— Так, иди с ними. — Я обнимаю его за талию и прижимаюсь к груди.

— Нет, я вернусь домой с вами.

— Забирай Ругера и сходи пообедай с друзьями. Мне все равно нужно поспать. Я уеду домой с Джо.

Он кладет большие ладони мне на щеки и заставляет посмотреть на него.

— Ты уверена, Блу?

— Да.

— Я уже говорил, что ты восхитительная.

— Прекрати.

Он слегка касается моих губ своими.

— Я серьезно, Блу. Я не заслуживаю тебя.

— Прекрати. — Я бью кулаком по его груди.

Так снова целует меня, легко и быстро. Мы оба знаем, что большее сейчас не приведет ни к чему хорошему.

— Иди, Так. — Мне приходится очень постараться, чтобы усмирить свое возбуждение и отойти от него. Я машу Таку через плечо рукой и направляюсь к минивэну Джо.

— Я удивлена, — подняв бровь, произносит Джо, как только я закрываю за собой дверь.

— Чему? — Я опустила козырек и изучила свой синяк.

— Тому что тебе удалось отлепиться от него.

— Признаюсь, я и сама удивлена, — смеясь, отвечаю я.

— Он так влюблен в тебя.

Я поворачиваюсь к ней, ожидая увидеть на ее лице шутливое выражение, но ничего подобного.

— Это не шутка, Блу. Этот парень без ума от тебя.

— Он не хочет раскрываться передо мной. А до недавнего времени вообще обращался так, будто я пустое место.

— У Така есть проблемы.

— Я боюсь, Джо. — Мэйби бросает бутылочку на переднее сиденье, чем очень пугает меня. Я наклоняюсь, поднимаю и вручаю ее малышке. — Я боюсь, что, когда мы вернемся в кампус, он снова воздвигнет вокруг себя стены.

— Как я уже сказала, Блу, у Така есть проблемы. Я убеждаю его, чтобы он раскрылся перед тобой, но это ведь Так. Он всегда был упрямцем.

— Да, он такой. — Я провожу пальцами по коричневой обивке дверцы. — Я надеюсь, что он все-таки решится и рискнет.

Мэйби снова бросает бутылочку и начинает плакать. Ей явно надоел футбол и поездка в машине. Я быстро отстегиваю ремень безопасности и, охая, перебираюсь к ней. Когда мне, наконец, удается, разместиться рядом с Мэйби, она перестает рыдать и удивленно смотрит на меня. Всю оставшуюся дорогу я пытаюсь успокоить ее и развеселить.

— Спасибо, Блу. — Джо открывает дверь и Мэйби, увидев ее, визжит. — Тебе нужно поесть и принять таблетки.

— Хорошо.

В кармане вибрирует телефон.

Так: Ты в порядке?

Я: Да, только что подъехали к дому.

Так: Парни хотят пойти потусоваться у тренера дома.

Я: Иди. Я устала и собираюсь отдохнуть.

Так: Хорошо. Мечтай обо мне.

Я: Последние несколько месяцев я только этим и занимаюсь.

Так: Сладким снов, Блу.

Джо делает нам сэндвичи. Я быстро съедаю свой, а потом глотаю таблетки.

— Ты самая лучшая, Джо.

— Тащи свою задницу в кровать и дай уже этому великолепному телу излечиться.

— Спасибо. — Я крепко обнимаю ее. — За все.

Она шлепает меня по заднему месту, а я в ответ смеюсь.

— Иди в кровать.

— Будет исполнено, мамочка Джо.

Без парней в доме очень тихо, отчего скрип двери в комнату Така кажется оглушающим. В комнате пахнет Таком. Я вдыхаю его запах, наполняя им каждую клеточку своего тела. А потом снимаю штаны и футболку и опускаюсь на его простыни.

Перед тем как отключиться, решаю отправить еще одно сообщение. Только в этот раз фотографию, чтобы Так знал, что я уже в кровати. Не знаю от усталости или от таблеток, но я засыпаю еще до того, как он отвечает… если ответил вообще.

ГЛАВА 22

Я открываю глаза, но в комнате еще темно. Нащупываю в простынях телефон и заставляю себя проснуться. Черт возьми, семь часов вечера. Я проспала больше пяти часов. На мобильном мигает сообщение.

Так: Черт.

Я хихикаю. Мне понадобилось несколько минут, чтобы выбраться из кровати. Я потягиваюсь и слегка разминаю шею. В гостиной раздаются громкие крики, а это значит, что парни вернулись. С помощью фонарика на телефоне, я нахожу одежду и одеваюсь.

Как только открываю дверь, мне в нос ударяет аромат томатного соуса и в животе начинает бурчать. Я направляюсь в ванную и освежаюсь. Слава богу, что мне пришло в голову посмотреться в зеркало. Волосы прилипли к лицу, которое бороздят морщины от простыней. Судя по всему, я ни разу не пошевелилась во время сна.

В коридоре темно, но меня ведет вперед свет, льющийся из кухни.

— Привет, — говорю я, увидев прибирающуюся Джо. Я провожу рукой по кухонному столу из темного дерева.

— Ты встала.

— Да, я была в отключке.

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо. Очень хорошо.

— Хочешь есть? — С этими словами Джо вручает мне тарелку с пастой, зеленым салатом и хлебными палочками.

— Ты знаешь, как порадовать девушку. — Я хватаю вилку и быстро ем. — Пора поздороваться с парнями.

— Будь осторожна. Кажется, они устроили там соревнования по борьбе.

— Могу себе представить. — Я беру стакан с холодным молоком, который стоит передо мной, и выпиваю его до дна.

Завернув за угол, обнаруживаю, что Джо была права. Такое ощущение, что в бедной гостиной разверзнулся ад: везде переплетенные тела и мелькающие локти. Ругер спрыгивает с дивана и приземляется на спину Така, а потом пытается зажать ему шею. Мэйби визжит и хлопает в ладоши, сидя на коленях у отца. Остин потягивает пиво и, кажется, больше интересуется телевизором, чем борьбой.

Мое внимание привлекает торжествующий вопль Ругера. Я поворачиваюсь и вижу, что футболка Така натянута на голову, как это делают в хоккее. Я вскрикиваю, но мой возглас тонет в общем гуле. Вся спина Така покрыта шрамами. И не просто шрамами — его кожа очень сильно повреждена.

Я прикрываю рот, пытаюсь сдержать слезы. Джо подходит и кладет руку мне на поясницу.

— Думаю, тебе не стоит беспокоиться, что он убежит. Это он боится, что ты исчезнешь, как только увидишь всего его.

У меня кружится голова и начинает тошнить. Все эти месяцы, я считала, что недостаточно хороша для него, что он придурок и плейбой. Мне на ум приходило много теорий, почему он такой сдержанный и недоступный.

— Блу, смотри, что я сейчас сделаю.

Ругер подходит и пинает Така под зад. Услышав слова племянника, Так напрягается и, медленно встав с колен, опускает футболку.

— Игры закончились, дружок. Мне нужно позвонить. — С этими словами он, не глядя на меня, выходит на улицу.

— Так. — Я едва слышу свой голос.

Я бегу за ним. Ноги реагируют на происходящее быстрее, чем мозг.

— Так! — кричу я.

Он стоит, прислонившись к столику для пикников. Лунный свет освещает его сгорбившийся силуэт. Я подхожу и беру его за руки и, поцеловав каждую костяшку пальцев, отпускаю их. А потом смело хватаюсь за футболку и стягиваю ее. Он с безжизненным видом, позволяет мне это сделать. Спереди его кожа в таком же состоянии, как на спине — каждый ее сантиметр покрывают ожоги. Так опускается на колени.

— Так, — шепчу я.

Он отказывается смотреть на меня и отвечать. Я кладу руки ему на спину, ощущая ладонями рубцы. Так вздрагивает от моего прикосновения, и я слышу, как он всхлипывает. Я глажу его по спине, а потом начинаю целовать поврежденную кожу.

— Посмотри на меня, Так. Ты сказал, что ты теперь весь мой. Это ложь?

Он молчит, а я вновь прижимаюсь к его спине губами, чувствуя, как он стыдится себя.

— Поговори со мной, — отчаянно молю я.

Так медленно поднимает голову и смотрит на меня.

— Ты хотела всего меня, так вот он я.

Он поднимает руки, обнажая передо мной каждый сантиметр кожи. От подмышки, вдоль грудной клетки тянется шрам, уходящий в штаны.

— Ты обманывала, Блу. Обманывала.

Мой мозг пытается переварить всю боль, которую когда-то пережил этот мужчина и одновременно понять почем он называет меня лгуньей. Внезапно он встает и пристально смотрит на меня.

— На твоем лице был ужас, когда ты увидела мою спину. Разочарование и отвращение.

— Да пошел ты, Так. — Я, не раздумывая, пихаю его в грудь. — С первого дня нашей встречи я чуть не целовала землю, по которой ты ходил. Я влюбилась в тебя, а ты только и делал, что вел себя как ублюдок.