Об этой примете времени хочу рассказать еще и потому, что неплохо разбираюсь в теме, поскольку в юные годы оказался внутри ее. Был носителем одной из самых непонятных и модных тогда профессий -заводского социолога.
Речь идет о 1968 годе, когда, став студентом -заочником, в поисках заработка оказался в одном академическом заведении, где под водительством маститого профессора-философа была собрана компашка, которая одной из первых в стране осваивала промысел под названием "социальное планирование на промышленных предприятиях". Что это такое - специалисты в междусобойчике гадают до сих пор.
А уж тогда - не знали тем более. Практически же это была редкостной пробы халтура, бред, не имевших ни малейшего отношения ни к практике. Мистификация, в которой одна сторона (исполнитель) делала вид, что она что-то разумеет и имеет в намерениях. А другая сторона (заказчик) еще более невозмутимо изображала "прогрессивное мышление", осознающее "важность" научных методов" в управлении. И готова даже платить какие-то деньги, чтобы поучаствовать в модной и даже поощряемой верхами игре.
Профессор был человеком высокообразованым и с юмором. На собиравшиеся по понедельникам тусовки с его участием стекались любители почесать языками на скользкие темы. И даже бывали редкие залетные птички из зарубежья. И резвились там на грани и даже за гранью дозволенного. Вот и для нового проекта публику собрал он весьма разношерстную и колоритную: студентов, полуподпольных литераторов, просто красивых дам. И она кормилась за счет договоров с крупными, богатыми предприятиями. Практически это проявлялось в том, что загадочные "социологи" десантировались на них с анкетками и магнитофонами для проведения опросов трудящихся на предмет их "отношения к труду", "общественной активности", пожеланий на счет благоустройства быта и отдыха и т.п. Затем, подсчитав с точностью до двух знаков после запятой их ответы, размещала их в нескольких таблицах вместе с данными заводской статистики. Десятка полтора-два таких табличек и графиков, сопровождаемые длинным отчетом в виде приложения и лаконичными введениями к разделам основного документа - "плана социального развития" - и составляли содержание этой возни.
Такая бодяга растягивалась на многие месяцы. Поскольку за "выполнением плана" кто-то должен был следить, по завершению десантной операции в штатном расписании предприятий появлась обычно новая должность - социолог. И на нее ставили человечка, куда в принципе мог претендовать любой самозванец, объявивший себя "профи". Это было совершенно несложно, поскольку тогда еще специалистов этого сорта просто не существовало. Обычно его включали в состав отдела НОТ - научной организации труда. Как атрибут новомодной показухи они также появились на волне "оттепели" эхом творчества пролетарского "поэта трудового ритма" 20-х годов Алексея Гастева. В редких, можно сказать, редчайших случаях создавалась группа социологов - "социологическая лаборатория". Или это звание приписывали начальнику. Например, в качестве заместителя директора по кадрам некоторое время работал на костромском заводе "Мотордеталь" Андрей Зайцев, ставший потом доктором и профессором.
Хорошо помню те веселые времена. Поскольку договоров была куча, с обширной командировочной географией, мы откровенно сачковали, разъезжая то туда, то сюда и изображая бурную, абсолютно никому непонятную деятельность. Так как само явление - "связь науки с управлением производством"- было в новинку, по первости к ее посланцам относились весьма почтительно. Задача сильно упрощалась тем, что красные директора меньше всего были расположены тратить время на то, чтобы вникать в процесс. Да и в сам результат. Ведь единственный смысл тех бумажек, которые почему то часто помещались в роскошные фолианты, напоминающие семейные фотоальбомы и экспонаты для выставки, был в том, чтобы попасть в список "прогрессивных руководителей".
Впрочем, это сегодня, на расстоянии тогдашний поход в социологию вызывает иронию. А тогда для многих ее зачинателей была полем и источником энтузиазма, фронды и самоутверждения. Порой она обретала форму прям-таки некоего паломничества с "хождениями в народ". Классический пример тому, как один из патриархов отечественной прикладной социологии, профессор Андрей Алексеев пошел работать станочником на завод - дабы изучать нравы и запросы рабочих "методом включенного наблюдения".
Надо понимать, что, как и во многих начинаниях советского периода, в них присутствовали два начала. Со стороны власти и общества. Точнее, его определенных заинтересованных фрагментов. В первом случае было много махровой фальши, тактического лицемерия или просто глупости, как это было при Никите. Во втором варианте под формальный дозвол устремлялись, пользуясь моментом, люди, одержимые своими профессиональными интересами и творческим азартом. И они, даже понимая, какими целями и мотивами верховодит власть, делали вид, будто пустышки принимают за чистые монеты. И умудрялись успеть кое-чего достичь, пока "ветер дует". Ведь даже такой безумный бред , как хрущевская Программа строительства коммунизма, наряду с анекдотами и несусветной демагогией, породил и дерзкие дискуссии в кругах интеллетуалов о природе человека, нравственности,свободе и т.п.
Вот и отмашка в части легализации социологии на научно-методическом поприще возбудила вполне серьезную и увлекательную работу. Совершенствовалась техника опросов, адаптировались известные и изобретались новые психодиагностические тесты. Кое-где были даже попытки организовать все эти технические средства в некий поток, например,тестирование при поступлении людей на работу и расстановке их на производстве. Другой вопрос, что как только из уютного мирка "своих" эти энтузиасты пытались всунуться в широкую практику, они сразу получали облом. Их идеализм натыкался как минимум на стену равнодушия или непонимания. И, как компромисс , на встречное предложение вести себя по правилам показухи.
Такой "соцреализм" быстро приходит, когда оседаешь на конкретном предприятии и становишься "своим", с которым нет резона церемониться. Да и сам, если уж не совсем упертый, осознаешь, насколько инородна и декоративна здесь твоя роль. Причем без обиды на окружающих и для тебя лично. А потому, что твоя активность не вписывается в общий формат системы.Подобно тому, как побег растения не приживается в ином климате и почве.
Взять те же технологии отбора и расстановки кадров, разработанные и апробированные в 70- годы одной из лучших команд "прикладников" при Пермском телефонном заводе. Спрашивается, на фиг она нужна была по сущности своей даже самому "прогрессивному" директору? Во-первых, выбирать при том, что на всех заборах висели крики "Требуются..." было особенно не из кого. А соблазнять при стандартизированных окладах и фондах заработной платы было не особо чем. Поэтому новичек, пришедший в отдел кадров, и не пожелавший отвечать на непривычные вопросы, мог запросто развернуться и уйти.
А во-вторых, сама задача раскрытия и учета индивидуальных особенностей и талантов не была актуальной. Напротив, она противоречила сущности "валовой экономики", которая всячески тормозила эффективность. Власть - будь то политическая, будть то - хозяйственная- в ранге красных директоров, если что-то и интересовало на индивидуальном уровне, так это лояльность и безропотность, "правильное" мировозрение и покорность.
