- Было бы замечательно, - стал немного с запозданием говорить нараспев подполковник.
Он чиркнул несколько цифр в блокноте хозяина стойки и, отсчитав вместо двадцати, тридцать долларов, виляющей походкой удалился со "сцены" на улицу. Со злостью захлопнув дверцу автомобиля, актер-дебютант плюнул через окно на асфальт и возобновил, начатое по дороге к ресторану ворчание:
- Долбанная жизнь... За что мне это на старости? Все равно ведь, блин, "Оскара" не дадут... Видели бы меня сейчас Валька с дочерью или, не дай Бог - кто-нибудь из бывших сослуживцев...
"Зачем я ввязываюсь в то, чем мне заниматься не следует? - спрашивал себя отставной фээсбэшник, сидя на полу, посреди комнаты и глядя, как ветер раскачивает старую, оставшуюся от прежних хозяев, занавеску, - азарт или инерция деятельного конструктивизма, наработанного в спецслужбах? А может быть, мной все-таки руководит жажда справедливого отмщения за смерть друга? Хотелось бы, верить именно в это предположение, но даже многим сильным людям то, что я затеваю, не по зубам, а к их числу меня вряд ли можно отнести..."
Да и сколько-нибудь отчетливого плана действий до сего момента в его голове не обозначалось. И вовсе не из-за нехватки опыта раскрутки подобных, остроумно запутанных дел. Оперативной разработкой бандитов и прочей мелкоты, Лавренцов и впрямь никогда не занимался, но гораздо чаще ему приходилось сталкиваться с куда более маститыми и изобретательными противниками. А посему, времени для четкой расстановки последовательности будущих шагов, изворотливому уму много не требовалось. Сейчас бывшего советника по борьбе с терроризмом беспокоило другое. Он не мог ответить на главный, наиважнейший для себя вопрос - найдется ли внутри та мощная, движущая сила, энергия, способная пробудить и подвигнуть к радикальным действиям собственное безвольно спящее сознание...
- Война план покажет... - пробормотал чекист, вставая с пола и направляясь на кухню. - Надобно сменить тему для раздумий, иначе скоро придется глотать цитрамон...
Глава VIII
Голубые миражи
Пространное письмо, пришедшее от Александры вечером, содержало длинные объяснения жизненных неудач и сплошь намеки на необходимость очередной встречи.
"Я положительно не могу въехать в вывихнутую набекрень психологию Шурочки! - продолжал поражаться её настойчивости Аркадий, - денег не даю, потому как у самого нет. Чувствами ко мне там и близко не пахнет. Каких-то радужных перспектив отношения со мной тоже не обещают. Созвонился, напился, переспал, уехал. Какой нормальной тетке понравиться этакий, ничем не обременительный для партнера, график!? При этом она не прочь продолжать общение и ведет себя словно снисходительная хозяйка квартиры, в постель которой случайно упал бедный квартирант, спьяну перепутавший комнаты. Не понимаю..."
Лавренцов равнодушно пробежал текст ещё раз. Писать ответ он не намеревался и хотел вовсе удалить адрес развратной девицы, но неожиданно услышал верещание мобильного телефона.
- Господин Подольский? - поинтересовался незнакомый мужской голос.
Сразу же вспомнилась придуманная на лету и написанная в блокноте бармена "Метелицы" фамилия...
- Да, Подольский Даниил Сигизмундович. Чем обязан? - заигрывающе ответил Аркадий.
- Вы подкинули свой номерок сегодня днем в одном местечке, надо бы побазарить... - заскрежетал развязным пацанским акцентом, звонивший.
- Побазарить? Хм... Я готов поговорить, где и когда вам удобнее?
- Завтра в том же месте. Часиков в двенадцать. Подойдете к корешку, которому дали координаты, дальнейшее он подскажет...
В трубке раздались короткие гудки - разговор столь же неожиданно закончился...
"Завертелось... Надо бы пораскинуть мозгами, что плести завтра этим подонкам, тут экспромт уже не проскочит. Если раскусят, мало не покажется можно, не отходя от кассы, загреметь вслед за Семеном..."
- Обойдешься без ответа, - пробурчал контрразведчик, обращаясь к Александре и сворачивая на экране почтовые страницы... - я неожиданно приглашен на крутую презентацию, а потом у меня случится острое расстройство желудка от рябчиков и ананасов...
Лучше всего думалось за механической раскладкой пасьянса. Около часа он, почти не вникая в игру, перемещал "мышкой" карты по зеленому полю экрана. Изредка, словно очнувшись ото сна, подполковник прикладывался к горлышку бутылки, вливая в себя изрядную порцию спиртного, или прикуривал сигарету. Наконец, распрямив спину и потянувшись, он довольно изрек:
- Ну, что ж - покатит. Кажется, прозвучит правдоподобно. Завтра попробуем рискнуть. Только вот одна маленькая деталь не дает покоя...
Вновь подключившись к Интернету, Лавренцов ввел в поисковой системе название: "Голубая лагуна" и кликнул по кнопке "Найти"... Через минуту, отыскав в длинном списке представленных вариантов нужный, Аркадий внимательно рассматривал фотографии залов, холлов и внутреннего интерьера ночного клуба. Пробежав в заключении рекламный текст, в красках расписывающий неземное наслаждение от отдыха в богопротивном заведении, фээсбэшник криво усмехнулся и выключил компьютер...
* * *
Как следует выспавшись и придав внешности самый изысканный, насколько было возможно, вид, Аркадий подошел около полудня к "Метелице". Позорный Опель он решил оставить подальше от ресторана, и остаток пути проделал пешком. Уже в дверях ресторана "гомик" включил отработанную днем ранее походку и подкатил к знакомому мальцу с лакейским пробором:
- Добрый день, - заулыбался тот, узнав в нем вчерашнего посетителя и, осведомился: - По старой программе: коньячок, лимон и кофе?
- Давай-ка что-нибудь свеженькое, - закапризничал Лавренцов, открывая меню и не понимая, почему бармен сразу не указал столик, где его ожидали.
"Видимо, решили сначала понаблюдать, - листал он красивые странички и, одновременно плавными движениями доставая из кармана "Парламент", - а вдруг те, кого я изображаю, курят что-то другое? Или, скажем, не пьют коньяк? Господи, сколько всяких тонкостей и особенностей, доселе неизвестных... Хорошо, допустим, что я начинающий - месяц назад свалился в "Стреле" с верхней полки, больно тюкнулся головой об стол и решил молниеносно сменить ориентацию. Но разве возможно в одночасье расстаться со старыми привычками!?"
