-- Горчаков, успокойся, последний раз говорю...

-- Или что?.. Уволите? Ну давайте, давайте.

-- Ты что, угрожаешь мне?

-- Никак нет, Виктор Васильевич. Только Рябу Ирисов не увидит. Так и передайте этому мудаку и его мудацким покровителям.

Горчаков отшвырнул стул от себя, метнулся к двери, и резким движением распахнув её, вылетел в коридор.

Тело Горчакова, словно механический робот, двигалось по коридорам здания на Лубянке, проносясь мимо служащих и сотрудников, словно сквозь облака мошкары. Не замечая ничего и никого Анатолий шёл в свой кабинет, плотно стиснув рот и сжав кулаки. Зайдя в помещение, он рухнул в кресло, но тут же вскочил, упёршись в шкаф. Тяжело дыша, Горчаков долго смотрел в пол, затем оторвал взгляд и начал ходить по комнате, словно волчок. Анатолий чувствовал нарастающую дрожь и волны гнева, разливающиеся по телу. Дверь кабинета осторожно приоткрылась, затем распахнулась сильнее, и в неё буквально вбежал капитан Алексеенко.

-- Толя! -- капитан подбежал к сослуживцу. -- Ты уже, был у полковника, он тебе сказал?.. Я сейчас пошушукался кое с кем, есть инфа, что Рябу будут брать, возможно уже завтра, и в случае попытки бегства есть приказ... на поражение.

Горчаков стукнул кулаком шкаф, застонал и сел на стол.

-- Поражение... идиоты. Какие же идиоты! Они же не знают, с кем имеют дело. Они просто украли наше расследование, Гриша, вот так. Просто дождались, пока мы сделаем основную, кропотливую работу и просто отжали готовенькое. -- майор нервно рассмеялся. -- Гоп-стопчик такой, рэйдерский захват дела, ахаха!

-- Погоди Толя, есть варианты ещё! Не все козыри сбросили. Я поговорю кое с кем. Фомичев и Рогуль не хотят брать на себя это дело, и могут отказаться, просто у них сейчас аврал полный по другим заданиям, приказывать им никто не будет. Один Ирисов не потянет. И майор Ковтун, конечно, он вхож и к Ватутичу и к генеральному, и он на нашей стороне, несомненно. Так что ты погоди сердце рвать!

Горчаков налил стакан воды, но не став пить, уставился на него, словно на миг отключившись от внешнего мира. Затем собрался, встряхнулся и встал со стола и сказал:

-- Идём в Информационный.

-- Ты что удумал? Хотя ладно, идём...

Горчаков и Алексеенко сидели на диване в гостевой комнате Информационного отдела. Рядом стоял старший лейтенант Ницман и Юлия, поодаль сидели Егоров, Ведяпин и ещё несколько посвящённых в дело сотрудников. Майор сидел на кресле, уставившись в пол, Ницман задумчиво оперся на стенку, и кусал нижнюю губу. В комнате повисла тишина, перемежающаяся редким шуршанием. Капитан прервал затянувшуюся паузу:

-- Так что такие дела, хлопцы. А по всем остальным действиям вам Горчаков скажет.

-- Старший лейтенант Ницман, -- начал Анатолий не отводя глаз от пола, -- значит, база Информационного в открытом доступе?

-- Для людей генерала, да, конечно. Так что понятно, что Ирисов мог просто тупо следить за нашими перемещениями и воспользоваться нашими данными.

-- Но откуда они знают о местонахождении Рябы, если не знаем мы?

-- А они и не знают. -- вмешалась Юля. -- У них столько же информации, сколько и у нас, не больше. Своей аналитики у них не было, и быть не может. Всё, что они собираются сделать -- так это объявить план перехват, общий шмон машин и паспортов, отслеживание по транзакциям на имя подозреваемого и прочее. В общем и целом, да, если за это взяться, подключив ещё и полицию, то пары-тройки дней вполне будет достаточно. Ну, если конечно, объект на затаился где-нибудь в подвале, а всё же перемещается по городу. Мы-то в своё время прервали эту операцию, пошли другим путём, а так, возможно пациент уже был бы у нас... Но если он совсем залёг на дно, тогда сроки поимки гарантировать не может никто.

-- Ага, и плюс наша база данных, которая заметно сужает зону поисков, хоть и не указывает напрямую на объект. -- добавил Егоров.

Горчаков снова помолчал и поднялся с дивана.

-- Затейкин, есть возможность скрыть базу Информационного отдела и все наши наработки?

Ницман на секунду задумался и ответил:

-- Сложный вопрос. Вот так вот напрямую -- нет. Не имеем права. Это не наша собственность, здесь вся информация должна быть на виду. Но даже если бы могли... Анатолий Юрьевич, дело-то не в этом. А в том, что меня, и нас всех за это по головке не погладят. А если приказ сверху, то что я могу тут поделать... -- старший лейтенант виновато сел.

-- Понимаю, Витя, понимаю... Но всё же.

-- Тут ещё такой момент: вы не обязаны давать Ирисову аналитику, можете дать им факты вразброс, и пускай они сами свои гнилые мозги напрягают. По крайней мере, времени уйдёт немало. -- неуверенно сказал Ницман.

-- Не остановит, но может притормозить. -- добавил Егоров. -- Хотя, сдаётся мне, будут действовать тупыми полицейскими методами -- шмон всех и вся. Тем более, всё нужное у них для этого есть.

Отдел снова погрузился в тишину и каждый из присутствующих напряжённо созерцал свою точку в пространстве, уставившись, кто в угол, кто на пол. Горчаков, стоявший у стены со сложенными на груди руками развернулся, поправил пиджак и медленно двинулся к двери. Не говоря ни слова, и даже не прощаясь, он пошёл к выходу. Капитан последовал за ним. Выйдя за дверь он пошёл по короткому коридору который тут же завернул за угол. Уже рядом с лестницей, позади послышались шаги и на повороте его догнал старший лейтенант, буквально всунув в ладонь листок бумаги и тут же убежал обратно. Горчаков положил листок в карман, даже не посмотрев, и продолжил своё грузное, неспешное движение.

Уже сидя в машине вместе с капитаном, Анатолий развернул листок и прочёл:

"Не хотел там говорить, прослушка вероятна, да и вообще. Средства скрыть информацию имеются, Рябу это не спасёт, если они за него возьмутся, но поднасрать Ирисову можно. По крайней мере, время можно выиграть.

Но есть ещё кое-что. Я знаю, где он. Его номер и контакты. Вы оказались правы, он связывался с Дубравой по защищённому мессенджеру, там его и подсёк, предварительно заразив смартфон доцента трояном. Теперь есть все его запасные телефоны и аккаунты в соцсетях. И информация эта, конечно, не в открытом доступе общей базы отдела".

Горчаков взял зажигалку и тут же поджог листок.

-- Ах, сукин сын! -- довольно вскричал капитан. -- Молодец, Затейкин, хитрый, недаром, что Ницман! Так, Толя, что-то ты совсем хреново выглядишь, отдыхать тебе пора и не забивать голову. Отвезу-ка тебя домой, а утро вечера мудренее. А сам обратно, договариваться с Фомичёвым.

Горчаков ничего не ответил и лишь пересел на пассажирское сиденье. Алексеенко сел за руль, нажал на газ и машина тронулась.

Уехавший капитанский Форд оставил майора возле дверей своего подъезда. Горчаков медленно вынул ключи, повертел их в руках, задумался и положил обратно в карман. Тёмный двор освещался оранжевым фонарем, внезапно налетевший ветерок раскачал деревья и тени крон заколыхались по асфальту. Поглядев под ноги, у Горчакова закружилась голова и он присел на лавочку. Тревожность нарастала, вторая волна стресса начала медленно наваливаться на Анатолия, разливаясь по его телу мелкой дрожью. Недолго думая, Горчаков встал и пошёл в ближайший магазин. Через несколько минут он вышел оттуда с бутылкой виски и быстро вошёл в подъезд. Кинув портфель и одежду на пол, Анатолий первым же делом ввалился в ванну, включил душ и простоял под ним целый час, затем вылез, укутался в полотенце, и первым делом пошёл на кухню захватив хрустальный стакан. Наполнив его до краёв содержимым бутылки, Горчаков выпил залпом и тут же закусил лимоном. Рухнув на диван в своей гостиной, он уже автоматически потянулся к ноутбуку и нажал на кнопку включения. Через минуту появился знакомый вид рабочего стола с картинкой зелёных полей на фоне глубокого синего неба. Зернистость и необычность картины уже не бросалась майору в глаза, как в первый раз, да и о её происхождении он стал уже забывать, воспринимая, как очередную заставку для рабочего стола. Включив браузер, Анатолий полез в закладки знакомых сайтов, но накатившая волна опьянения откинула его обратно на спинку дивана. "Зачем, для чего..." -- мелькнуло в голове майора проваливающегося в расслабляющую истому. Резкий алкогольный приход на голодный желудок длился недолго, и вскоре Горчаков снова начал ощущать неприятное отрезвление, как будто стресс, затаившись на минуту, снова выползал из-за угла вцепившись своими щупальцами в его тело, подползая всё ближе к сердцу в виде нарастающей тревоги. Горчаков вскочил, принёс бутылку и снова наполнил стакан. Опустошив его, он всё же вспомнил о своём первоначальном намерении и кликнул на закладки сайтов. Мировые новости... и там теперь тоже. Все обсуждают Кота Мёбиуса, количество подписчиков которого приближается к ста миллионам. В российских федеральных СМИ, конечно же, ничего. Популярность в интернете разрасталась в геометрической прогрессии, катилась по новостным лентам, словно снежный ком, а после урагана и солнечной вспышки вышла далеко за пределы страны. Слухи о программе множились, как грибы после дождя, и если раньше Анатолий ещё мог следить за несколькими наиболее видными пабликами и форумами, в которых можно было найти важную информацию, то теперь Анатолий понял, что феномен NewVision стремительно становился достоянием всего мира, а прежние сайты, которые всегда были надёжными источниками информации, стремительно теряли свою значимость. Но теперь это всё неважно. Судьба главного виновника решалась в считаные дни и это осознание наваливалось на Горчакова, словно тяжёлый удушающий мешок. Анатолий, на секунду провалившись в полусон, резко встрепенулся. Что-то кольнуло в груди, сердце колотилось. Он налил ещё виски и отхлебнул. Сидя со стаканом перед монитором он кликал мышкой, переходя со страницы на страницу, оказываясь то на новостных сайтах, то на страницах друзей в соцсетях, то на фотофорумах. Не задерживаясь ни на одной из них, Горчаков переходил на следующую, даже не читая. Перелистывание страниц приобрело форму автоматического, навязчивого действия, которое теперь словно не зависело от него самого. И чем больше майор подливал себе, тем больше становилось кликов и тем быстрее на экране сменялись страницы сайтов. Вскоре, они начали лететь десятками в минуту, открываясь и закрываясь, а левая кнопка мыши всё быстрее нажималась указательным пальцем, словно он сам теперь был та самая мышь, которая без устали жала на кнопку удовольствия в мозгу, пока не сдохла от истощения. Несколько минут Горчаков сидел в неудобной, скрюченной позе и немигающим взором глядел на экран с проносившимися страницами. Он словно не видел происходящего на нём, словно смотрел сквозь монитор, и рука действовала совершенно самостоятельно. Затем вмиг Анатолий распрямился, дёрнулся и с силой зашвырнул мышь в угол.