Низкий вкрадчивый голос колыбельной мелодией звучал у меня в ушах, окутывая рассудок воспоминаниями о манном детстве с густыми пенками и клубничным вареньем. Отражая солнечный свет, точно елочная игрушка, перед лицом суетился блестящий металлический предмет. Я глубоко втянул в себя вязкий воздух и откуда-то из подсознания выудил новогодний аромат, наполненный запахом хвои, мандарин и шоколада. Крылья носа затрепетали от предвкушения грядущего счастья и желания сохранить это ощущение как можно дольше.

- Ваши веки наполняются тяжестью. Глаза медленно закрываются. Вы находитесь в точке наивысшего расслабления. Вы слышите только меня, - тело, исполненное кошачьей лени, счастливо подчинилось глубокому баритону, слившемуся воедино с моим сознанием, - теплое летнее солнце согревает Вас. Ступни погружаются в мягкие песочные насыпи. Вы идете по берегу моря. Оно спокойно. Легкий бриз приятно касается Вашей кожи. Вам хорошо. Вам очень хорошо. Вы входите в этот безмятежный мир. Вы пробудете там некоторое время и вернетесь оттуда, по моему сигналу...

Обрывки последних слов долетели в виде неясных звуков, и я, улыбнувшись, отмахнулся от них словно от дежурного брюзжания старушек у подъезда. Теплая волна, будто заигрывая, прикоснулась к пальцам ног и тут же убежала прочь подобно стыдливой девице. Я присел на корточки, протягивая ей руки.

Пенный морской барашек разбился о мои ладони, оставив в них горстку песчинок и пару мелких ракушек.

Я несколько раз провел подушечками пальцев по ребристой поверхности раковинок и машинально сунул их в карман, встал, осмотрелся. Сзади метрах в сорока слегка потряхивал густой шевелюрой яркий тропический лес, вытянувшийся вдоль причудливо изогнутого побережья. Над ним ярким пятном нависло огромное слепящее солнце. Прозрачное голубое небо, лишь кое-где запятнанное белыми хлопковыми облаками, словно кичилось своей первозданностью.

- О-го-гов! - переполнявшее меня счастье, попыталось вырваться наружу, дабы охватить собой весь окружающий мир. - Э-ге-гей!

- Чего орешь, призрак?!

Неожиданно резкий толчок в спину заставил зарыться носом в золотой песок. Отплевавшись, как следует, и, обтерев лицо рукавом, я удивленно оглянулся. Предыдущие сеансы гипноза включали в себя лишь позитивные ощущения и эмоции, появление же в моем воображаемом мире, будто насильно всунутого в платье из мешковины, вредного сморщенного старикашки, опиравшегося на потрескавшийся от времени деревянный посох, привело меня в некоторое замешательство.

- Разорался тут! У-у-у! - дедуган пригрозил мне костлявым кулаком.

- Извините, а как вы здесь...

- Как вы здесь... Как вы здесь... - передразнил он меня, кривляясь точно макака. - Хорошо мы здесь, а вот тебе здесь делать нечего! А-ну, давай проваливай!

Он грозно сдвинул кустистые брови и замахнулся палкой.

- Три! Просыпайтесь! - знакомый баритон вовремя вывел меня из состояния гипноза, спасая от гнева разъяренного старца.- Ну, вот, дорогой Константин, еще два сеанса и Вы вообще забудете, что такое бессонница. Как Вы? Ощущаете бодрость во всем теле?

Я ощущал лишь злость. Было море злости и неуемная жажда высказаться. Доктор не стал прерывать мой спич, начавшийся словно фейерверк, внезапно и практически на пустом месте и также внезапно закончившийся, едва я в запале опустил руку в левый карман брюк. Последующее появление на ладони двух морских ракушек повергли меня в немой шок. Хватая ртом воздух, подобно, выброшенной на сушу рыбе, я медленно опустился в кресло.

- С Вами все в порядке?

- Я... Похоже... Наверное, Анатолий Викторович, Вам это покажется невероятным, но...

- Вы относительно возникновения в Вашем кармане морских раковин? - он продемонстрировал мне улыбку человека, уверенного в своей неповторимости.

Я утвердительно кивнул, удивляясь, откуда ему было знать об этом?

- Ничего сверхъестественного. Это часть моей терапии. Отправляя Вас под гипнозом на лазурный берег я попытался частично воссоздать эффект Вашего физического присутствия там. Это я положил Вам в ладонь эти раковины.

- А с какой целью Вы придумали того бомжа у моря?

- Вот тут я - пас! - он показал мне свои розовые, точно у младенца, ладони, продолжая удерживать усмешку на пухлых щеках. - Это уже работа Вашего воображения.

Было в его тоне что-то такое, что заставило меня усомниться в его честности.

- На сегодня наш сеанс окончен. Жду Вас на приеме на следующей неделе, - приглашающий к выходу жест, оставил неприятный осадок в моей душе, меня культурно выставляли из кабинета, видимо, опасаясь дальнейшего развития неудобного для врача разговора.

- Всего хорошего, доктор!

- Всего хорошего! - Его лицо осветилось дежурным добродушием.

В приемной меня перехватила секретарь. Анна подскочила со своего насиженного местечка и, приподнявшись на цыпочках, заговорщицки прошептала:

- Константин Георгиевич, у Вас дома переполох. Минут семь назад звонила Ваша жена. Серди-и-тая. Просила срочно приехать.

Я лишь раздраженно хмыкнул.

- Записать Вас на следующую неделю? - Ее огромные глаза умоляюще уставились на меня, а в руках, точно по-волшебству, оказались блокнот и ручка.

- Давайте, - сдался я на милость ее предупредительности, - опять на вторник, на то же время...

- А Вы на редкость пунктуальны, Константин, - Анатолий Викторович встретил меня радушно, словно старый добрый друг. Хотя, чему удивляться? В конце концов, я платил ему за это. - Как настроение?

- Паршивое, - не стал лукавить я.

- Я постараюсь вернуть Вам спокойствие и душевное равновесие. Хотя бы на некоторое время. Расслабьтесь. Смотрите на маятник и слушайте мой голос, только мой голос...

Я сидел на песке, согреваемый удивительным теплом, исходящим не от солнца и не от костра. Это было самое приятное тепло, какое я, когда-либо ощущал в своей жизни - тепло человеческого тела. Моя спина упиралась в чью-то спину.

- Хм, настойчивость, безусловно, хорошая черта, если она не перерастает в надоедливость, - скрипящий старческий голос, заставил меня подскочить на месте.

Неужели? Так и есть. Мой недавний призрачный знакомый сидел, повернувшись в противоположную сторону, и это именно его я использовал в качестве опоры. Он повернул голову в мою сторону, хитро прищурив глаза. Я сразу же решил расставить все точки над и...

- Послушайте, Вы - плод моего воображения или, как я подозреваю, плод воображения моего психотерапевта, поэтому...

- Ах, ты, нечисть!

Ему все же удалось достать мою спину своим посохом.

- Что Вы себе позволяете?! - заорал я, хватаясь за ушибленное место и отскакивая от старца подальше.

- Я тебя по-хорошему предупреждал, проваливай!

Его морщинистое лицо оливкового цвета походило на проросший картофель, и лишь вырисовывающиеся на нем неоднозначные чувства не давали мне возможности вдоволь посмеяться над мужичком. Приходилось думать об ином, как бы опять не схлопотать деревяшкой по хребту.

- Ты здесь чужой! Ты влез не на свою территорию!

- Какая территория? Мой психотерапевт утверждает, что этот иллюзорный мир позволяет снять эмоциональное напряжение...

- Опять?! - Он угрожающе поднял посох, и я с грацией змеи в последнюю секунду избежал удара.

- Да что Вы деретесь-то все время?! - Решил приструнить его я, соблюдая дистанцию. - Взрослый человек, возможно, почтенный член общества... Вот мой психотерапевт... Да, что ж такое?! Прекратите немедленно! - заверещал я, уклоняясь от проносящейся в миллиметрах от моего носа палки.

- Достал меня твой психотерапевт.

- Тут я с Вами солидарен. Ой-ё-ёй! - Я схватился за ушибленное плечо. - Черт! Прекратите же!