носили еще и длинные мантии или плащи – на свой вкус, видимо. Правда, как для Николь, некоторым из них следовало носить эти балахоны постоянно: среди воинов мелькали экземпляры, которые были больше похожи на роботов, а не на людей. У одного из хранителей, например, оба глаза были искусственными, и хоть выглядели они не так, как у пиратов из старых фильмов, легче от этого не становилось: точно высеченные из прозрачного стекла, они излучали мягкое свечение, от которого становилось не по себе, во-первых, потому что невозможно было понять, куда именно направлен их взгляд; во-вторых, потому что этот взгляд будто пронизывал тебя насквозь. Другие киборги могли похвастаться металлическими конечностями, которые даже не пытались замаскировать: просто из их человеческих плеч вырастала рука автобота, например.

- Добрый день, – в коридоре показалась девушка, миниатюрная брюнетка лет двадцати пяти, с очаровательной улыбкой. Она выглядела такой заразительно жизнерадостной, что никак не вязалась с окружающей ее обстановкой: точно бабочка в темнице. – Меня зовут Каролина Сандевал, и сегодня я буду вашим гидом, девушки, – произнесла она на великолепном вычищенном интеръязе. – Но, прежде чем мы приступим непосредственно к экскурсии, я проведу перекличку. К сожалению, некоторые девушки пострадали, но, уверяю вас, они присоединятся к нам позже. Итак, начнем: Аванесова Светлана!

Какая-то девушка, с противоположного конца шеренги вышла вперед: к ней тут же подошел один из мутантов (тот самый, с жуткими глазами) и они вместе покинули отсек. Николь тяжело сглотнула. Она не знала, что ужасало ее больше: необходимость беспомощно наблюдать за тем, как ничего не подозревающих девушек уводят в никуда, или же перспектива самой оказаться на их месте. Предположим, судьба им всем была уготована одна, но остальные девушки имели хотя бы больше времени для пребывания в благом неведении: они не знали, что их ведут на закланье, так что они все еще пребывали в приятном предвкушении; а вот Николь подобным похвастаться не могла – она-то прекрасно понимала, к чему все шло. Понимала, но помешать этому была не в силах. Конечно, она могла попытаться прикончить парочку другую хранителей: эффект неожиданности и все такое, но это ни к чему не приведет: они все равно ее скрутят. Финал останется прежним.

- Воронова Вероника!