— Скажите, доктор, а есть какие-то сведения о том, когда он был в нормальном состоянии? Может быть, адрес, где он жил… — тихо спросил я.

— Да, что-то может быть в его карте. Хотя уже столько времени прошло… — задумался тот.

— Вы можете мне его дать? — с горящими глазами спросил я.

— Похоже, вы намерены поднять его на ноги, — улыбнулся врач. Я кивнул головой.

— Что ж, почему бы и нет…

Мы направились в его кабинет, и доктор, покопавшись в бумагах, нашёл адрес, по которому раньше проживал Шики. Переписав его, я поклонился и тут же помчался туда, невзирая на то, что уже начало смеркаться. У меня осталась единственная надежда найти Шики.

Мрачный особняк уже зарос травой. Стёкла были выбиты, двери разрисованы. Толкнув одну, я понял, что она открыта. И боязливо вошёл внутрь.

Там было темно, хотя неяркий сумеречный свет пробивал сквозь разбитые окна. На полу валялись осколки, сломанные стулья, порванная одежда. Некоторая мебель была изрезана и испачкана. Дом был большой, двухэтажный и от этого становилось ещё страшнее. Внизу располагались гостиная, столовая, наверху — спальные комнаты.

Опасливо поднявшись по полуразрушенной лестнице, я заглянул в каждую из них. Комнаты были пустыми, но в них явно раньше жили. Кажется, одна из них принадлежала Шики — в шкафу я нашёл остатки тёмной одежды, которая подходила ему по размеру. Письменный стол оказался пустым. А больше ничего в этой комнате и не было.

Меня привлекла другая — самая светлая комнатка, располагающаяся почти на чердаке. Здесь было много… детских вещей. Разорванные игрушки валялись в углах. Одежда явно принадлежала ребёнку или подростку, но никак не взрослому. На столе было много пыльных бумаг с каким-то записями. И фотографии. Много фотографий с разбитыми стёклами и сломанными рамками.

Одна из них задела меня за живое — на ней были изображены два ребёнка. В одном из них я узнал Шики — он был совсем юным, лет шестнадцати в белой рубашке и задумчивым грустным взглядом. Совсем как теперь. А рядом с ним стоял какой-то светловолосый мальчик и тепло улыбался. Его глаза, устремлённые на Шики, были наполнены таким восторгом, что у меня даже сжалось сердце. Интересно, кто он? Его друг?

На других фотографиях тоже был Шики, но уже взрослый и мрачный. Ту, с мальчиком, я освободил из рамки и взял с собой. Потом вновь спустился на первый этаж.

— Шики, — тихо позвал я его. Ничего.

— Шики! — уже громче крикнул я. — Если ты здесь, выходи! Хватит обижаться на меня! Я нашёл твоё тело! — громко произнёс я в пустоту.

— Моё тело? — раздался голос позади меня, и я подскочил. Обязательно сзади надо было появляться?!

— Да, — я развернулся к нему и невольно улыбнулся — такой же хмурый, как и всегда. Я был рад его видеть несмотря ни на что.

— Почему ты не сказал, что ты не умер?! — возмущенно воскликнул я. — Тогда бы я нашёл твоё тело гораздо быстрее. Я-то думал, что ты уже давно в могиле лежишь, а ты, оказывается, живой.

— Я не могу быть живым, — покачал головой призрак. — Иначе бы я здесь не летал.

— Ну… ты должен сам увидеть, — опустил я голову. Не знаю, как сказать ему, в каком состоянии его тело. — Это правда твой дом? — обратился я к нему. Шики молча кивнул.

— Получается, ты жил не один, — я поставил его перед фактом.

— Да, не один, — кажется, эта тема была ему не очень приятна, поскольку Шики отвечал коротко и сухо, а у меня появилось ощущение, что я вытаскиваю из него слова клещами. Ещё мне хотелось спросить про мальчика с фотографии, но Шики засуетился.

— Покажи мне, где моё тело. Я хочу его увидеть, — подплывая к двери, прошелестел он.

— Да, — я кивнул головой, идя на выход. — Только приготовься — оно может тебя испугать.

========== Часть 7 ==========

Больница уже закрывалась, поэтому нам (то есть мне), пришлось пробираться туда тайком. Благодаря призраку, который вёл меня по коридорам и не позволял сталкиваться с людьми, я ещё быстрее нашёл палату и бесшумно проник туда, закрывая за собой дверь. Тело Шики сидело всё в том же состоянии с открытыми глазами. Я подошёл к нему и опустился возле кровати. Потом обернулся и посмотрел на призрака — тот застыл позади меня. На его лице ясно читалось отвращение.

— И это… я? — прошелестел он одними губами, не в силах сказать что-то большее. Вид собственного тела привёл его в ужас. Я вздохнул, пересаживаясь на кровать.

— Я же сказал приготовиться, — тихо ответил я.

Шики так и продолжал висеть, ничего не говоря. Кажется, он был невероятно ошеломлён. Ещё никогда я не видел столько эмоций на этом лице: отвращение, ужас, неприязнь, ненависть. Около минуты стояла гробовая тишина, а потом, он усмехнулся и вылетел из палаты.

— Ты что? — выскочив следом, я помчался за ним. Тот спокойно плыл по коридору, даже не обращая на меня внимания.

— Ничего. Я отказываюсь находиться в таком теле. Уж лучше останусь призраком, чем превращусь в это, — его губы снова скривило презрение.

— Но ведь… — я хотел его переубедить, но капризный призрак уже исчез.

— Да что ж ты всё время с плеча рубишь! — разозлился я на него и вернулся в палату.

Шики снова решил устроить забастовку и пропал на несколько дней. А я, даже сам не замечая того, начал каждый день приходить в больницу после уроков. Пару раз заходил к Юкихито — того уже выписывали. Я был рад, что с ним всё в порядке, однако все мои мысли теперь были устремлены только к неподвижному Шики. Вечерами я просто сидел и смотрел на него. Потом начал говорить с ним. Рассказал, что знаю, где его душа, что обязательно уговорю соединиться с телом. Но, как и предполагалось, ответа не было. Улучшений тоже. Да и какие могут быть улучшения, когда он пуст? Но я всё равно ходил к нему, понимая, что это превращается в какую-то зависимость. Я и дня не мог прожить, чтобы не увидеть его. Чтобы не заглянуть в потухшие глаза, не поправить растрёпанные волосы, не коснуться впалой щеки…

А однажды я увидел, как медсестра принесла обед и собиралась начать кормить его.

— Можно… мне попробовать? — осторожно попросил я. Она улыбнулась и вышла, оставив еду. Повязав салфетку на шею больного, я сел на кровати и поставил поднос на колени. На нём была тарелка с жидким супом и ложка. Зачерпнув суп, я преподнес ложку к его рту и влил жидкость туда. Он послушно проглотил. Я улыбнулся и снова сделал это.

Тарелка медленно опустошалась. Несколько раз получились неудачными — суп выливался изо рта. Я спешно вытирал его подбородок, но совсем не злился. Наоборот, лишь ласково попросил проглотить.

— Ты так и будешь нянчиться с ним? — недовольный голос вновь прозвучал у меня за спиной. Я тяжело вздохнул, отправив последнюю ложку больному в рот.

— А ты так и будешь подкрадываться сзади? — поставив поднос с тарелкой на тумбочку, я метнул на призрака грозный взгляд. Тот скривился, не отрывая глаз от своего тела.

— Как тебе не противно делать это, — продолжил Шики в том же духе.

— Это ведь ты! — с чувством воскликнул я. — Как ты можешь так с собой обращаться? — я вытер больному рот и снял салфетку с груди. — Вот так, — улыбнулся я, обращаясь к телу. — Теперь ты сытый.

— Ты… никогда так не смотрел на меня, как на него, — послышался растерянный голос. Шики оторопело глядел на нас, не веря своим глазам. — Никогда в твоём взгляде, обращённом ко мне, не было столько нежности и заботы.

— Да, — мне пришлось согласиться с его словами. — Потому что ты в ней не нуждался. Ни в нежности, ни в заботе. А он нуждается, — я поднялся с кровати и поправил подушки, к которым прислонялся больной.

— Что, этот овощ тебе больше нравится, чем я? — снова раздраженно спросил призрак.

— Как я могу сравнивать? Ведь ты — одно целое с ним! Это твоё тело, это ты! А то, что витает — твоя душа. Вы не можете существовать по отдельности. Тебе нужно соединиться с телом, — настойчиво произнёс я, горящими глазами смотря на призрака.