— Кто это? Я слышал, ты сейчас работаешь. Ухаживаешь за ним?

— Нет, это не по работе, — покачал я головой.

— Родственник? — допытывался парень. — Или друг?

Я хотел согласиться с последним, но, взглянув в ореховые глаза, передумал. Опять врать? Врал Юкихито, а теперь ещё и Шики начну? Пора бы уже покончить с постоянной ложью себе и другим!

— Он мой любимый, — тихо произнёс я, смотря прямо на Юки. Мне было интересно, как тот отреагирует. Юкихито удивлённо поднял брови, а потом чуть улыбнулся.

— Надо же… — выдохнул он, опустив глаза. — Но… это, наверное, здорово. Испытывать к кому-то столь сильные чувства и не бросать даже в такой ситуации.

Я усмехнулся, продолжая смотреть на бывшего возлюбленного.

— Нет, это мучительно. Особенно, когда их скрываешь. Или не можешь рассказать о них, потому что знаешь, что не поймут. Знаешь, Юки, — я на мгновение задумался, но потом всё же сказал. Жаль, только, что так поздно, — ты ведь мне тоже нравился.

Парень буквально окаменел, смотря во все глаза. Наверное, если бы это сказал кто-то другой, он бы не поверил, но раз признался я сам — значит, в этих словах не было ни грамма лжи.

— Но я боялся признаться тебе, потому что думал, что потеряю, — с тяжелым вздохом продолжил я. — Боялся, что разрушу нашу дружбу, и ты совсем отвернёшься от меня. Теперь, когда всё разрушено — я могу признаться тебе. С лёгким сердцем, — я улыбнулся, а Юкихито продолжал оставаться серьёзным.

— С чего ты решил, что всё разрушено? — тихо сказал он, отчего мне невольно вздрогнулось.

— Потому что теперь у меня есть Шики. И я обещал ему, что всё время буду рядом с ним. Ладно, Юки. Нам уже пора. Удачи тебе, — я махнул ему одной рукой и толкнул коляску.

— Пока, Акира… — вместе с шелестом листьев донеслись до меня его слова.

Спустя несколько недель после этой прогулки, я заметил некоторые незначительные изменения. Например, цвет кожи Шики теперь не казался таким безжизненным и серым, как изначально. Да и текстура будто изменилась — стала более мягкой и эластичной. Волосы тоже насытились цветом и были уже не таким тусклыми, а отливали черным металлическим блеском. Его тело набрало в весе, вот только глаза по-прежнему были пустыми. Что же я должен сделать ещё, чтобы они запылали как тогда? Моей заботы и любви так мало, чтобы он проснулся?

— Я вернулся, Шики, — тихо произнёс я, когда очередным днём пришёл с работы домой. Мне было приятно так говорить, даже если я знал, что ответа не дождусь. Сложив продукты в холодильник, я прошёл в спальню. И замер на пороге. Сердце ушло в пятки, а руки похолодели, когда я увидел, что над Шики склонился какой-то человек.

— Не трогай его! — закричал я, подбегая к креслу и сжимая руки в кулаки, чтобы нанести незнакомцу удар, ибо мне показалось, что он хотел причинить вред Шики. Парень вздрогнул и повернул ко мне голову. Затормозив, я остолбенел ещё раз, а потом и ещё.

Во-первых, он был прозрачным, следовательно, это ещё один призрак. А во-вторых, я понял, что где-то видел его. Большие голубые глаза удивлённо смотрели на меня, а мои — на него. Это был молодой невысокий паренёк со светлыми, пшеничного цвета волосами, очень симпатичным лицом и по-мальчишески стройным телом. Я тоже уставился на него не понимая, где мог видеть. Он же призрак, а значит, тоже мёртв. Тогда где же…

— Ты можешь видеть нас? — звонко прозвучал его изумлённый голос. Я невольно вздрогнул, когда услышал незнакомый мне тембр.

— Да, я вижу призраков. Ты ведь призрак? — всё ещё пытаясь вспомнить его, спросил я.

— Можно и так сказать, — паренёк снова перевёл взгляд на Шики. И тут до меня дошло.

— Подожди… — я рванулся к письменному столу, выдвинул ящик и вышвырнул из него всё, ища фотографию. После той суматохи с телом Шики, я совсем забыл, куда засунул карточку. Она нашлась среди старых школьных тетрадей, и когда мальчик увидел её, то нахмурился.

— Откуда она у тебя? — резко спросил он.

— Я взял, когда был в доме Шики. Это ведь ты на ней? — указывая на изображение, произнёс я. Этот призрачный юноша был старше, чем мальчик на фотографии, но определённо являлся им. Парень скупо кивнул, а его лицо помрачнело ещё больше.

— Ты пришёл к Шики? Кто ты такой? — подозрительно спрашивал я. Шики никогда не рассказывал мне ни о себе, ни о своих знакомых, ни о том, кем был раньше, поэтому я мог только догадываться. Очевидно, что эти двое были знакомы ещё при жизни, но кем они приходились друг другу, что даже после смерти я увидел их вместе?

— Он не рассказывал тебе? — сухо произнёс парень. Я покачал головой.

— Так значит, ты не знаешь, почему он проклят и вынужден скитаться между двух миров, — юноша коснулся тёмных волос Шики, будто провёл по ним ладонью.

— Проклят? — тихо переспросил я.

— Да, — юноша кивнул. — Это я проклял его, — добавил он.

— Ты? — изумился я. — Но ты ведь тоже призрак…

— Конечно, я призрак! Потому что он убил меня! — гневно посмотрев на Шики, воскликнул юноша.

— Что? — сначала я не поверил его словам. — Шики убил тебя? Но зачем? Что ему сделал обычный мальчишка? Разве вы не были друзьями?

— Друзьями? — протянул блондин. — Нет, никогда. Мы были братьями, поэтому на той фотографии стоим вместе, — ответил парень, а его глаза заволокло грустью, будто он вспомнил что-то счастливое, но утерянное навсегда.

— Ничего себе… — выдохнул я.

— Я в этом мире ненадолго, — вновь продолжил юноша, а его прежний колючий тон вернулся. — Просто узнал, что он нашёл своё тело, а этого не должно было случиться. Всё потому, что ты вмешался, человек. Однако моё проклятие действует даже так, — мальчик ядовито улыбнулся. — Даже найдя тело, он не сможет существовать ни в этом мире, ни в том. Пока проклятье действует, ему нигде не будет места. Так что я могу успокоиться и возвращаться, — он расслабленно выдохнул.

— Подожди! — мне показалось, что парень сейчас исчезнет. — Почему он убил тебя? Ты так ненавидишь его, что проклял после смерти?

— Да. Он ненавидел меня всю мою короткую жизнь. Теперь пусть мучается за это, — холодно прошептал юноша.

— И ты не простишь его? — сокрушёно спросил я.

— Вряд ли. Разве он заслужил прощения? — парень вскинул брови.

— Шики он… был очень несчастен, когда я его встретил. Он этого не показывал, но его глаза были полны грусти. Это я заставил его соединиться со своим телом. Теперь он не может прийти в себя и наверняка очень мучается. Мне так жаль его… — я с состраданием посмотрел на неподвижного больного.

— Ты жалеешь убийцу, а по мне никто не проливал слёз. За это я ненавижу его ещё больше, — ответил мне парень.

— Как тебя зовут? — мягко спросил я, стараясь своим тоном сгладить его колючки.

— Рин, — пробурчал мальчик.

— Знаешь, Рин, даже если ты не простишь его, и он останется навсегда в таком состоянии, я не брошу его. Я буду заботиться о его беспомощном теле и уснувшей душе до своей смерти. А потом…

— Почему? — пронзительно спросил он, а в его глазах вновь полыхнула ярость. — Почему ты делаешь это для него?

— Я… не могу бросить его. Я обещал, что я буду с ним до конца. Я уже… не могу без него, — признался я. — И я думаю, что он осознал свою вину перед тобой.

— Вряд ли, — не поверил Рин.

— Ты ведь не знаешь наверняка. Ты знал его тогда, когда он был живым, жестоким человеком. Но он тоже лишился тела, как и ты. Но в отличие от тебя не нашёл упокоения. Был вынужден один скитаться по миру, не имея возможности с кем-то поговорить. И тут нашёл меня. Наверное, я стал его отдушиной. А когда вновь загнал в это тело… Я знаю, что ему больно, Рин. И мне тоже больно. А узнав про твою судьбу, стало в два раза больнее. За вас обоих.

— Ты слишком хорош для него, — начав растворяться в воздухе, произнёс юноша. — Наверное, если бы я смог простить его, то сделал бы это только из-за тебя. И твоего сердца…