Только что, товарищ сообщил, видел колонну военной техники под Тверью, движется в сторону Москвы. Ситуация серьёзная, ребята, что-то назревает. Всем сохранять бдительность. Включите радио и телевизор.

Orina Xenzova@gonoco:

Что бы это ни было, судя по всему, это касается всего города, если не всей страны. Мне не по себе, блин. Кот, давай уж пикчу!!!

Нинель Угрицкая@sensara:

Да погодите вы, скоро фото будет. Ну и что, что военная техника перемещается, она там всегда тусует, там же военная часть, так что, погодите паниковать. Есть другая информация, пока не проверенная: выброс на одном их хим комбинатов на северо-западе. Родственники рядом живут, говорят, МЧС с мигалками проехали, местные молчат. Вихри... боюсь, нас ждёт мини-Чернобыль. Лучше закройте окна, заклейте лентой! И не выходите никуда.

Женя Труман@trumann:

Хватит параноить! Судя по всему, логика повествования давно ясна -- это политика. Но что на этот раз? Если уже была петля для президента. Куда уж круче?? Это и пугает. Дождёмся фото.

Горчаков встал. Нервозность нарастала, сосредоточится становилось всё сложнее. Он глянул в окно, и портившаяся погода словно вторила его худшим ожиданиям. Мысли хаотично носились, пытаясь уцепиться за любой твёрдый фундамент, дабы сформировать хоть какую-то логическую последовательность действий, но разбивались о пробелы в понимании происходящего и продолжали своё хаотичное движение. Горчаков ещё несколько раз сходил на кухню, заварил кофе, посмотрел ленту Твиттера, затем глянул новости в интернете и телевизоре. Ничего.

Ничего не происходило, никаких намёков на предстоящие события. Майор ощущал себя бойцом в тёмной комнате, пугливо озирающегося по сторонам, не знающего, с какой из них ожидать удара. "Думай, думай, мать твою!.." -- носилось у него в голове, в то время как тело ходило взад-вперёд по комнате. Резкий звонок мобильного вырвал его из оцепенения, Горчаков всем телом кинулся к нему и схватил трубку:

-- Да!

-- Анатолий Юревич, засекли его! -- раздался взволнованный голос Ницмана. -- Удалось определить место, где он вышел по вай-фай.

-- Где?!

-- На Волгоградском проспекте, кафе, есть координаты...

-- Сюда мне их кидай, на мою почту, живо! Продолжать наблюдение!

Горчаков, недоговорив, набрал номер Алексеенко.

-- Капитан! Ты чего там уснул? В курсе уже? Так, слушай внимательно: сейчас я тебе перешлю координаты, спалился наш хлопец. Ты их тут же кидай своему Якову, я звоню по своим каналам в ГИБДД, делаем запрос на синий Nissan -- все синие ниссаны или даже что-то подобное, что движется из этой точки в любом направлении -- задерживать. Наверняка он только-только тронулся в путь, так что, действуй!

Майор отключил сотовый, и в своём почтовом ящике обнаружил новое письмо от старшего лейтенанта, которое он тут же переслал капитану. Взяв телефон и набрав номер, Анатолий произнёс:

-- Майор Горчаков, ФСБ России.

-- Инспектор ГИБДД Летягин слушает.

-- Инспектор, высылаю координаты. Из этой точки, в любом направлении задерживать любые машины марки Nissan синего цвета. Фото прилагаю. Дело особой важности, передайте всем постам. Предположительно, объект быстро движется в одном из трёх направлений от данной точки на указанном автомобиле. Действовать надо быстро. Держать меня в курсе.

-- Слушаюсь.

Горчаков опустил руку с телефоном.

Теперь оставалось только ждать и быть готовым ко всему.

Быстро одевшись, Анатолий выбежал во двор и завёл машину. Медлить было нельзя, и он принял решение ехать в сторону центра, чтобы успеть попасть либо на Лубянку, либо двигаться в сторону засветившегося кафе на Волоградском проспекте. Машина тронулась, и Горчаков положил мобильный в нагрудный карман, чутко прислушиваясь к его состоянию. Поездка длилась медленно, плохая погода и срывающийся дождь ухудшали видимость и замедляли движение, что в этот момент казалось настоящей пыткой, а каждая секунда, простойная в пробке, казалась столетием и невосполнимой потерей. Продираясь сквозь машины, пытаясь ускорить движение, Анатолий мчался сквозь дворы и переулки, привычно сокращая путь. Телефон молчал, и беспокойство ожидания всё нарастало.

-- Ну что же вы, суки, ну скажите уж что-нибудь!.. -- со стоном прошептал вслух Анатолий, стуча пальцами по окружности руля. Словно услышав его слова, резкая вибрация мобильного прямо под сердцем заставила майора дёрнуться, и чуть затормозить.

-- Алло!

-- Шеф, слушай, едем туда, в это кафе, встречаемся там. -- раздался голос Алексеенко.

-- Новости какие?

-- Никаких пока, менты машину не видели. Не факт, что он на ней, не факт, что он оттуда вообще уехал, может и сидит до сих пор. Надо двигать туда и разбираться на месте. Если задержат кого, нам тут же сообщат. Табельное с тобой?

-- Да.

-- Всё, не теряем ни минуты. Я еду с Лавровой, ты с Ленинского, значит, приблизительно там ты будешь минут через сорок, а я через час. До связи.

Горчаков положил телефон и надавил на газ.

Машина уверенно двигалась вперёд, и до цели оставалось ещё несколько километров. Вырываясь из пробок, БМВ Горчакова маневрировала между машинами, то резко срываясь, то тормозя прямо перед их капотами. Выехав на тротуар, Анатолий, как обычно, направил машину в объездные пути через дворы. Зазвонил телефон, который тут же оказался рядом с ухом.

-- Да, алло!

-- Здравствуйте, сержант ГИБДД Червоненко, пост 146. Задержали машину похожую по вашему описанию, сейчас...

-- Где, что? Задержали, у вас? Не отпускайте до прибытия! Где пост, какая дорога?

-- Волгоградский проспект, пост 146.

-- Отлично, направляюсь к вам, держите подозреваемого до приезда!

Горчаков набрал номер.

-- Капитан, пост 146, нам всем по пути, есть какой-то пациент, подваливай быстрее.

-- А ну погоди! Что смысла, один не справишься? Я лучше до кафе, ты езжай к ментам на пост.

-- Логично. Ясно.

Майор повесил трубку, и через несколько сот метров свернул на узкую дорожку, изменив маршрут. Ветер усиливался, и проезжая мимо дворов, крупная ветка, сорвавшись с дерева, рухнула на крышу машины, издав резкий скрежет.

-- Вот чёрт... -- выругался Горчаков и ускорил движение. Выйдя за пределы квартала, порывистый ветер обрушился на машину, и Анатолий ощутил еле уловимое торможение автомобиля от сопротивления набежавшего потока. Крупные, но редкие капли дождя ударяли в лобовое стекло казалось, со скоростью пули, и расплывались на нём волнистыми разводами. Дорога вела чуть вниз, и Анатолий уверенно направил машину вперёд, ускорившись на относительно пустом участке, насколько возможно. Мокрый асфальт делал своё дело, машину заносило, но всё же Горчаков выбрался на главную дорогу, с которой до поста ГИБДД оставалось совсем уже близко. На миг погода успокоилась, исчезли ветер и дождь, но затем снова несколько порывов резко обрушились сбоку, да так, что майор инстинктивно отпустил педаль газа. Затем собравшись, он снова рванул вперёд, пытаясь протиснуться между почти остановивших движение машинами. Перестроившись на ближнюю полосу, он проехал ещё пару сотен метров и закатил машину на газон. Пост ГИБДД возвышался коричневой пристройкой в пятидесяти метрах от него. Анатолий выскочил из машины и бегом бросился к строению. Порывы ветра и отдельные капли больно хлестали по лицу, движение на миг пришлось замедлить, закрыть лицо руками и согнуться, дабы уменьшить сопротивление ветра. Нечаянно глянув на небо, которое до этого было вне поля его внимания, Горчаков только сейчас понял, насколько оно мрачное, рваное и стремительное, обрушивающееся на столицу какой-то невиданной доселе апокалиптической мощью. Добежав до будки, майор постучал в дверь. Сержант открыл и впустил его внутрь.