– Ее нет дома, – сказал он через несколько секунд. Мужчина почувствовал облегчение и разочарование одновременно.

Он уже совсем было собрался повесить трубку, как вдруг на другом конце провода раздался щелчок и женский голос произнес в трубку:

– Алло?

– Я говорю с мисс Карсон?

– Да. А кто звонит?

Холанд с улыбкой слушал ее веселый вибрирующий голос.

– Вы меня не знаете. Один из моих друзей… – Он остановился, так как почувствовал, что начинает путаться.

– А, хорошо! – весело сказала она. – Ну, не стесняйтесь. Вы хотите прийти ко мне?

– Вы угадали. Но вы, быть может, заняты?

– Нет-нет! В какое время вы хотите встретиться?

– Я не знаю, где вы живете.

Девушка рассмеялась.

– Лессингтон-авеню, 25. Вы знаете, где это?

– Проехав Гранбург-стрит, так?

– Вот-вот. Я живу наверху. Надо мной находится небо. У вас есть машина?

– Да.

– Не ставьте ее перед дверью. В конце улицы имеется стоянка.

– Я приеду в девять часов.

– Я буду вас ждать. Парадная дверь будет открыта. Вам останется лишь подняться.

– Договорились!

– Итак, в девять часов, до свидания.

Она повесила трубку, и он немедленно сделал то же самое.

Холанд старался представить себе девушку. Блондинка или нет? Стройна ли, хороша ли собой? Ее голос казался очень молодым. Паркер сказал, что она потрясающая. Она, должно быть, очень красива, раз Паркер так отзывался о ней.

«Я ведь могу поехать и просто посмотреть, – решил он. – Если она слишком противна, я не войду к ней».

Он взял бумажник и проверил его содержимое. Руки Кена немного дрожали, и этому обстоятельству он иронически усмехнулся. При выходе из дома взгляд его натолкнулся на фотографию Энн, и добропорядочный муж отвел виновато глаза.

На нужную ему улицу, находившуюся на другом конце города, Холанд попал за двадцать минут.

В большом парке обслуживания, в начале Лессингтон-авеню, было только четыре машины. Сторож – старый человек в белой блузе – вышел из своей сторожки и сделал знак Кену поставить машину позади старого «Бьюика».

Когда Кен выключил мотор и вышел из машины, чтобы подойти к сторожу, тот спросил у него:

– Вы надолго, мистер?

– Я еще не знаю. Это зависит от друзей, с которыми я приехал повидаться, – осторожно сказал Кен. – А на какое время я мог бы ее оставить?

– О! Хоть на целую ночь, если хотите. Остальные машины остаются до утра. Этот квартал стоит того! – сообщил сторож с многозначительной улыбкой, в то время как Кен, немного смущенный, оплачивал стоянку.

Сторож вернулся в свою кабину, а Кен устремился по Лессингтон-авеню.

Ночь уже наступила, и он не рисковал, что его заметят. Кроме того, вдоль тротуаров сплошной полосой росли деревья, которые еще больше скрывали прохожих. Дома оказались чистыми и респектабельными, и на улицах не было видно ни одной живой души. Кен внимательно осмотрел обе стороны улицы, прежде чем подняться по входным ступенькам к дому 25. Он повернул ручку, толкнул дверь и быстро вошел в вестибюль.

Здесь, как на параде, выстроились ящики для писем, и на каждом из них была визитная карточка ее владельца: Мэй Кристи, Гай Ходерн, Глория Голд, Фей Карсон.

«Хорошая компания, – подумал Холанд с недовольным видом. – И куда это занесли меня ноги». Поколебавшись, подниматься ли ему или вернуться к своей машине, он все же подумал, что было бы глупо уйти, даже не посмотрев, как выглядит эта девица. Выпитое виски придавало храбрости, и поздний посетитель направился вверх по лестнице. На третьем этаже тихая приятная музыка лилась за дверью, покрытой красным лаком. На лестничной площадке четвертого этажа Холанду встретился мужчина. В руке он держал шляпу с мягкими полями, которую прижимал к бедру, и изучающе посмотрел на Кена. Несмотря на его плешивость, ему, должно быть, было немногим больше лет, чем Кену. Его слащавая внешность была чем-то отвратительна, как старый пирог с кремом. У него были черные навыкате глаза, белки которых были налиты кровью. Тонкие противные губы, маленький крючковатый нос и оттопыренные уши дополняли внешность этого необыкновенного персонажа.

На нем был засаленный и потерявший форму костюм, жирные пятна покрывали ярко-оранжевый в синих квадратах галстук. В левой руке мужчина держал рыжую болонку, блестящая и длинная шерсть которой говорила о тщательном уходе за ней. Собака была настолько чистой, насколько ее хозяин был грязен. Толстый человек отступил.

– Проходите, мистер, – проговорил он тихим и приятным голосом. – По счастливому случаю, вы идете не ко мне? – Черный взгляд прогулялся по Кену, заставив его съежиться и почувствовать холодок оттого, что его почему-то стараются запомнить до мельчайших деталей.

– Нет, я иду выше, – ответил Кен, поднимаясь сразу через несколько ступенек, чтобы поскорее уйти от назойливого субъекта.

– Нам совершенно необходим лифт, – продолжал толстый человек. – Эта лестница разрушает сердце. Лео тоже ее ненавидит. – Он погладил собаку по голове. – Какое замечательное животное! Вы не находите? – Он протянул вперед пса, чтобы Кен смог получше рассмотреть его. – Я не сомневаюсь: вы любите животных.

Кен обошел болтливого толстяка.

– О да! Это замечательное животное, – с энтузиазмом сказал он.

– У него есть призы, – не унимался толстяк. – И в этом месяце Лео получил золотую медаль.

Пес посмотрел на Кена такими же глазами, как и у хозяина: черными, навыкате и с налитыми кровью белками.

Кен продолжал осиливать лестницу. Пока поднимался, он все время прислушивался, надеясь, что по звуку шагов определит, уйдет толстяк к себе в квартиру или на улицу. Но в подъезде стояла тишина. Кен осторожно подошел к перилам и посмотрел вниз: человек стоял на прежнем месте и наблюдал за ним, задрав вверх голову. Их взгляды встретились – и человек улыбнулся. Улыбкой любопытной, неискренней и понимающей, которая испугала Кена. Болонка тоже глядела на него, но, в отличие от своего хозяина, глядела равнодушно. Кен быстро отступил назад и повернулся к двери, выкрашенной в зеленый цвет. Его сердце сильно билось, а нервы были напряжены до предела.

Встреча с толстым человеком взволновала его. И не будь он уверен, что тот все еще находится на своем посту на лестничной площадке, Кен немедленно ушел бы отсюда. Но он не находил в себе смелости снова встретить этого подозрительного типа. Сожалея о безумии, которое привело его сюда, Холанд тихонько нажал на кнопку звонка. Дверь открылась почти немедленно – и перед мужчиной оказалась очаровательная, очень соблазнительная девушка. Ей было не более 23–24 лет. Волосы, падавшие на плечи, были черными, как вороново крыло. Ее синие глаза, красивый большой рот с красной помадой, приветливое, открытое лицо с улыбкой на губах – все это вернуло Кену его апломб.

На ней было бледно-голубое платье, подчеркивающее всю прелесть фигуры, которая заставила сильнее забиться сердце Кена.

– Добрый вечер, – произнесла девушка. – Проходите, пожалуйста.

Холанд почувствовал, что она быстро осмотрела его и явно осталась довольна, так как одарила его новой улыбкой, еще более ободряющей. Девушка пригласила посетителя в широкую и удобную гостиную. Здесь перед камином стоял большой диван, обтянутый кожей. Три глубоких кресла, телевизор, приемник, большой бар с ликерами и стол, стоявший у окна, завершали всю обстановку комнаты. Вазы с цветами стояли на столе, на радиоприемнике, подоконнике – повсюду. Молодая девушка закрыла дверь и направилась к бару. Она шла уверенной походкой, смотря на гостя через плечо, чтобы видеть его реакцию.

Кен не скрывал удовлетворения, так как находил незнакомку сенсационной и сногсшибательной!

– Будьте свободней, – попросила она. – Я совершенно безвредна и не понимаю, почему вам бояться меня.

– Я вас не боюсь, – с жаром произнес Кен. – Если я и стесняюсь, то только из-за неопытности.

Хозяйка засмеялась.

– Это меня удивляет. Вы достаточно красивый парень, чтобы нуждаться в такой подруге, как я. Что с вами произошло, Коко? Ваша подружка вас прогнала?