— Похоже, это твой максимум, — когда рамен с яйцом, мясом и зеленью был разлит по тарелкам, заметил Саске. — Готовить что-то сложнее этого не умеешь.

— А ты? — Наруто с силой дул в тарелку, мечтая, чтобы лапша дошла до нужно кондиции, чтобы съесть всё разом. Саске, потыкав палочками в бульон, взял ложку и зачерпнул немного.

— Я не люблю готовить, — бросил он, выпивая бульон. — Итачи всегда готовил для меня. Он меня этим баловал. А после… я уже не ощущал вкуса пищи.

— Значит, всё-таки ты можешь есть обычную еду? — с набитым ртом спросил Наруто. Саске просто пил бульон, иногда ловил мясо или половинку яйца.

— Да, могу. Она придает мне сил. А тот, другой голод, способствует лишь выживанию.

— Правда ешь ты, похоже, всё же не так много, — заметил парень, уже расправившись со своей порцией и смотря в тарелку Саске. Тот съел всё, кроме самой лапши и выпил немного бульона.

— А ты похож на собаку, которая ждёт подачки от хозяина, — надменно произнёс он, подвигая свою тарелку ему.

— Ахаха! — Узумаки ничуть не обиделся. — Узнаю тебя. Просто ради рамена я готов на всё. Даже повилять хвостом, — он тут же приступил и к порции Саске, а когда расправился с ней, достал что-то ещё из пакета, который принёс с собой.

— Данго? — удивился Учиха, когда тот передал две палочки сладких шариков ему, а свои две сразу же засунул в рот.

— Только не говори, что не любишь сладкое, — профырчал он, пережевывая сразу четыре рисовых шарика.

— Я — не особо, — пробормотал Саске, всё же ухватившись зубами за крайний шарик, политый карамелью. — «А вот Итачи очень любил…», — добавил он про себя.

— Саске, знаешь, — Наруто снова улыбался, а его глаза, похоже, были наполнены счастьем. — Сейчас мы как друзья, — ухмыльнулся он. Учиха предпочел проигнорировать это замечание и, молча поднявшись на ноги, сложил всю грязную посуду в раковину.

— Не забудь помыть, — процедил он и снова завалился на кровать.

========== Шаринган ==========

Эта ночь была более беспокойной, чем предыдущая. Саске снова снились бесконечные лабиринты, опутанные дождем, кровью и смертью. Он бежал, бежал, постоянно оглядываясь, но как будто застыл на одном месте. Хотел проснуться — и не мог. Кошмар стал его клеткой, и впервые за долгое время он пожалел, что не проснулся посреди ночи, как обычно. Лучше уж дожидаться рассвета в темном углу, чем спасаться бегством в собственных иллюзиях.

Саске проснулся рано, но, как оказалось, достаточно поздно. Уже рассвело, а он привык просыпаться в полной тьме. Поэтому, резко оторвав спину от кровати, Учиха огляделся. Наруто в комнате не было, зато смятый футон так и лежал слева от кровати. Поднявшись на ноги, Саске переступил его и двинулся навстречу шуму, который раздавался из ванной. С утра Учиха не ощущал ничего, кроме своего непреодолимого желания, осуществить которое стало его сегодняшней целью.

— Похоже, ты восстановился, — без смущений зайдя в ванную, он отодвинул занавеску и осмотрел поющего под душем парня с ног до головы. Наруто подавился воздухом и водой, когда увидел черные глаза прямо перед собой. Его руки машинально опустились вниз и прикрыли пах.

— Эй, ты знаешь, что неприлич…

Однако договорить он не успел. Саске, схватив его волосы, выволок одноклассника из душевой и толкнул к стене. Парень успел смягчить удар руками. Обернувшись, он увидел, как Учиха с горящими алыми глазами идёт прямо на него, предупреждающе скаля зубы.

— Эй, подож… Постой, Саске! Дай хоть прикрыться! — Узумаки было рванулся к спальне, однако Саске настиг его. Буквально запрыгнул ему на спину, вцепился в несчастное правое надплечье, которое только успело зажить и свалил юношу на спину, прижимая сверху собой. На этот раз Наруто боли почти не почувствовал: у Саске не было намерений отрывать от него плоть. Ему было достаточно, чтобы лишь несколько капель крови приникли внутрь. Однако с самоконтролем оказалось не всё так просто, и инстинкты против воли Саске взяли над ним верх. Поэтому Наруто, рано подумав, что легко отделался, болезненно застонал, понимая, что зубы идут глубже, чем вчера. Стараясь не отключиться, он терпеливо ждал, когда окончится эта пытка. И очень надеялся, что за свои страдания будет хоть чем-то награжден.

Его любимый и ненавистный дом. В последнее время Саске видит его даже чаще, чем свой собственный в Конохе. Снова вечер. Он стоит перед дверью в мерцающих сумерках. На улице становится прохладно, а он в футболке и шортах. За спиной — рюкзак. Значит, только идёт из школы. Странно, что его заставило там задержаться?

С некоторыми опасениями Саске толкает дверь и проходит внутрь. В доме тепло. Ему сразу же становится легче дышать. Неясный рассеянный свет. Тихие звуки — включен старенький телевизор, однако его практически не слышно. Он создает лишь фон. Фон для отдыха. Саске скидывает обувь, рюкзак и проходит в просторную комнату. Итачи дома. На сердце становится ещё теплее. Обычно в это время его нет. Он либо на заданиях, либо на охоте. Старший брат сидит в углу дивана. Он расслаблен, голова запрокинута назад, а глаза прикрыты. Кажется, что он дремлет, но это, скорее всего, не так. Саске знал, что даже ночью Итачи не позволял себе крепко уснуть, чтобы в любой момент отразить нападение и защитить себя и его. Саске невольно любуется им — всё-таки, его брат очень красив. Даже себя парень не считал настолько красивым, как считал его. Хотя «красивый» — тоже неверное слово. Оно не вмещает в себя всех тех чувств, что вызывает в нём этот человек.

«Похоже, он может гипнотизировать меня даже без гендзюцу», — Учиха-младший помотал головой, стараясь не отвлекаться. Ему срочно нужно было узнать, в каком времени он находится. Компьютера у них никогда не было, телефона тоже. Остается календарь, что висит на стене, да какие-нибудь газеты. С календарем, правда, проблемы: за него держал ответственность Саске, и не особо стремился отрывать странички.

«Может, хотя бы месяц?» — он попробовал как можно бесшумнее подойти к календарю. На нём значилось четвёртое сентября.

«Точно, дневник!» — вдруг осенило Саске. Он подбежал к своему рюкзаку, вытряхнул оттуда тетради и достал дневник. Последняя запись была сделана на завтра, двенадцатое сентября.

«Значит, сегодня одиннадцатое. А всё это случится после двадцатого. У меня есть около двух недель, но… Я не могу контролировать перемещения. Кто знает, в какой период я попаду в следующий раз!»

— Саске? — за спиной раздаётся голос Итачи, и парнишка судорожно запихивает всё обратно в рюкзак. Он поднимается на ноги и неловко смотрит на брата. Похоже, тот всё-таки на самом деле дремал, ибо его голос звучал немного хрипло.

— Ты сегодня поздно. Я оставил твой ужин на столе. Тебе нужно лишь разогреть его.

— Я пока не голоден, — помотал головой младший Учиха. Ему нужно как-то предупредить Итачи, но чтобы тот поверил, а не посчитал, что глупый маленький брат испугался!

— Тогда подойди ко мне, — глаза брата внезапно замерцали алым, и по телу Саске прошла дрожь. Обычно так происходило, когда Итачи собирался забрать у него кровь. Ослушаться невозможно, да и он не собирается этого делать. Медленно приближается к нему и присаживается на его колено. Глаза очень близко, Саске может даже разглядеть узоры на радужке…

— Нии-сан, могу я спросить? — пока Итачи не начал свою «трапезу», торопливо проговорил Саске.

— Разве я когда-то запрещал? — ухмыльнулся он.

— Скажи, почему другие люди охотятся на нас? Нас осталось всего двое, и ты даже перестал убивать людей, питаешься только трупами. Почему же… они не прекращают преследование?

— Потому что это не закончиться до тех пор, пока эксперимент не удастся, — вздохнул он и чуть отстранился от Саске.

— Какой эксперимент? — удивился Учиха-младший. Итачи поднял руку и коснулся своих глаз, которые так и продолжали мерцать в темноте, говоря о кровавом настрое.