Все сидели в гостиной, включая все еще бледную и изнуренную Гермиону, которую бережно обнимал Влад, поглаживая по спине, и слушали Билла. Комната у молодых Уизли была очень миленькая, светлая, теплая. В камине как-то неуместно весело потрескивал огонь. Мы остались у двери, чтобы не пачкать ковер на полу следами грязной обуви. Я с тоской посмотрела на свою белоснежную мантию, которую надела, пока звала Кассиопею и Влада. Такое облачение автоматически говорило всем кругом, что я – валькирия, исполняющая свой долг. В такие минуты я становилась неумолимым вершителем «правосудного возмездия» и могла, если это необходимо будет во исполнение моей задачи, пользоваться чем угодно, вплоть до Непростительных. Причем, что было странно, я применила-таки Круциатус к Малфою-старшему, но вины за это не испытывала. Не как тогда, в особняке, с Долоховым… И при мысли о том, что я становлюсь темнее, чем была раньше, ближе к той мне, из другой реальности, желудок скрутился в тугой узел. Я не буду таким чудовищем, никогда, внушала я себе. Не буду.

- Удачно, что Джинни приехала домой на каникулы. Будь она в Хогвартсе, её могли схватить раньше, чем мы успеем к ней добраться, - заметил Билл. И оглянулся на нас. - Я всех забрал из «Норы», - объяснил он. - Переправил к тете Мюриэль. Это всё равно рано или поздно случилось бы, папа давно нас предупреждал. Наша семья - самые отъявленные осквернители чистоты крови.

- А чем их защитили? - спросил Гарри.

- Заклятием Доверия. Хранитель Тайны - папа. На нашем коттедже такое же заклятие, а я Хранитель Тайны. Олливандера и Крюкохвата тоже переправим к тете Мюриэль, как только они чуть-чуть придут в себя. Ноги у Крюкохвата уже заживают, Флёр напоила его «Костеростом». Через час, наверное, можно будет их обоих…

- Я могу спеть, не знаю, как Крюкохвату, а Олливандеру помогу. Я уже отдохнула, - все время, пока ребята копали могилу Добби, я пела для Гермионы, которой досталось куда больше, чем остальным. Пытал ее, как выяснилось, в основном Долохов, бывший в этом деле мастером.

Когда я зашла в коттедж в первый раз, около Гермионы, заботливо уложенной на диван, суетилась Флёр. Влад, шепча что-то ласковое, бережно поглаживал Герми по руке. Услышав звук моих шагов, Гермиона испуганно вздрогнула, поднимая блестящие от слез глаза. Щеки ее были мокрыми от слез.

- Кэт, - потрескавшимися губами прошептала девушка, когда я бережно коснулась ее лба, определяя, какой ущерб нанесли ей Пожиратели. – Ты здесь?

- Здесь. И Влад тоже… - улыбнулась я. – Лежи тихо, я помогу…

- Так что отправить их можно будет быстрее, - заметила я теперь. Билл кивнул.

- Нет, — сказал Гарри. - Они оба мне нужны. Это очень важно, - с необычайной для него властностью произнес брат. Я приобретала такую же суровость и властность, когда позволяла сущности валькирии занять место всего человеческого окончательно. Как у Малфоев, где я была даже не сестрой Гарри, а валькирией. Которая и убить имела право. К счастью, не пришлось. Но сейчас это состояние у меня прошло, оставив человеческую, уставшую, сомневающуюся суть.

Он вышел в кухоньку, я проскользнула внутрь гостиной, оглядев еще раз Гермиону. Щеки последней слегка порозовели, взгляд стал не таким затуманенным. Влад мрачно буравил меня глазами, Кассиопея что-то рассказывала Рону и Дину, видимо, чтобы отвлечь ребят от мрачных мыслей.

- Мне надо поговорить с Крюкохватом и Олливандером, - сказал вернувшийся Гарри.

- Нет, - отозвалась Флёр. - П’гидётся подождать, Арри. Они больны, измучены…

- Мне очень жаль. Но я не могу ждать, мне надо поговорить с ними сейчас же. Наедине. С каждым по отдельности. Это важно и срочно…

- Проклятье, Гарри, что происходит? — не выдержал Билл. — Ты являешься к нам с мёртвым домовиком и полуобморочным гоблином, у Гермионы такой вид, как будто её пытали, а Рон наотрез отказывается что-нибудь рассказывать… Кэтрин в белой мантии… Два каких-то вообще незнакомых человека, у которых глаза желтеют… Что происходит?!

- Не могу сказать, Дамблдор запретил. Он дал нам задание, и велел никому о нем не рассказывать, - покачал головой Гарри.

Флёр что-то нетерпеливо пробормотала, но Билл смотрел на Гарри. Трудно было понять выражение его изуродованного шрамами лица. Наконец Билл сказал:

- Хорошо. С кем ты хочешь говорить первым?

Гарри заколебался.

- С Крюкохватом, — сказал он наконец. — Сначала я поговорю с Крюкохватом.

- Тогда за мной, — сказал Билл и первым пошёл вверх по лестнице.

- Вы трое мне тоже нужны, - крикнул он. – Гермиона, Рон и Кэтрин то есть…

Влад нехотя отпустил Гермиону и мы трое вышли к Гарри.

- Ждите тут, - сказала я по пути Кас и Владу. Ифриты кивнули.

- Ты как? — спросил Гарри Гермиону. - Ты вообще замечательная - придумала такую складную историю, когда этот урод тебя пытал…

Билл провёл нас наверх. На тесную лестничную площадку выходило три двери.

- Сюда, - это оказалась спальня Билла и Флёр, за окном в лучах Солнца искрилось море. Гермиона присела за туалетный столик, Рон встал рядом, а я присела на каретку кресла подруги. Гарри стоял у окна, скрестив руки на груди с задумчивым выражением лица. Снова появился Билл, неся на руках маленького гоблина. Он уложил Крюкохвата на постель, тот что-то буркнул в виде благодарности, и Билл ушёл, закрыв за собой дверь.

- Простите, что пришлось вас вытащить из кровати, - сказал Гарри. - Как ваши ноги?

- Болят, - ответил гоблин. - Но заживают, - выражение лица Крюкохвата было и странным, и одновременно любопытным, и вызывающим… В руках он все еще сжимал меч Гриффиндора. — Гарри Поттер. Вы очень знамениты, даже среди гоблинов. Вы похоронили домовика, — сказал он неожиданно резко. — Я видел в окно, из соседней спальни.

- Да, - резко ответил Гарри.

Крюкохват наблюдал за ним раскосыми чёрными глазами.

- Вы — необычный волшебник, Гарри Поттер.

- Почему? — спросил Гарри, потирая шрам.

- Вы вырыли могилу.

- Ну и что? - Крюкохват не ответил. - Крюкохват, я должен спросить…

- Вы перенесли меня сюда. Спасли от смерти.

- Вот и ладно, — сказал Гарри. — Так я говорю, мне нужна помощь, Крюкохват, и вы можете помочь. Мне нужно проникнуть в банковский сейф в «Гринготтсе», - я расширившимися глазами посмотрела на брата. Я и сама думала об этом же, и мы с Гарри на берегу обсуждали этот вариант, но я не думала, что он решит перейти к делу так скоро. Он решил.

- Проникнуть в сейф в «Гринготтсе»? — Гоблин чуть поморщился, устраиваясь поудобнее на кровати. — Это абсурдная идея!

- Возможно, — тут же возразил Рон. — Но ведь были случаи, когда проникали.

- Вот-вот, — подхватил Гарри. — В тот день, когда мы с вами познакомились, Крюкохват. Мой день рождения, семь лет назад, - в тот день, вспомнила я, и пытались утащить философский камень…

- Тот сейф был уже пуст, — огрызнулся гоблин. — Он не так строго охранялся.

- А тот сейф, куда нам нужно попасть, — не пустой, и охраняют его, наверное, будь здоров, — сказала я. — Это сейф Лестр… Сами-знаете-кого.

Рон и Гермиона переглянулись. Ничего, у нас будет время всё им объяснить после того, как Крюкохват даст ответ.

- Без шансов, — твёрдо сказал гоблин. — Абсолютно исключено. «Если пришёл за чужим ты сюда»…

- «Отсюда тебе не уйти никогда» - я помню, - сказал Гарри. - Только я не за богатствами туда собираюсь. Мне нужен этот сейф не для себя. Вы мне верите?

Гоблин искоса посмотрел на Гарри.

- Если есть на свете волшебник, которому я мог бы поверить, что он не ищет выгоды, то это вы, Гарри Поттер, - произнёс наконец Крюкохват. - Гоблины и домовые эльфы не привыкли к тому, чтобы им оказывали уважение, как это сделали вы нынче ночью. Мы не привыкли к такому от носящих волшебные палочки, - чуть не разгорелся спор, даже ссора, из-за давней натянутости отношений волшебников и гоблинов, но нам с Гарри удалось замять ситуацию.

- А вы знаете, что это Гарри освободил Добби от рабства? - спросила Гермиона. - Знаете, что мы уже много лет боремся за освобождение домовых эльфов? - Рон смущённо кивнул. - Мы не меньше вашего стремимся свергнуть Сами-Знаете-Кого!