— Не знаю, султанша. Теперь Михримах Султан никому не доверяет. Скрытна и осторожна. Чуть что, она меня выгоняет.

— Страх затуманил её рассудок, а не осторожность. Ладно. Пусть так. Помни, отныне ты служишь мне. А если посмеешь рассказать о случившемся Михримах Султан или кому-то ещё, расстанешься с жизнью, поняла?

— Да, султанша. Отныне для меня нет никого, кроме Вас.

— Прекрасно. Ага, отпусти её. Пусть возвращается в Зимний дворец.

Встав с колен, Хюнерли поклонилась Шах Султан и вышла из камеры. Взор её глаз полыхал жарким огнём.

========== Глава 22. ==========

Поздним вечером с государственной службы вернулся Рустем-паша. Гюльбахар-калфа, как всегда, встретившая своего господина, поклонилась.

— Паша, добро пожаловать.

Кивнув ей, он отправился в свой кабинет, жестом приказав следовать за ним. Когда двери кабинета за ними закрылись, Рустем-паша, скинув пальто и чалму, передал их в руки калфы.

— Рассказывай. Обо всём, что было сегодня.

— Сразу после Вашего отъезда Михримах Султан приказала подготовить для неё карету.

— Вот неугомонная, — недовольно выдохнул паша и жестом приказал продолжать.

— Я пыталась её отговорить, но безрезультатно. Уехать ей не удалось, поскольку повелитель и Хюррем Султан нанесли визит.

— Повелитель?

— Да, паша. Они трапезничали, мирно и спокойно. Думаю, они прибыли поздравить нашу султаншу с ожиданием ребёнка, поскольку привезли подарок.

— И какой же?

— Декоративную расписную вазу.

— Понятно. Больше ничего?

— Ещё султанша отправила письмо, но мне неизвестно, кому.

— Нетрудно догадаться, Гюльбахар. Михримах будто всеми силами злит султанш династии.

— Это всё, паша. Будут какие-нибудь приказания?

***

— Даже не представляешь, Хюнерли, как меня злят эти попытки Рустема-паши и валиде оградить меня от войны. Так ещё твердят, чтобы я не волновалась…

Сидя на тахте, Михримах Султан изливала душу служанке, что сидела рядом, но вид той с виноватым и подавленным видом. Обратив, наконец, на это внимание, султанша остановилась.

— Что с тобой такое?

— Простите, султанша.

— За что ты извиняешься?

Не выдержав, Хюнерли, чувствуя, как слёзы подступают к горлу, сбивчиво рассказала обо всём, что случилось во дворце Шах Султан.

— Почему ты молчала?! — гневалась Михримах Султан вопреки всем наказам лекарши.

Рустем-паша, намереваясь увидеться с женой после службы, зайдя в покои, напрягся от пронзительного крика Михримах Султан.

— Что происходит? — раздался его осторожный голос.

— Я уже не знаю, Рустем, что происходит! — продолжала Михримах Султан в том же духе.

— Спроси у моей служанки, она тебе всё и расскажет. А я не в состоянии…

— Султанша моя, успокойся. Тебе нельзя так волноваться.

— Сегодня я отправила письмо Шах Султан вместе с Хюнерли.

— Зачем с ней? — устало выдохнул паша, сев на кровать.

— Я только ей доверяла. К тому же с ней отправила двоих охранников. Но Шах Султан, расправившись с ними, посадила Хюнерли в темницу, где, пригрозив ей смертью, заставила служить себе.

— Если бы я служила Шах Султан, то не рассказала бы Вам об этом! — воскликнула, не выдержав, служанка. — Султанша… Клянусь, я до конца жизни с Вами.

Будучи не в состоянии что-либо ответить, Михримах Султан приложила руку ко лбу, почувствовав, что перед глазами начало всё мелькать.

— Михримах! — заметив это, вскочил на ноги Рустем-паша и подхватил жену. — Что с тобой?

— Голова… кружится.

— Султанша! — испуганно вскрикнула Хюнерли и подбежала к той.

— Выйди отсюда! Пошла вон, — загремел паша в сторону служанки, укладывая осевшую в его руках супругу на кровать.

Несколько мгновений султанша приоткрыла глаза, видимо, приходя в себя. Сидя рядом, Рустем-паша терпеливо ждал.

— Лучше?

— Да, слава Аллаху, — выдохнула Михримах Султан, привстав на локте. — Всё прошло.

— Тогда можешь ответить мне на один вопрос?

— Да.

— Почему ты ослушалась меня и отправилась к Шах Султан и Хатидже Султан?

Вздохнув устало, Михримах Султан промолчала, отведя взгляд в сторону.

Тёмной ночью, когда лунный свет проникал в комнату, едва освещая её, Рустем-паша, лежа в постели рядом со спящей супругой, задумчиво смотрел в потолок. Проснувшись от чего-то, Михримах Султан перевернулась на бок, лицом к мужу, и, увидев, что глаза его открыты, приподняла голову.

— Почему не спишь?

— Думаю, нужно избавиться от Хюнерли.

— Что? — сонно изумилась султанша.

— Помню, как легко она предала тебя в прошлом… К тому же, она с лёгкостью может работать на два фронта. У неё нет выхода. С одной стороны мы, с другой угрожающая Шах Султан.

— Нет. Хюнерли предана мне. Не может…

Приглушённый звук её голоса прервал стук в в дверь.

— Войдите, — огласил покои голос Рустема-паши, вставшего с кровати.

Гюльбахар-калфа, сонная и в тоже время встревоженная, вошла в покои.

— Султанша. Паша. Простите за беспокойство… Хюнерли-хатун поймала охрана, когда та пыталась сбежать из дворца, прихватив некоторую часть средств из содержания, сворованного у другой служанки, что жила с ней в одной комнате.

Ухмылка озарила лицо паши.

— Я же говорил… Предала один раз, предаст другой.

— Бегство — не предательство, — нахмурилась Михримах Султан, встав с кровати. — Приведи её.

— Слушаюсь, — удалилась калфа из покоев.

Когда служанка вошла в покои, то встретила на себе пару пронзительных взглядов. Рустем-паша устроил ей настоящий допрос, вследствие которого стало ясно: девушка, испугавшись угрозы расправы за предательство, решила сбежать из Стамбула. Михримах Султан, всё это время молча слушавшая, обратила лицо к славянке.

— Действительно ли ты меня предала или спасла себе жизнь ложью перед Шах Султан?

— Султанша, я не предавала Вас. Мне пришлось согласиться, иначе бы султанша не отпустила меня живой. Умоляю, помогите. Я больше не хочу всего этого. Отпустите, Михримах Султан. Я хочу уехать…

Вздохнув, та помолчала немного.

— Хорошо. Я тебя освобождаю от услужения и помогу уехать отсюда и устроиться в другом городе.

— Благодарю Вас! — счастливо отозвалась Хюнерли.

Рустем-паша недовольно покачал головой, но промолчал.

— Гюльбахар!

Калфа покорно вошла в покои.

— Слушаю, султанша.

— Ранним утром Хюнерли должна уехать из Стамбула. Необходимые средства я ей предоставляю. Разберись с этим.

— Как прикажете.

Когда супруги снова остались наедине, Михримах Султан вернулась в кровать. Лицо её выражало оттенок грусти и задумчивости.

— Что ты так помрачнела, моя султанша? — улыбнулся Рустем-паша, ложась рядом.

— Мне грустно от осознания того, что некому доверять…

— Это не так. Мне ты можешь доверять всегда.

Взяв руку жены, паша поднёс её к губам и поцеловал.

Ранним утром после утренней трапезы Рустем-паша отправился на государственную службу. Михримах Султан, проводив с грустью Хюнерли, отправилась в Топкапы вместе с мужем, желая увидеться со своей валиде.

Сидя в карете, она смотрела в окно, отодвинув немного в сторону занавеску.

— Расскажешь обо всем Хюррем Султан? — осведомился Рустем-паша, сидя напротив и рассматривая её.

— Ты что-то имеешь против этого?

— Нет, разумеется. Это верно. Хюррем Султан разберётся.

— Я не для этого собираюсь обо всём рассказать. Разобраться со своими тётушками я и сама в состоянии.

Мужчина сдержался от того, чтобы закатить глаза.

— Конечно. Я и не сомневался в этом, — снисходительно улыбнулся он, как взрослый на смелые высказывания ребёнка. — Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно.

Когда карета остановилась, султанша сдержанно попрощавшись с супругом, отправилась в покои своей валиде. Сюмбюль-ага, встретивший её совсем рядом с дверьми, услужливо поклонился, что-то бормоча.

— Своим приездом Вы осветили мой день, султанша.