Это даже не потребность лезть во все дела, это уже какая-то патология, что ли. Я живу идеально, у меня есть красивая и умная женщина, есть работа, есть свободные… ну, относительно свободные деньги, есть… да все есть, считай. И на кой мне вся эта головная боль? Вот в первый раз на эту тему задумался. На этой стороне в первый раз, я ведь в Испании тоже вроде как ото всех лишних дел уже отходил, но вот случились неприятности, кто-то попался на отмыве десятков миллионов и меня это боком зацепило. И опять понеслось.
Мотороллер из «Морского дракона» въехал во двор ровно в тот момент, когда я уже подошел к лестнице. Девчонка лет пятнадцати, явно подрабатывающая школьница, взяла у меня деньги, передав в обмен большой, пахнущий специями пакет, и уехала, развернувшись на месте. А я с едой поднялся в студию.
Анита уже была там, сидела в кресле, скрестив ноги и уставившись в мой планшет.
– Кушать подано, леди, – объявил я, выставляя расписные картонные коробки на кухонную стойку.
– Это хорошо. – Она отложила планшет на столик и потянулась. – Что-то я совсем голодная. Обними, – протянула она руки.
Я обнял ее и поцеловал. Ну вот да, чего мне еще не хватает в этой жизни?
– Мне с тобой посоветоваться нужно, – сказал я, вытаскивая из бумажного пакетика деревянные палочки и разделяя их со щелчком. – Насчет очень важного дела.
– Насколько важного?
– Важного, я серьезно. – Она явно ожидала услышать от меня не совсем приличную шутку, какими мы привыкли постоянно перебрасываться, но теперь изобразила серьезность.
– Что? – спросила она, открывая коробку риса с креветками.
– Беляева нашла способ вернуть мои деньги.
Она поморщилась, но комментировать не стала, лишь спросила:
– И в чем проблема?
– Проблема в том, что так деньги вернуть не получится, но «Банк Содружества» может дать финансирование под большой проект. И проект нашелся.
– И?
– Проектом придется заниматься. Это помимо того, чем я занимаюсь уже. Он заберет все свободное время, на несколько лет. – Я сел напротив нее, открывая другую коробку, с курицей по-сычуаньски. – Принесет много денег, скорей всего куда больше, чем я потерял.
– Ты хочешь им заниматься? – спросила она, посмотрев мне в глаза.
– Я пока не думал об этом. Есть проект, я им занимаюсь, я всегда так жил. Но только сейчас, вот когда подъехал к дому, в первый раз подумал о том, что мы останемся без нашего отпуска, что я не смогу каждый вечер кататься с тобой на велике, что у меня почти не останется выходных.
– И ты не умираешь с голоду, – добавила она. – Верно?
– Верно.
– Ты потом не будешь меня обвинять в том, что я вот тебе чего-то насоветовала, а ты теперь несчастен и все такое?
– Нет, – покачал я головой.
– Уверен?
– Если бы я не был уверен, то даже не начал бы этот разговор. Я хочу именно тебя выслушать.
– Откажись, – ответила она коротко. – У тебя все есть, не гоняйся за журавлем в небе. Мне нравится наша жизнь, а если вместо нее останутся сообщения о том, что ты опять будешь поздно и уставший, потому что застрял в офисе, – эта жизнь испортится. Расставь приоритеты, что тебе важней всего. Вот что?
– Ты. Быть счастливым. Увидеть этот мир.
– И сколько ты его увидишь, если у тебя не останется времени? Ну как ты сам думаешь? И сколько у тебя останется меня? И как ты будешь со всем этим счастлив? Вот насколько? У тебя вот эти ланчи дома с едой из китайского останутся? Или будут ланчи деловые, как уже началось? Ты в свой тир любимый часто будешь попадать? Откажись, довольствуйся тем, что есть уже. У тебя многое есть, не у всех столько. Я все сказала. – Она потянулась за коробкой с каракатицами в черном соусе.
В общем, мы доели, и даже не только доели, а когда Анита спустилась в свой магазин, я открыл ноутбук и написал письмо Беляевой:
«Вынужден сообщить, что у меня изменились обстоятельства. Участвовать в проекте я не могу, так что с удовольствием передаю его вам. Уверен в его успехе. Если получится просто вернуть деньги, дайте мне знать, все наши договоренности остаются в силе. Могу порекомендовать хорошего архитектора. С уважением, А. Баринов».
И все. И отправил.
На хрен всю эту суету. И почему я только сейчас до этого додумался? Лучше планировать отпуск в Кадисе.
Глава 6
29 год, 37 число 03 месяца, пятница. Порто-Франко
Ночью загорелись обе машины. Точнее, загорелся «Патриот», но огонь с него перекинулся на «Чайнафронтеру», стоявшую почти вплотную. Проснулся я поздно, вызвал пожарных, после чего взялся заливать огонь с балкончика водой из шланга для поливки газона. Пожарные приехали быстро, но спасать уже было нечего, от машин остались лишь обгорелые остовы. Ну и следом полиция подкатила, разумеется. Противный густой запах горелой резины и пластмассы висел в воздухе.
Пока полицейский брал у меня показания, пожарные даже успели вывезти остатки двух автомобилей, после которых обо всем напоминал еще не развеявшийся запах гари и черные пятна на серой плитке дворика. А когда все уехали, я посмотрел видео с камеры, которую никогда не выключал. И обнаружил крупного человека в маске и перчатках, который аккуратно вскрыл водительскую дверь «УАЗа», полил салон из пластиковой бутылки и забросил туда что-то горящее, после чего все и началось. «Фронтеру» он не трогал, что интересно, это она уже сама.
Затем началась суета. Приехала хозяйка студии с каким-то мужиком, смотрели, что могло еще случиться, но, к счастью, все повреждения двора ограничились пятном и краской на деревянной оградке газона, так что я пообещал в ближайшее время исправить это за свой счет. Ну и сказал, что машина, похоже, загорелась из-за технической неисправности.
Затем приехала на работу Анита, и это уже было посложней:
– Что у нас еще за проблемы? – спросила она, поднявшись ко мне.
– Думаю, что все те же. Отомстили за убитых грабителей, тех, что на дороге с Базы.
– Почему так думаешь?
– Подожгли только ту машину, вторая близко стояла. Скорей всего, даже не знали, что это тоже моя.
– И что дальше?
– Если «Тойота» не продана еще, то заберу ее и буду пока парковать дальше по улице.
– Я не об этом, ты меня понял, – вздохнула она.
– Сегодня поеду в полицию, потом поговорю с Демпси, – пожал я плечами. – Это не самая большая проблема на самом деле, хотели бы большего – бросили бы гранату в окно или бутылку с зажигательной. Там только по лестнице подняться, и все. Хотели именно напакостить. Ну, напакостили. И что?
– То есть ты думаешь, что вот так все просто?
– Именно так и думаю. Честно. Подвезешь до стоянки, «Тойоту» забрать?
– Эл подвезет, спускайся. Мне работать надо. – Она вздохнула и быстро вышла из студии.
Минут через десять Эл, одетый сегодня в некое невероятное сочетание цветов в виде узких желтых брюк и белоснежной рубашки, отвез меня, куда я просил, на стареньком «Самурае», высадив у ворот дилершипа и поинтересовавшись, не подождать ли меня.
– Нет, спасибо, сам уже доеду, – ответил я, увидев «Тойоту» на прежнем месте.
Минусуем ее из бюджета, короче. Убытков поджигатель в маске нанес все же немало.
Англичанин Фил, хозяин стоянки, не слишком обрадовался тому, что я забираю машину, но особо не гундел, хозяин – барин. Так что я просто поблагодарил, пожал сердечно руку, сел в машину и уехал.
Первое впечатление – «патрик» был даже «люксовей», что ли. Тут все просто, без затей, зато вместо штатного стерео стоит уже приличная рация. Звукоизоляция если и есть, то не то чтобы сильно развита, шума в салоне хватает. Коробка-пятиступка, ручная, понятное дело, дизель в четыре и два литра мощностью в сто тридцать одну силу, но тянет весело. Тряпочные сиденья удобные, посадка хорошая, обзор тоже хоть куда. И едет плавно, хотя и подвеска жесткая, и покрышки довольно зубастые. Еще про эту модель помню то, что у нее бак аж на сто тридцать литров, то есть хватит надолго. И еще две канистры в багажнике. Пятнадцатый год, пробег небольшой, далеко на ней албанцы не гоняли, похоже. Ладно, всегда о такой мечтал, да все не мог сподобиться купить, так что… поезжу, раз уж все равно выбора нет.