- Ответь… Только честно, - я впервые за весь день решилась посмотреть ему в глаза сама. Проницательный взгляд его глаз заставил мое сердце на долю секунды замереть. Я знала, что истинные причины моих действий ему неведомы, но мне казалось, что он что-то подозревает. И пытается как-то защитить меня?! Зачем? – Это она велела познакомиться с моей семьей? Или это твое собственное желание?

- Мое. Я предпочитаю быть уверен в том, что тебе есть к кому обратиться, если однажды потребуется помощь. Твоя очередь дать честный ответ… - я глубоко вдохнула, сжала в руке вилку и медленно кивнула. – Ты не слишком разделяешь идеалы чистокровности, верно?

- Я…

- Подожди, - перебил меня Долохов. – Не только ты имеешь привычку совать нос в чужие вещи. Неделю назад я, догадавшись, кто рылся на моем столе, отплатил тебе тем же и нашел в гостевой спальне интересную вещицу. Надо было лучше запирать дверь, - он извлек что-то из внутреннего кармана мантии и протянул мне. – Она лежала на полу, к слову, полагаю, выпала из книги или альбома, так что мне даже не пришлось обшаривать твои вещи… - я взглянула на протянутый мне снимок. Магловский, фотография, на которой были изображены мужчина, девочка лет двенадцати с огненно-рыжими волосами и мальчик лет четырех примерно на руках мужчины. Тоже рыжего. И мальчик – рыжий. Я и папа с братиком… - Кто это?

- Отец и брат, - вздохнула я. – Не надо их трогать! Я знаю, что обманула, и должна буду за это ответить, но они тут ни при чем…

- Да я и не собираюсь. А где мать?

- Родители в разводе, растила меня в основном семья отца… Блаттон – это его фамилия, мама Максвейл. Я с ней не общаюсь сейчас сама.

- Почему не познакомить меня с отцом? – поинтересовался Антонин. Я опустила глаза, чуть слышно выдохнув:

– Он сквиб. И брат тоже…

- Так вот почему ты так за них боишься, - усмехнулся Долохов. – Не сдам, не переживай. Кстати, ты прекрасная колдунья, как я убедился. Родители оба чистокровные? – я кивнула. – Я действительно женюсь на настоящей волшебнице-леди, - усмехнулся он. Я кивнула. – Так вот, идеалы нашей Леди ты тоже не до конца разделяешь, я прав?

- Слишком много вопросов в твоей очереди, - заметила я, допивая чай. – Оставлю за собой право не отвечать.

- Анжелика! – возмущенно крякнул Долохов. На меня снова нашло какое-то странное настроение, среднее между азартом и игривостью. И я, передразнив его тон, отозвалась:

- Антонин!

- Прекрати…

- Я и не начинала, - пожала я плечами, подзывая Долли. Антонин рассмеялся, и я могла бы поклясться, что впервые слышу от реального, не из Омута, Долохова такой искренний и веселый смех.

- Ты очень упрямая, - заметил он. – И своенравная.

- Знаю, говорили. Слушай, зачем тебе все это? Возиться со мной… - когда мы расплатились и вышли по направлению к каминам, поинтересовалась я. – Рисковать…

- Я не рискую, она мне доверяет и я хороший Окклюмент. А ты напоминаешь одного человека, которого я когда-то знал. Как и он, ты, я уверен, находишься сейчас на самой границе между окончательным уходом в темную магию и пользованием ей по необходимости.

- Розалину? – почему-то выпалила я прежде, чем успела обдумать его слова. Долохов так и остановился.

- Она всегда, даже в детстве, была однозначно светлой волшебницей, даже бессознательно. Она же была валькирия… - покачал он головой. – Я вижу, что ты сейчас еще сама для себя не решила, кто ты. Кажется мне, в авроры ты шла, чтобы стать аврором. Но почему-то уверен, что даже если это будет возможно, ты туда не вернешься…

- Если я стану миссис Долохова, то точно не вернусь. Ты известный Пожиратель, осужденный и сидевший в Азкабане. Международный аврорат тщательно проверяет каждого кандидата, в том числе и его супруга и ближайшее окружение.

- Дорогое обучение? Оно ведь, насколько я знаю, на этой кафедре платное…

- Поясню на примере. Из тех, с кем я знакома в Британии, кто мог и может там учиться, оплатить могли бы Малфои, Реддлы и, если он богатый, Поттер. Хотя это зависит от того, что ты хочешь получить. Если полноценный диплом аврора-международника, то это дорого, а если просто сертификат, который будет восприниматься в родной стране, ну или какой-то конкретной стране, то есть просто не возьмут в международный аврорат, то семья со средним доходом в принципе потянет, – отозвалась я.

- На кого училась ты? – остановил меня, зашагавшую было снова, Долохов.

- Международный диплом. Там же, кстати, училась милейшая Реддл, курсом старше. Есть льготный вариант, но для него надо быть очень одаренным в области магии, у нас так учились буквально десяток на все курсы за оба моих года там, - Райли когда-то входил в их число, поступил по направлению французского аврората, причем на международника… Об этом я, конечно, Долохову не сообщала. Но почему-то подумала о том, откуда Матеи взяли денег достаточно для обучения сразу двоих на международника… А еще я вдруг поняла, что Кэт едва ли знала, во что мистеру Реддлу выливалось ее обучение именно на этой кафедре. По крайней мере, она едва ли так спокойно на это реагировала бы.

- Странный принцип. Если богат, есть шансы стать аврором, а если нет, то шансов нет… И мозги ведь тоже нужны, - покачал головой Долохов. – Откуда международный аврорат вообще берет сотрудников?

- На самом деле это, наверно, не так дорого, как я говорю. Я мало кого знаю в Британии. В общем-то… Ты же не нищий? – Долохов усмехнулся.

- Ну если я до сих пор живу на свой счет и денег мне хватит еще лет на тридцать, как думаешь?

- Ты мог бы отучить там ребенка, - закончила я. – Даже если бы тебе хватало денег лет на десять, наверно.

- То есть наш брак лишает тебя кучи вложенных туда денег? – посмотрел он на меня. Я кивнула, думая о том, чего еще меня лишит этот брак. – Ты сама-то согласна на это? Я уже объяснил, чего ради это затеваю, что это даст мне и тебе. И не советую пренебрегать моей добротой к тебе, ты видела сама, к чему приводит моя злость. Могу показать еще кое-кого, воспоминание. Но заставлять не буду…

- Я хочу, - вырвалось у меня отчего-то. Я, только-только приступив к шпионажу, его ненавидела и презирала, но сейчас я сама не понимала себя, не понимала, как отношусь к нему… Мне было его в какой-то мере жаль, все-таки в нем даже сейчас оставалось что-то настоящее, живое, человеческое. Я презирала то зло, которое он творил, но в то же время у меня зарождалось что-то вроде сочувствия и благодарности… Я не могла бы сказать, что люблю его, но что-то странное, какая-то необъяснимая симпатия, какое-то непонятное родство, возникали. – Точнее, согласна.

- Разумное решение, полагаю.

- Кого я тебе напоминаю? – уже зайдя наконец в здание с каминами, оглянулась я, беря половину покупок и пропуская Долохова вперед. Тот бросил порошок, назвал наш фамильный адрес и, прежде чем исчезнуть, ответил:

- Меня…

***

Утром в понедельник, в шесть, я уже стояла вместе с вещами у ворот школы и ждала Филча. Долохов в воскресенье же вечером, как и обещал мне накануне, договорился с Северусом о моем обучении, а в понедельник собирался поднимать вопрос о получении мной гражданства Великобритании. Помолвка состоялась вечером в субботу, кольца мы купили в Рокфорде, выйдя перед ужином с дедушкой, чтобы «погулять». И сама свадьба тоже должна была произойти в Америке, дедушка занялся подготовкой на месте, пообещав, правда, в приватной беседе меня когда-нибудь задушить за мои выходки. Там было проще заключить брак между англичанином и американкой, довольно скоро и без лишних церемоний. Их, этих церемоний, не хотелось ни мне, ни Антонину.

- Так, твои задачи – внимательно наблюдать за Снейпом и Малфоем, они вызывают у меня некоторые подозрения, - инструктировал меня перед моей трансгрессией Долохов. Я же подумала о том, что Северус даже не подозрения вызывает, а Антонин знает, как минимум, о его романе с Кэт. – И сообщать мне, если что. Мне, а не сразу Леди. И молчать о том, что ты видела и слышала в моем доме.