На самом деле, Робби Кэй думал о том, что так и не успел связаться с Тенью — Кэлум помешал, но он вдруг почувствовал срочную потребность попасть в свою другую реальность. С одной стороны — это немного настораживало, потому что ощущения чем-то отдаленно напоминали тот самый «зов» Неверлэнда, который в первые годы бесцеремонно вырывал своего Хранителя из его настоящей реальности, порой в самый неподходящий момент. Робби Кэй давно научился противостоять такому влиянию Неверлэнда и теперь попадал в него только исключительно благодаря магическим браслетам. С другой стороны — это ощущение «зова» всегда было связано с каким-то событием, требующим обязательного присутствия Питера Пэна в Неверлэнде: появление первого Потеряшки, прибытие «Веселого Роджера» к берегам острова, визиты Киллиана Джонса… Вот и теперь Робби Кэй решил, что в его другой реальности случилось что-то важное. И ему очень хотелось верить, что в Неверлэнд вернулся тот, кого он ждал. И едва оказавшись дома, Роб, не мешкая, отправился в свою другую реальность.
Red — Hymn For The Missing
Несмотря на интуитивное предчувствие приближения чего-то неотвратимого, Питер Пэн не торопился в лагерь Потеряшек. То, что Киллиан Джонс в Неверлэнде так и не появился, Питер понял сразу. Он в задумчивости бродил по берегу океана, вглядываясь в бескрайний бирюзовый простор, словно чего-то ждал, а потом уселся прямо на песок так близко к воде, что накатывающиеся волны каждый раз грозились намочить его сапоги. Питер неосознанно водил пальцем по влажному песку, оставляя на нем углубления, которые слизывал беспокойный океан. Но Пэн выдавливал странный рисунок снова и снова, изредка бросая взгляды на место в океане, где обычно на якоре стоял «Веселый Роджер». Он не заметил, как на вечернем небе стали зажигаться первые звезды, и настолько погрузился в свои мысли, что не услышал осторожных шагов за своей спиной.
— Привет…
— Привет, — Питер, от неожиданности резко вскинув голову, посмотрел на подошедшего Феликса.
— Волки почувствовали, что ты здесь, — парень уселся рядом и кивнул головой в сторону леса. Обернувшись, Питер увидел Призрака с Тенью, которые уселись в тени деревьев, и Хеллиона, переминающегося с ноги на ногу и не решавшегося подойти к ним. — Увязался за мной, — Феликс усмехнулся, глядя на мальчишку, который еще совсем недавно доставлял всем кучу хлопот. — Все время спрашивал о тебе, беспокоился, что тебя долго нет. Соскучился. Мы все соскучились… Что-то случилось? — Питер вернулся к созерцанию океана и покачал головой. — Хорошо, — Феликс вздохнул — он знает Пэна не первый день, и его молчание красноречиво говорит о том, что Питера что-то беспокоит. — Расскажешь, когда захочешь.
Питер уголком губ улыбнулся понятливости своего друга, и снова стал выдавливать на песке странные точки.
Феликс рассказывает Питеру последние новости: что в принципе ничего не произошло за время его отсутствия, если не считать двух вновь прибывших мальчиков; что Хелли все время где-то пропадает — говорит, что с Призраком изучает остров; что мальчишка все же освоил свирель Сэда, а еще развлекает по вечерам ребят простенькими фокусами, но у Феликса есть подозрения, что у Хеллиона есть магические способности, о которых он сам, скорее всего, пока не подозревает…
Питер почти не слушает Феликса, потому что все его мысли занимает один-единственный человек, как в этой реальности, так и в настоящей.
— Ты ждешь его, Питер? — тихий вопрос Феликса словно тисками сдавливает горло — Питеру все так же больно говорить о Киллиане, и он чуть заметно кивает головой. — Он вернется…
— Нет! Он не вернется, Феликс! — Пэн вскакивает со своего места и нависает над Феликсом. — Вы все — Призрак, ты, Хеллион — твердите мне одно и то же: он жив, он вернется… Откуда такая уверенность?! Я не понимаю… С чего вы вообще взяли, что он хочет этого?! Хотел бы — вернулся! Поэтому хватит вселять в меня эту дурацкую веру! — Питер отступает на несколько шагов от Феликса, ошарашенного его эмоциональным взрывом, и отворачивается к океану. Он молчит, а Феликс не нарушает напряженно повисшую тишину — он ждет, и Питер тихо продолжает: — Я и в Неверлэнде появляться не хочу, потому что осознание того, что его здесь больше нет, и что я в этом виноват, убивает меня… Давайте смотреть правде в глаза — он не вернется.
— А может, он просто пока не может вернуться, Питер, — Феликс смотрит в напряженную спину Пэна. — Принадлежавший ему темный портал исчез, «Веселого Роджера» ты утопил, его команду уничтожил… Может, он ищет пути — как ему вернуться?
— Ты ошибаешься, Феликс, — Питер поворачивается к другу и горько улыбается, качая головой. — Он может, но… не хочет.
Пэн, глядя другу в глаза, вытягивает руку в сторону океана и делает незамысловатый, но очень хорошо знакомый Феликсу жест, который часто использовал во время создания иллюзий для Потерянных мальчишек, означающий конец игры. Это невероятно, но в океане, на своем привычном месте, словно из ниоткуда появляется пиратский галеон с приспущенными белыми парусами — «Веселый Роджер»…
— Черт… — Феликс теряет дар речи, потому что не может поверить своим глазам. — Это очередная иллюзия? — Феликс переводит ошарашенный взгляд на Питера, но тот качает головой. — Но… Этого просто не может быть… Я сам видел, как погиб «Роджер» и его команда, и это не могло быть…
— Иллюзией? — Питер усмехается, выразительно выгибая левую бровь. — Для меня «Веселый Роджер» всегда был воплощением чего-то живого, и корабль не виноват в поступках ни своего Капитана, ни команды. Но «Роджер» очень многое значил для Киллиана — он был ему дорог… А я хотел нанести Киллиану удар, который причинил бы ему невыносимую боль, хотел сломать его… Это была моя самая совершенная иллюзия…
— А команда? — у Феликса еще пока все плохо укладывается в голове, хотя в свое время Питер уже дурачил его иллюзией.
— Все живы и здоровы, — Питер пожимает плечами и усаживается рядом с Феликсом. — За исключением тех трех, что были виноваты в гибели Фореста и Санни, — Пэн тяжело вздыхает, когда вспоминает погибших мальчиков. — Убийцы понесли вполне заслуженное наказание. Ты считаешь, что я поступил слишком жестоко?
— Ущипни меня… Мне кажется, что я сплю… — Феликс сжимает голову руками, будто это может ему чем-то помочь. — Но почему ты мне ничего не рассказал?
— Зачем, Феликс? — Питер снова ковыряет пальцем песок, оставляя на нем точечный узор. — Ты бы нервничал, зная о соседстве с пиратами… Хотя остров защищен магией, и сойти на берег смог бы только Киллиан… Теперь ты понимаешь, что он мог бы вернуться? Он просто не хочет этого…
— Но в то же время, Питер, ты не думал о том, почему «Веселый Роджер» все еще приплывает к берегам Неверлэнда?
— Думал, — Пэн закусывает губу. — Скорее всего, они не знают, что произошло, и просто ждут, когда он вернется. Помнишь, когда Киллиан появился в Неверлэнде и первое время уходил в свой темный портал, он не возвращался из него, а всегда приплывал к острову на корабле. Он всегда находил путь из других миров к своему кораблю, или «Роджер» всегда знал, где нужно искать своего Капитана… «Роджер» иногда уплывает, но снова возвращается без своего Капитана. Мне кажется, что Киллиан просто не хочет, чтобы его нашли…
— А может, что-то не дает ему отыскать путь на свой корабль? Или он просто пока не в состоянии вернуться? Может, ему не хватает сил, чтобы перейти границы миров? — каждый вопрос Феликса вновь заставляет Питера засомневаться, что Киллиан не хочет возвращаться.
— Может, ты и прав, Феликс… Я пытался отыскать его в других мирах через его реальное воплощение, но безуспешно. Слабые вспышки его подсознания не принесли мне почти никакой информации, кроме кусочка неба мира, где он сейчас находится, но это — как искать иголку в стоге сена… И в те моменты я чувствовал, что он жив. Вернее, в том мире рядом с ним был кто-то, кто поддерживал в нем жизнь…
— Так это настоящий «Веселый Роджер»?! Ух, ты! — звонкий мальчишечий голос, раздавшийся прямо за их спинами, заставил парней подскочить от неожиданности.
