And I messed up again
broke your heart
without even trying
And I blamed it on you
but there is no evidence for my case
And I know the truth
but I still can’t point the blame in my face»
«Leave You Alone» — Kris Allen
Солнечное утро Лос-Анджелеса наконец-то заглянуло и в эту погруженную в последнее время в темноту спальню. Ламберт открыл глаза и зажмурился — кто-то раздернул плотные шторы, и теперь солнечные лучи беспрепятственно проникали в комнату, заливая ее ярким светом. И Адам знал того, кто впустил солнце в спальню, как будто давал ему понять, что это начало новой жизни, вот только сейчас его рядом не было. Ушел. Вздохнув, Ламберт отвернулся от пустой подушки и уставился в потолок, пытаясь восстановить в голове откровенный ночной разговор с Томми, но сосредоточиться не давал странный звук, который доносился со стороны балкона — словно кто-то пересыпал битое стекло…
Адам подкрался к балконной двери и, осторожно отодвинув занавеску, выглянул наружу. Томми Джо, чертыхаясь, пытался собрать осколки разбитого стакана вперемешку с крошечными белыми таблетками. От увиденного в груди разливалось что-то теплое, щемящее и… нежное. А еще Адам ощутил какую-то радостную эйфорию от того, что Томми все же не ушел и не оставил его одного этим утром. Он привалился плечом к дверному косяку и с улыбкой наблюдал за другом. Он даже затаил дыхание, чтобы не спугнуть иллюзорность момента.
— Ну, и чего вот ты лыбишься? — Томми все равно его услышал и поднял голову, отрываясь от своего занятия. — Оставил меня без любимых «колёсиков» и радуется. Как я теперь должен, по-твоему, засыпать? Ты хоть понимаешь, что прежде чем я снова их заполучу, мне придется пройти парочку кружочков ада, начиная со своего психотерапевта?
— Ой-ой, кто бы говорил, — Адам сложил руки на груди и покачал головой, — что-то я не заметил, что ты страдаешь бессонницей. Засыпаешь мгновенно и спишь как убитый.
— Только с тобой.
— Что со мной?
— Только с тобой рядом я сплю как убитый, — Томми улыбнулся какой-то вымученной улыбкой.
— Правда? — Ламберт немного удивлен таким откровением, но в теплом янтаре глаз видел ответ на свой вопрос. — Тогда, может, и дальше будешь спать рядом со мной? Я же в любом случае лучше, чем твои пилюли. Соглашайся, что ты теряешь?
— Ну да, чего уж мне терять-то кроме своей ориентации… — пробурчал Рэтлифф и снова вернулся к своему увлекательному занятию.
— Что ты там сказал? — Адам оттолкнулся плечом от дверного косяка. — Давай помогу что ли?
— Сказал, что мне-то точно терять уже нечего, все и так думают, что я с тобой живу, — Томми развел руками, но, увидев попытку Адама подойти ближе, выставил руки перед собой. — Только вот не надо мне помогать. Куда ты лезешь со своими босыми ногами? Забыл, как ты уже пытался ходить по стеклу, при чем, крайне неудачно? Сам справлюсь.
— Так ты останешься? — это уже второй раз, когда он просит друга об этом, и почему-то Адаму важно услышать ответ сейчас, именно в этот самый момент. — Останься, Томми, мне…
— Да, останусь я, останусь… Только успокойся. Ладно? Сядь и не мешай мне. Займись чем-нибудь — менеджеру позвони, например.
Адам радостно закивал головой, уселся в кресло, подбирая под себя ноги, и включил телефон. Томми прав — нужно возвращаться к жизни. Телефон завибрировал в руке, радуясь тому, что его наконец-то оживили, пару раз моргнул экраном, приветствуя хозяина и начал сыпать СМСками — не отвеченные вызовы, сообщения, уведомления. От друзей, родственников, менеджера, от всей его бэнд-семьи, какие-то незнакомые номера и аккаунты, но больше всего было от Криса… Он звонил ему несчетное количество раз, писал ему сообщения, пытался связаться через все соцсети. Много. Настойчиво. Непрерывно. И последний звонок был… После него Крис больше не приходил в его сны. Адам откинулся на спинку и закрыл глаза — снова эта боль, хочется замереть и не двигаться, и даже не дышать, и не жить… Но нужно, и он будет, так бы тяжело не было, он обещал — теперь ему есть ради кого жить. Из оцепенения его вырвал телефонный звонок — Крис, он снова пытался связаться. Захлестнувшие эмоции были сродни панике: ответить или проигнорировать, поговорить или промолчать… Как правильно? Ему очень хочется услышать голос Криса, но в то же время он знает, что не станет поднимать трубку.
— Ответь ему, Адам, — теплая ладонь легла на плечо, и он ощутил дыхание на своих волосах.
— Я не могу, — Адам горько улыбнулся и покачал головой. — Я поклялся.
— Кому?
— Себе. Я должен отпустить его, — он ничего не будет говорить Томми о человеке, который вырвал из него эту клятву.
Адам сдержал слово, которое дал Кэти — прекратил общаться с Крисом: он не отвечал ни на звонки, ни на сообщения, как бы ему этого не хотелось. Он избегал общения, даже виртуального, избегал встреч, даже случайных. Это было нелегкое для него время, но так было нужно для них обоих — если не поддерживать огонь, то рано или поздно он утихнет, а затем и вовсе потухнет, оставив после себя только пепел, да, и тот развеется ветром… И Крис перестал ему звонить, перестал писать, перестал искать встреч — вернулся в свою «нормальную» жизнь. Все правильно, малыш, все правильно… Да, и собственная жизнь, в которую Адам окунулся с головой, не давала погрязнуть в грустных мыслях. Каждый день они усердно репетировали — готовились выступить в Майами в начале ноября на благотворительном балу. А еще рядом с ним теперь всегда был Томми. Бэнд даже подшучивал над ними, считая их парочкой. А что можно еще было думать, когда слышишь: «Адам, ты собираешься домой?»; «Мы опоздали, потому что проспали»; «Томми, может закажем что-нибудь на ужин?»; «Нужно заехать в химчистку и забрать твой „лошадиный“ костюм»; «Не забудь, сегодня у нас гостит Бриджит». Прямо семейная идиллия, не иначе, хотя между ними, на самом деле, нет никаких отношений. Просто дружба. Вот такая странная дружба. Хотелось бы Адаму чего-то большего? Безусловно. Но готов ли к чему-то большему Томми Джо? Возможно. Хотя может Адаму просто так кажется… Да, и он сам еще не совсем избавился от наваждения под названием «Крис Аллен», не переболел им. Адам думал, что тогда, в Джэксонвилле, он видел Криса последний раз, но ошибся — насмешница-судьба свела их в ноябре в аэропорту Лос-Анджелеса.
Вечерний рейс, которым им предстояло лететь в Майами немного задерживался, и все куда-то разбрелись по зоне вылета-прилета терминала аэропорта LAX, в ожидании посадки на рейс. И Адам, оказавшись вдруг в одиночестве, сидел в кафе, неспешно пил капучино и лениво разглядывал людей: кто-то только что прилетел и спешил по своим делам, кто-то терпеливо ожидал вылетов своих рейсов; кто-то звонил по телефону; кто-то успокаивал расшалившихся детей; кто-то встречал своих знакомых и, судя по удивленным лицам, эти встречи были неожиданные и, в большинстве своем, приятные… Он совершенно не ожидал увидеть в толпе Криса Аллена, думал, что это ему мерещится — просто парень похож на Криса. Эдакая игра подсознания, когда часто думаешь о человеке. А Адам не мог совсем не вспоминать о нем, иногда читал Твиттер Криса, заглядывал на Инстаграм, не мог до конца отпустить, не мог совсем забыть — слишком мало времени прошло — наблюдал за его жизнью издалека, виртуально, но никак о себе не напоминал — ни к чему уже… Парень тоже заметил Ламберта и, столкнувшись с ним взглядом, недоверчиво прищурился, словно не мог поверить своим глазам, а потом, улыбаясь фирменной улыбкой Криса Аллена, направился прямо к Адаму. И по мере того, как сокращалось между ними расстояние, Адам понимал, что к нему идет действительно Крис. Его Кристофер. В смешной шапочке, в нелепых очках, с брутальной небритостью, но с теми же сияющими глазами и с той же кривоватой искренней улыбкой.
— Привет! А я все никак не мог поверить, что вижу тебя, — Крис подошел вплотную и в нерешительности остановился, ожидая реакции Ламберта.
И все-таки судьба-злодейка явно насмехалась над Адамом. Он так гордился собой, что почти погасил в сердце тот огонь чувств, в котором чуть было не сгорел и от которого остались только угольки, присыпанные пеплом. Смог. Выдержал. Не без помощи, конечно, но все же. И теперь эта случайная встреча в терминале аэропорта, как неосторожно брошенная спичка, может привести к пожару, который выжжет его душу дотла. Он боялся этой встречи, но больше всего боялся увидеть в глазах Криса немое — «почему». Адам почти заставил себя посмотреть другу в глаза, и… В них не было ни укора, ни сожаления, ни злости — только безумная радость от встречи. Боже! Как же он скучал по Крису все это время.
