- Кэт, - шепнул Гарри. – Ты это видишь? Это же рубин? – что-то насыщенно-красное и впрямь блеснуло в свете его палочки.
- Вроде да, - мы оба стояли на коленях на краю озерца, вглядываясь в свете маховика и палочки в толщу льда. Наконец Гарри поднял на меня глаза, расширенные от изумления.
- Это же меч Гриффиндора, - выдохнул он. Мы в немом изумлении смотрели друг другу в глаза. В голове билось множество вопросов «Как?». Как нас нашли и кто? Как тут оказался меч Гриффиндора? Как давно этот меч тут, с прихода ребят или он ждал их тут раньше? И если он тут с их прихода, тогда где же тот, кто положил его сюда? А если он ждал нас тут давно, что заставило ребят прийти именно сейчас именно в этот лес. И кто же его сюда положил? Неужели все-таки Северус? И где он сейчас?
Гарри указал волшебной палочкой на серебристый контур и проговорил вполголоса:
- Акцио, меч!
Глупо было бы делать все так просто… Гарри обошёл круглое ледяное окошко. Я молча стояла на берегу и смотрела на меч. Вряд ли его можно вытащить магией…
- Помоги! — прошептал Гарри, однако меч остался неподвижен. Я попыталась приманить его своими собственными чарами, как валькирия, но и это не принесло результата. Еще немного погодя Гарри тяжело вздохнул. Я уже понимала, что придется делать, и он это тоже понял. Нырять. А учитывая, что из меня пловец никакой, нырять будет Гарри. Мы снова осмотрелись кругом, но нападать на нас вроде никто не собирался.
- Я посторожу, - шепнула я. Гарри кивнул и начал стаскивать свитера, которых на нем была просто уйма. Вскоре его затрясло от жуткой стужи, зубы застучали, но он все-таки снял с себя кучу одежды и в одних трусах встал на берегу. Меня, конечно, он мог и стесняться, но выбора у нас не было, да и в общем-то я его в плавках и в белье видела раньше. Снял с шеи свой мешочек с разными мелочами, обнял себя руками. Я попыталась магией его согреть, но удавалось слабо. Стужа была сильнее, чем мои способности, тем более в состоянии депрессии, а я пребывала именно в нем.
- Диффиндо! – пробормотала я, чтобы ускорить неприятный процесс.
Ледяная корка лопнула с треском, похожим на выстрел, куски льда закачались на тёмной воде. Вроде неглубоко, но нырнуть придется… Я с ужасом смотрела на то, как Гарри положил палочку Герми на землю и прыгнул в воду. Меня никакая сила на свете не заставила бы войти в воду больше, чем по пояс. Когда мне было шесть, я чуть не утонула в реке, на которой отдыхала с мамой. Она тогда спасла меня, но страх перед водой остался на всю жизнь… Гарри же похлопал себя руками по плечам и, сделав глубокий вдох, с головой ушел под воду.
Сквозь темную толщу воды я видела, как он достал до меча и ухватил рукоятку. И начал поднимать меч наверх, как вдруг… Он замер под водой, трогая шею, словно пытаясь освободить ее от чего-то, и вдруг забился, словно пытаясь освободиться от тяжелого груза и выплыть на поверхность. Я осознала, что он тонет… Что-то тянет его ко дну… Что-то не дает ему выплыть, и заставляет его лишь биться о берег, под водой…
Все детство мне снились кошмары и я до конца так и не смогла забыть ужасного ощущения, когда вода сдавливает тебя со всех сторон, когда она заливается в уши, нос, рот, и ты, отчаянно барахтаясь и задыхаясь, корчишься, уже теряя связь с миром, уже уходя в мир иной. Страх, отчаяние и попытки выбиться, вырваться из плена воды, попытки позвать на помощь, а потом – пустота и что-то давящее в голове, и кажется, что толща вокруг тебя вот-вот раздавит…
Вода с того дня стала моим настоящим кошмаром, я никогда не плавала и долгое время мама купала меня, уговаривая лечь в ванну с водой. А я хватала ее за руку, сидя как можно выше и ровнее, и умоляла не уходить… Я боялась снова оказаться в ужасных лапах смерти… И этот страх не исчез и много лет спустя…
Но в тот миг я получила подтверждение тому, что Гарри – мой выбор, и ради выбора валькирия пойдет на что угодно. Едва я осознала, что его топит крестраж и сам он не выберется, как мои пальцы уже расстегивали молнию толстой куртки. Я нырнула бы прямо в свитерах, неважно, что вылезла бы мокрой насквозь, медлить было нельзя и на секунду. Подсознание потребовало перед нырянием только одного. Куртка могла помешать мне вытащить Гарри. Но меня опередили.
Что-то темное, одетое, высокое бросилось в воду и, обхватив Гарри руками, борясь с крестражем, вынырнуло вместе с ним и вылезло на берег, после того, как я помогла вытянуть Гарри. Тот был в полуобморочном состоянии, но воду сумел отплевывать сам, что избавило нас от необходимости делать искусственное дыхание. Крестража у него на шее не было.
- Кэт… Вот скажи честно… Это, он совсем больной? – отдышавшись немного, спросил спаситель кузена. Я подняла глаза, уверившись, что братишка жив и приходит в себя, при звуках этого голоса. Рыжие волосы прилипли к щеке, одежда промокла насквозь, в одной руке меч, в другой – сорванный с шеи Гарри крестраж.
- Рон?! – Уизли смущенно кивнул. – Да, Рон, он балбес, - улыбнулась я, обнимая мокрого парня. – Спасибо!
- Ну… Я… - Гарри вскочил на ноги, кашлянув, и уставился на Рона так, словно увидел Пивза с нимбом над головой…
- Т-ты…
- Какого чёрта ты не снял эту пакость, раньше чем соваться в воду? — пропыхтел Рон, размахивая крестражем, который покачивался взад-вперёд, как на сеансе гипноза. Гарри промолчал, начиная одеваться и почти не сводя при этом глаз с Рона. Наверное, боялся, что Рон исчезнет, если на него не смотреть. Или что Рон превратится обратно в меня, может быть. Наконец свитера на Гарри были натянуты и он снова повернулся к нам.
- Эт-то был т-ты? — спросил Гарри всё ещё придушенным голосом и стуча зубами.
- Ага, — сказал Рон с довольно смущённым видом.
- Т-ты наколдовал эту лань?
- Чего? Да нет, конечно! Я думал, она твоя.
- Мой Патронус — олень. У Кэтрин лань.
- Ах, да, то-то мне показалось, что она немножко другая, не как у тебя… Кэт, это твоя?
- Нет, - я отрицательно покачала головой. – Я прибежала следом за Гарри, не знаю, откуда взялась эта лань, - я слегка кривила душой. Точно я этого и впрямь не знала, но у меня были некоторые догадки на этот счет. Что эта лань – дело палочки Сева… Только где он сам и почему не помог? Или он отправил Патронуса и ушел? В любом случае рассказывать Гарри, какой Патронус у его самого нелюбимого преподавателя, я не собиралась. Не лучший момент, думалось мне, рассказывать такое.
Гарри повесил мешочек обратно на шею, поднял палочку Гермионы и взглянул на Рона:
- Откуда ты взялся?
- Ну, ты понимаешь… Я… Я вернулся. Если… — он прокашлялся. — Ну, ты знаешь. Если вы меня примете. – Повисла тишина. Я вспомнила скандал, сопровождавший уход Рона… Но ведь он только что спас Гарри! Вернулся к нам… Я улыбнулась Уизли, видя, что ему не по себе и желая хоть немного подбодрить… Рон же глядел на свои руки, явно не зная, что еще сказать… - А, да, я его вытащил, — сообщил он очевидное, показывая меч. — Ты ведь за ним полез, так?
- Ага, — сказал Гарри. — Только я не пойму, как ты-то здесь оказался? Как ты нас нашёл?
- Долго рассказывать, — буркнул Рон. — Я вас давно уже ищу. Лес такой здоровенный. Я уж думал, придётся заночевать под деревом, и тут вижу — олень, и ты за ним.
- Ты больше никого не видел?
- Нет, — сказал Рон. — Я… - он запнулся, глядя на два дерева чуть в стороне, растущие почти вплотную друг к другу. – Мне, вроде, показалось, что там что-то шевелится, но я торопился, потому что ты нырнул и с концами, я не мог особо там разглядывать… Эй!
Гарри уже сорвался с места и бежал туда, куда указал Рон. Я подоспела следом. Два дуба росли совсем рядышком, между стволами оставался небольшой просвет, как раз на уровне глаз — идеально, чтобы всё видеть, а самому оставаться невидимым. Правда, снега у корней не было и следов тоже. Мы вернулись к Рону. Украшенная рубинами рукоять поблёскивала при свете Гермиониной волшебной палочки.
- Думаешь, настоящий? — спросил Рон.
- Проверить можно только одним способом, правильно? — сказал Гарри. Я посмотрела на крестраж, раскачивающийся на цепочке. Он слегка подергивался, а мой маховик засветился приятным желтым светом. Крестраж, точнее та часть души Беллатрисы, что жила в нем, понимала я, и взбунтовалась, волнуясь и чувствую угрозу для себя. Маховик, напротив, ощущал, что скоро неприятное соседство закончится, и радовался тому, что мы с ним больше не будем так близко к злу… Я, само собой, разделяла настроение маховика, не испытывая симпатии к крестражу.
