— Да, но с этой копией ты не ляжешь в постель, — усмехнулся тот, глядя куда-то в пол. — Хотя говорить о тебе такие слова неправильно — ты не заслуживаешь кого-то, вроде меня.

— А кого тогда? — рассеянно спросил Оуин, непонимающе смотря на Лаэрта. — Я искал тебя очень давно и нашёл лишь недавно. Только благодаря тебе моя мечта смогла осуществиться.

— Ты искал не меня, а свой образ, — холодно произнёс Лаэрт, подняв на него взгляд. — Свой идеал, за которым гнался. В итоге ты смог воплотить его в мраморе. И… теперь тебе придётся искать новый, если ты не хочешь остановиться и застыть на месте.

— А если хочу? — Оуин оторвался от своей скульптуры и стиснул руки Лаэрта. — Если хочу остановить этот момент навечно?

— Ты не сможешь, как бы ни хотел. Всё равно что-нибудь изменится даже против твоей воли, — вздохнул Лаэрт, глядя на скульптуру. Полминуты прошло в молчании, а потом Оуин неожиданно вздрогнул.

— Если ты не останешься со мной, я уничтожу его, — внезапно мастер взял в руки тяжелый молоток и приблизился к скульптуре. — Уничтожу, а потом создам вновь. Буду разрушать и создавать снова и снова, пока не лишусь всех сил и памяти о тебе, — он замахнулся, приготовившись ударить, а сердце Лаэрта чуть не остановилось в груди.

— Ты сумасшедший? — ошарашенно воскликнул парень, подбегая к мастеру и вставая между ним и статуей. — Разрушишь то, во что вложил столько труда? Столько бессонных ночей и голодных дней? Как ты можешь так запросто принимать подобные решения?!

— Но ведь это моя работа, я могу с ней делать всё, что захочу, — пытаясь обойти его, спросил Оуин. — Разве нет?

— Я тоже имею на неё право, — заявил парень, раскинув руки и закрывая скульптуру собой. — Ведь ты делал её с меня, это мой образ запечатлён в камне. Я не позволю тебе её разрушить, Оуин. Эта скульптура мне нравится, очень нравится. Она дорогого стоит. Я всегда восхищался твоим мастерством, Оуин, твоим талантом, даже гениальностью, твоим трудом. И теперь не позволю разрушить это чудо. Ведь это на самом деле чудо, — прошептал он, прикрывая глаза. — В нём — часть твоей души. Если хочешь разрушать — то разрушь меня, а не его.

— Лаэрт… — ошеломленно выдохнул мастер, его руки опустились, и молоток выскользнул из пальцев. Он прижал ладонь к груди юноши и затаил дыхание. Лаэрт открыл глаза, непонимающе глядя на него, а скульптор улыбался. Его взгляд был наполнен счастьем.

— Каменное сердце не может так биться, как стучит твоё. Наконец-то ты показал хоть каплю своих чувств, — прошептал Оуин и, приблизившись, пылко прижался к губами парня. Лаэрт невольно вздрогнул от его напора — скульптор всегда был осторожен, однако сейчас, похоже, нахлынувшая страсть, смешанная с радостным осознанием, затмила в нём разум. Ещё больше парень ощутил это, когда Оуин прижал его к стене мастерской, а руками до хруста стиснул плечи. Лаэрт простонал сквозь поцелуй от лёгкой боли и от осознания того, что в нём тоже вспыхнуло желание. Он не знал, было оно похоже на ту страсть, что испытывал к нему Оуин в данную минуту, или нет, было оно вызвано монстром внутри него, или нет, однако хотел его, как никогда. Настолько сильно, что чуть не сломал молнию на брюках скульптора, пока расстёгивал их. Пальцы Оуина тоже судорожно спускали с него узкие джинсы, и Лаэрт десять раз пожалел, что не надел что-то, что бы быстро снималось. Когда, наконец, его ноги были обнажены, мужчины сползли на пол, и Лаэрт развёл бёдра, ощущая, как скульптор ложится поверх него. Парень даже не стал подготавливать себя — он был настолько возбуждён, что тело приняло партнёра без каких-либо препятствий. Оба сладострастно простонали, когда их истомленные тела наконец-то соединились. Оуин, ухватившись за края джемпера парня, поднял его наверх, а Лаэрт вытянул руки, помогая снять его. Полностью обнажившись, он почувствовал новую волну вожделения и едва не закончил от сильного толчка любовника.

«Хотя зачем это? — ощущая губы мастера на своей груди, подумал Лаэрт. — Зачем сдерживаться, когда я так хочу? Моё желание всё равно не пропадёт, мы будем делать это снова и снова, пока не лишимся сил…» — парень изогнулся под партнёром, позволяя удовольствию охватить себя с ног до головы. Оуин, видя и чувствуя, как парень содрогается в экстазе, тоже не стал сдерживать себя, и они закончили почти одновременно.

— Кажется, ты никогда не был настолько страстным, — часто дыша после сильного оргазма, проронил скульптор, лёжа на расслабленном партнёра. Ноги Лаэрта до сих пор были согнуты в коленях, а бёдра касались пояса любовника.

— Похоже, я достиг своего пика, — под нос пробормотал он, имея в виду недавнее безумие с Вито. Если вспомнить первые встречи, он действовал и чувствовал себя настоящей проституткой — просто доставлял удовольствие клиентам. Теперь же, к окончанию срока, он ощущал такое влечение и испытывал такой оргазм, что был готов сам покупать мужчин, лишь бы утопать в этом наслаждении снова и снова.

— Просто я хочу тебя, в этом вся причина, — признался Лаэрт, понимая, что ему больше нечего терять. Возможно, эта встреча с Оуином последняя. Так почему бы не раскрыть перед ним все карты? Мастер этого более чем достоин.

— Правда? — изумился тот, приподнимаясь и глядя на распростёртого влажного парня сверху вниз.

— Да, — Ларэт тоже выпрямился, и их лица оказались друг напротив друга. — Сегодня я не проститутка и пришёл не за деньгами, а потому что захотел провести с тобой ночь. Я хочу не просто доставить тебе удовольствие, но и получить его самому. Ты ведь не против? — пальцы юноши мягко скользнули по его члену, и Оуин, поняв намёк, поднялся на ноги, а Лаэрт, встав на колени, начал работать языком. Однако не однообразно и шаблонно, как делают это шлюхи, а с невероятными упоением, лаской, нежностью и чувством собственного наслаждения. Оуин ощущал, как парень, помимо мягких движений языком по его члену, ласкает его бёдра и поглаживает ягодицы.

— Как я могу быть против этого? — поразился скульптор, когда любовник нежно целовал головку его плоти. — Ещё никогда ты не доставлял мне столько удовольствия, как сейчас… — когда губы Лаэрта сомкнулись на его члене, Оуин сделал несколько толчков и закончил ему в рот. Парень без какой-либо неприязни проглотил его сперму и через полминуты поднялся на ноги — его колени слегка затекли на жестком полу. После минета он был возбуждён, а на его губах и бёдрах виднелись остатки семени Оуина. Тот невольно перевёл взгляд на свою холодную и прекрасную скульптуру, потом на живого, объятого желанием и похотью Лаэрта. Похоже, он изваял совсем другого человека.

— Пойдём куда-нибудь, — прошептал Лаэрт, обхватывая его за плечи. — Куда угодно — в спальню, гостиную, или на кухню. Только не будем больше делать это в мастерской, — парень покосился на статую, — не хочу, чтобы он видел нас. Он такой красивый и чистый, похож на непорочного ангела, что я на фоне него кажусь дьяволом.

— Нет, ты тоже ангел, — обхватив его лицо ладонями, проговорил Оуин. — Только падший…

========== Вирус ==========

До конца оговоренного срока оставалось три дня. Настроение и ощущения Лаэрта кардинально изменились и перешли на новую стадию. Он больше не страдал от одиночества и чувствовал себя крайне спокойно, даже опустошенно, к тому же был рад, что это всё закончится. Как — его уже не волновало. Не может быть ничего страшнее, он всё уже пережил. Даже если всё завершится его смертью — он не будет против. Так даже легче. C этими воспоминаниями невозможно жить прежней жизнью, он никогда не сможет стать таким, как раньше.

Лаэрт завершил все свои дела, оплатил все счета и перевёл все деньги на имя родителей. Так же написал им письмо о том, что уезжает за границу на неопределенный срок и просит не беспокоиться о нём. Вероятней всего его тело не смогут найти. Но если он всё-таки выживет, ничего не понадобится.

Единственное, о чём жалел парень — он не успел запустить свой последний разработанный вирус, который мог стать фатальным для многих информационных систем как внутренней, так и внешней безопасности. Червь был давно готов, но парень опасался, что тот нанесёт слишком большой ущерб, и создателя начнут преследовать. В то же время ему очень хотелось увидеть крах системы и оценить своё мастерство.