- Кстати, - уловив мое настроение, что ей всегда каким-то чудом удавалось очень хорошо, сестра явно решила мне подыграть. – Знаешь, что я первым делом сделаю, когда мы вернемся домой? – взглянула она на меня. Я хмыкнул, качая головой. Перед мысленным взором возник наш особняк и моя комната, с постерами на стене, серо-зеленое покрывало на кровати Кэт… Мы нередко по субботам на каникулах до глубокой ночи сидели там, забравшись с ногами, пили шоколад, который нам готовил дядя, и болтали обо всем на свете. Я очень любил такие субботы… Это было для меня общение с самым близким человеком. С лучшим другом и единственной сестрой. И внезапно я осознал, как сильно я устал жить в этой чертовой палатке, ходить по этим гадким лесам, рекам, горам и гоблин знает каким еще местам, воевать с Беллатрисой и ее приспешниками, числиться в розыске… Я понял, что просто хочу домой. Ненависть к Лестрейндж и ее слугам, отобравшим у меня почти все, ощущалась еще острее. Но, как ни странно, эта вспышка гнева прогнала начинающуюся депрессию. – Я испеку рыбный пирог. Сама, без магии. – Заметила Кэт. – Как до войны…

- Как на Рождество и день рождения дяди? – улыбнулся я. Она пекла его каждый год, на Рождественских каникулах, и мы все, я и дядя, и Рем, с нетерпением этого ждали. Это было самое лучшее блюдо от Кэт, и она никогда не использовала магию при его приготовлении.

- Точно такой же. И мы все соберемся на кухне и его съедим. Все чет… трое. Совсем как раньше… - она замолчала и минут пять вокруг царила полная тишина. – Я хочу домой, - поднимаясь с земли, прошептала Кэт. – Я очень хочу домой, Гарри… Пошли, думаю, чай уже готов.

- Идем, - я покорно зашагал следом за ней, и уже на входе в палатку негромко заметил: - Я тоже хочу домой, Кэт. Я тоже.

***

На следующий день однообразный ход жизни всех последних месяцев стал чуть разнообразнее. За завтраком, если это варево Гермионы из грибов можно было так назвать (нет, Герми была во всех отношениях прекрасным человеком – умная, хороший и добрый друг, но вот готовила ужасно невкусно), Кэт внезапно уставилась на подругу так, что вздрогнул даже я.

- Гермиона, ты же вчера расспрашивала меня про мою последнюю встречу с Долоховым?

- Нууу… да, - промычала та с набитым ртом. У меня рука с ложкой застыла, не дойдя до рта.

- Я подумала насчет твоих слов про колдовство без маховика. Я не помню таких случаев, но это не исключает их возможности… Дар валькирий, как сказала одна мудрая женщина, даже нам самим во всей своей полноте неизвестен.

- Может, тогда попробуем? Ну, снимешь его и что-то попробуешь сделать? А я подержу.

- Вы вообще о чем? – не выдержал я. Обстановка таких вот разговоров без меня и наших с Кэт о деле без Гермионы меня тоже угнетала. Мы были втянуты в это втроем и я искренне считал, что и решать проблемы мы должны тоже все вместе. Но Герми фыркнула, одарив меня испепеляющим взглядом.

- Гермионе вчера пришла в голову мысль о том, что этот случай с Экспеллиармусом, что я применила к Антонину, был не так уж случаен. Она предположила, что это может быть еще одна из скрытых способностей валькирии, - ответила мне сестра. И тут же повернулась к нашей подруге. – Гермиона, его не надо давать преемнице, уже назначенной, но пока не являющейся валькирией, уронишь. Гарри можно. – На это Гермиона снова презрительно фыркнула.

- Но раньше-то ты не умела колдовать без маховика или палочки, - пожал я плечами.

- А я и не пыталась. Я только раз пробовала заставить браслет работать. Но он напрямую зависим от маховика или, на крайний случай, палочки. Браслет – вспомогательный атрибут, он не имеет собственной магической силы. Но я и не слышала о такой возможности, честно говоря. Доедай и пробуем, - Кэт отложила ложку, не съев и половины своей порции. – Надо узнать, что это было… - Гермиона кивнула, поспешно доедая свою похлебку. Я отставил тарелку, правда, съесть успел уже почти все, и тоже встал.

- Гарри, - Кэт осторожно сняла маховик с шеи и протянула мне. – Держи его очень-очень крепко, так, словно у тебя его вырывают, а ты не хочешь отдавать. Ладно? И не надевай на шею ни в коем случае! – когда я уже крепко сжал крохотные часики в руке, добавила она. Гермиона тоже присоединилась к нам, мы вышли в гостиную и там я присел на край кресла, маховик казался довольно тяжелым и держать его отчего-то было не слишком-то приятно. Словно это какой-то мерзкий жук. Чем вызвано такое ощущение, я не понимал. А Герми наставила на Кэтрин палочку.

- Разоружи меня, - произнесла она. Несколько попыток Кэтрин и дважды угодившие в нее чары Гермионы, сделавшие из Кэтрин кролика (отросли уши) и связавшие ее, видимого эффекта не принесли. Гермиона покачала головой.

- Попробуй еще что-нибудь сделать, - нахмурилась она. Маховик начал трепыхаться и пришлось приложить немало усилий, чтобы его удержать. Кэтрин пыталась приманить книгу, положенную девчонками на стол, но и это было безрезультатно… Та лишь чуть-чуть шелохнулась. Кэт опустила руки.

- Бесполезно. Я понятия не имею, что это было.

- Стой-ка! – скомандовала вдруг Гермиона и умчалась в спальню, где мы и ночевали и где лежали кое-какие наши не самые нужные вещи. В том числе и те самые мантии, что остались с похода в Министерство. Мы с Кэтти лишь недоуменно посмотрели ей вслед. Там что-то шуршало, словно Герми переодевалась или что-то в этом духе, и я отвернулся – стены были не каменными все же, мало ли. А когда повернулся на звук неожиданно тяжелых шагов, то по инерции вскочил на ноги раньше, чем успел что-то сообразить. И свободной от рвущегося прочь маховика рукой наставил палочку на мужчину, выходящего к нам. Тот хищно, недобро и знакомо усмехался, приближаясь к Кэт. И, явно от неожиданности и легкого страха, отобразившегося даже на ее лице, Кэт рявкнула «Экспеллиармус» так, что я чуть не упал вместе с креслом, опустив палочку – до меня очень быстро дошло, что это Гермиона. До Кэт, видимо, чуть позже…

А вот Гермиона-Долохов упала. Палочка оказалась в руке Кэтрин, едва была на нее устремлена. А последняя, страшно побледнев, рванулась к подруге, помогая ей встать.

- Гермиона, извини, я не хотела!

- Я на это и рассчитывала, - грубым голосом отозвалась Герми, поднимаясь на ноги. – Неожиданность хотела создать.

- А откуда его волосы? – нахмурилась Кэтрин. Гермиона пожала плечами.

- У нас осталось немного Оборотного Зелья, я глоток сделала. А волос сняла у тебя с плеча, когда ты вернулась. У Сириуса они немножко другие, а уж волос Влада я точно отличу. Вот я и решила, что это скорее всего с Долохова. Он же близко к тебе стоял, вот в свитере и запуталось, видимо, - поясняла Герми. - Кстати, я думала, он на вкус неприятнее, - добавила она.

- И на что похоже? – поинтересовался я, взявшись за цепочку – маховик уже начал меня жечь, видимо, стремясь к хозяйке. Я понял, почему Пожиратели его на себя не надевали и убирали сразу в карман - просто он не давался так уж легко. Не позволял его спокойно трогать.

- Непонятно. И горько, очень, и как-то… терпко, что ли. Но не так противно, как Милиссента, - явно забыв о злости на меня, отозвалась Герми. – Получается, это у тебя реакция на твой страх? На угрозу тебе? – перевела она взгляд на задумчивую и растерянную Кэтрин.

- Я и раньше его побаивалась, да и не сказать, чтобы я так уж сильно там испугалась… Однажды мне было еще страшнее, но такого не случилось.

- А о чем ты думала, когда меня разоружала? – сев на кресло, Гермиона потерла затылок. Она выглядела еще как Долохов. Кэтрин пожала плечами уже в который раз.

- Да ни о чем, - отозвалась Кэт. – Я и не подумала, а ты уже на полу. Стойте-ка! – сестра на радостях обняла сначала Гермиону, что было с виду странно – обнимающая Долохова Кэт, потом и меня тоже. – Я поняла, в чем дело. Это даже не страх, это скорее непроизвольная защита с моей стороны, от отчаяния или от злости… Суть здесь в том, что это должно вырваться непроизвольно, случайно. Я концентрировалась на том, чтобы колдовать, ничего не получалось. Когда увидела Долохова, не сразу поняла, что это ты, и заклинание само вырвалось! На уровне подсознания. Теперь мне интересно другое, - прищурилась она, сев в ближайшее кресло. Я протянул ей маховик, но забирать его, начавший уже буквально буравить мою кисть, словно ковыряясь в коже, она не торопилась. – Могу ли я научиться пользоваться этим сознательно… Как думаете? – поглядела она на нас.