И мы вот-вот потеряем ее члена.

Все передают друг другу закуски и подкалывают, пока я просто склоняю голову на плечо Логану. В желудке до сих пор неспокойно, но близость Логана немного успокаивает мои нервы. Он предлагает мне попробовать разные блюда, делая все возможное, чтобы скрыть свое беспокойство, когда я отказываюсь от всего, включая и чесночный хлеб.

Боже, я обожаю чесночный хлеб. Когда он свеженький, только испеченный, горячий, с запахом масла тает у вас во рту, потому что он идеальный. Почему мой желудок снова скручивает узлами?

— Значит, баскетбол? — Люк звучит не впечатленным. — Лично я был футбольным хулиганом.

— И я, — произносит Стюарт рядом с ним.

Люк краснеет.

Ну, по крайней мере, они снова разговаривают. Не уверена точно, что происходит, но на мгновение я даже не была уверена, вернемся ли мы обратно к нормальному ходу дел.

— А ты, дядя Си Джей? — спрашивает Дин.

— Я был пловцом.

— Это не настоящий спорт, — колко замечает Эрин, поднимая свой бокал с вином.

— Он входит в Олимпийские игры, — оспаривает тот.

— Так же, как и неуместные танцы с ленточками.

Ее замечание заставляет всех за столом взорваться колкостями. Тони вступает прежде, чем они могут продолжить:

— Я бросал мяч. Могу помочь вам с парой трюков, если вы, ребята Келлар, хотите.

Я улыбаюсь, а Логан прижимает меня ближе.

— Вообще-то, ты будешь показывать свои трюки только ему. — Сбитый с толку, Тони склоняет голову набок, а остальные сосредотачивают свое внимание на Логане. — Я уезжаю в Калифорнию в воскресенье. — Когда никто не отвечает, он заканчивает: — У меня контракт в профессионалах.

Разнообразие эмоций в виде странной смеси из поздравлений и вопросов доносятся из-за стола. После его объявления нам приносят основное блюдо, и от смешивания запахов у меня начинает кружиться голова.

Я сажусь прямо и слушаю, как все болтают и задают вопросы, дабы выудить больше информации.

Вам тоже кажется, что здесь жарко? Или только мне?

Я прокручиваю вилку между пальцами, зная, что должна попробовать хотя бы равиоли. Как только кусочек наконец-то касается моего языка, мои вкусовые рецепторы взрываются волной ярости и восстания.

— Боже, это отвратительно, — я проглатываю кусочек и бросаю вилку.

Все отрываются от своей еды, и я понимаю, что одна, кому она не нравится. Дин и Логан одновременно атакуют мою тарелку, чтобы попробовать. Когда они оба стонут от удовольствия, я понимаю, что дело только во мне.

— Мне кажется вкусным, — произносит Логан, беря еще кусочек.

— И мне тоже, — Дин ворует еще один.

Запахи набрасываются на мой нос, отчего желудок скручивает узлами и странный привкус поднимается к горлу. Я отодвигаю стул.

— Если позволите, я отлучусь в уборную.

Я быстро исчезаю за углом в женской уборной, где падаю на колени возле унитаза и возвращаю назад на этот свет всю еду, съеденную за два дня. Удерживая волосы подальше от лица, продолжаю выплевывать все, пока желудок полностью не оказывается пуст.

Почему мне не становится легче?

Спускаю воду, мою руки и вытираю сильно вспотевшее лицо, после чего возвращаюсь к столу, где Логан выглядит взволнованным.

— Ты в порядке? — с тревогой спрашивает он.

— У меня просто расстройство желудка.

— Снова? — встревает Тони. — Разве вчера было не то же самое?

— Да. Кажется, вирус, — вздыхаю я.

— Давай я отвезу тебя домой? — вызывается Люк.

— Нет. Она моя девушка, и я сам отвезу ее, — Логан достает кошелек.

— Это похвально, Келлар, — Люк вытирает руки о салфетку. — Но у меня завтра смена в шесть утра, чтобы я смог прийти и посмотреть бой, помнишь? Мне все равно нужно ехать. Я отвезу ее. Наслаждайтесь ужином.

— Ты уверена? — вопрос адресован мне.

— Да, — мягко настаиваю я. — Наслаждайся едой, малыш. Увидимся дома.

Он кивает с неохотой и наблюдает, как Люк выводит меня из ресторана. Опустив одну руку мне на талию, друг проводит меня к своей машине, открывает дверь и помогает мне сесть, прежде чем вернуться к своей стороне.

Люк ведет машину, не говоря ни слова. Вместо разговора он позволяет классической музыке заполнить салон. Прилагая все усилия, чтобы расслабиться, я прислоняю голову к окну, которое оказывается освежающе прохладным.

— Как долго ты чувствуешь себя вот так?

Хороший вопрос. Пару дней? Неделю? Дольше? Даже не знаю. Я чувствую себя подобным образом так долго, что уже не вспомню, как чувствовала себя до этого.

Пожимаю плечами, и он кивает.

Паркуясь возле аптеки «Уолгрин», Люк указывает:

— Сиди здесь. Я сейчас вернусь.

А куда я денусь?

Люк оставляет меня лишь на минуту, а когда возвращается передает мне пластиковый пакет. Я тут же начинаю разворачивать его, любопытствуя, какие из домашних лекарств, о которых рассказывала ему мама, он собирается использовать на мне. Внутри я вижу имбирный эль, коробочку с солеными крекерами и тест на беременность.

— Не знала, что ты готовишься стать папашей, — произношу я, показывая ему коробку.

— Мило. Все это для тебя.

Мой ответ звучит резко:

— Я не беременна, Люк.

— Учитывая, что вы с Логаном трахаетесь, словно кролики перед сезоном охоты, есть все шансы, что беременна. Дай угадаю, вы прекратили использовать презервативы?

— Я на таблетках.

— Мы с Эрин ходячее доказательство тому, что таблетки не дают стопроцентной гарантии.

Вся краска сходит с моего лица.

— Вот именно. А теперь, согласно твоим таблеткам, когда у тебя в последний раз были месячные?

Мой мозг пытается высчитать, но зерно сомнений, которое он бросил, уже дает корни.

— Я не залетела.

— Смена аппетита. Перепады настроения. Тошнота. И куча другого, Макс.

— Люк…

— Ради Бога, да я же медбрат. Я знаю признаки. Кроме того, если ты правда думаешь, что не беременна, тогда просто помочись на палочку. Не велика беда.

— Делать мне больше нечего, кроме как писать на палочку, — я бросаю коробку назад в пакет.

Я не беременна. Не может быть ни единого шанса, что я могу быть беременной. Мы с Логаном только начали спать вместе, никто не залетает так быстро. Я принимаю противозачаточные таблетки. И почему я внезапно чувствую себя, как в эпизоде дурацкого телешоу, где все знаки показывают «да», но главная героиня говорит «нет»?

Когда мы оказываемся дома, Люк помогает мне подняться по лестнице и провожает в комнату, побуждая меня взять тест, а затем бросить что-нибудь в желудок, пока я буду ждать. Приняв напутствие и выгнав его из своей комнаты, я сажусь на краю кровати с солеными крекерами в руке, кладу один в рот и пялюсь на коробку с тестом.

Черт, а эти крекеры вкусные! Почему вы мне раньше о них не сказали? Боже, да я бы их миллион съела!

Вытирая руки, я открыла имбирный эль и сделала глоток. Затем еще один. И еще один, пока в бутылке не осталась половина. Внезапная смена чувства отвращения на чувство голода вызвала у меня любопытство.

Матерь божья!! Что, если я беременна?!

Я быстро вытаскиваю коробочку и спешу в ванную, чувствуя самую сильную в своей жизни потребность пописать. Как только заканчиваю, плюхаюсь назад на кровать и засовываю полную пригоршню крекеров в рот.

Знакомо чувство, когда вы умирали от голода, а потом внезапно дорвались до еды? Ага, вот что именно я сейчас чувствую. Люди, которые изобрели соленые крекеры: я снимаю перед вами шляпу.

Телефон издает сигнал оповещения, и я несусь в ванную к тесту, который ожидает меня на столешнице. Делая глубокий вдох, закрываю глаза. Ты можешь сделать это, Макс. Ты можешь сделать это. Просто открой глаза и прочитай, что там говорится.

В секунду, когда делаю это, я вижу ответ. Я пялюсь на него, не уверенная, что чувствовать.

— Макс? — слышу голос Логана.