– И вы думаете, что находясь тут, я вдруг неожиданно, словно волшебник, из шляпы достану вам эту сумму, а потом вы просто так меня отпустите? – усмехнувшись, спросил Алекс, – да и зачем вообще такому богатому человеку как Державин, жалкие три миллиона?
– Они не для него, – быстро парировал вопрос прокурор, явно ожидая подобных вопросов, – после передачи денег, Державин будет уведомлён о вашей трагической кончине в стенах этого милого учреждения, а вы продолжите отбывать свой срок под другим именем и в другой колонии, а там глядишь и условно-досрочное получится для вас выбить.
– А если я скажу, что у меня таких денег подавно нет и пошлю вас на хрен? – каменным голосом спросил Алекс, ожидая получить резкий ответ.
Но, однако, грубости не последовало, прокурор вальяжно встал из-за стола и подошёл к зарешёченному окну, пытаясь разглядеть внутренний двор тюрьмы сквозь зарешеченные окна.
– В любом случае Альберт Петрович узнает о вашей трагической кончине в стенах этого учреждения, но в таком случае это будет чистейшая правда.
– О наличии у вас такой суммы денег я не сомневаюсь, учитывая ваши гонорары за бывшие дела, которые так и не удалось разыскать в ходе следствия, поэтому нет нужды строить из себя бедного арестанта.
– Ах да, совсем забыл сказать, – повернув голову и посмотрев в глаза собеседнику, продолжил Тарасов, – вдобавок к этому, он попросил навестить Вашу дочь, которая, как мы выяснили в ходе проведённого мной небольшого расследования, сейчас находится в социальном приюте для несовершеннолетних детей в районе Зюзино, на юго-востоке Москвы, это такой православный храм.
– У меня нет никакой дочери! – резко сказал Алекс, чувствуя, как участилось сердцебиение, и начали холодеть руки.
– Ну тогда я открою вам очень интересный факт о вашей биографии, Александр, – специально ровно и надменно продолжал Тарасов, видя, что собеседник попался на крючок, и скорее всего понял, что угроза вполне реальная. После того как вы инсценировали свою смерть, дабы выполнить кое-какие условия «Агентства», ваша супруга и дочь, которых вы так рьяно защищали, получила большое количество денег, под прикрытием страховой выплаты. Вместе они уехали обратно в тёплые края и начали собирать документы для эмиграции в другую страну, но их планам не суждено было сбыться. Вскоре Виктория погибает в страшной аварии, – прокурор наигранно покачал головой и продолжил, – расследование тогда пришло к выводу, что он была пьяна и не справилась с управлением. После случившейся трагедии наше государство, любезно взяло опеку над вашей дочерью, разумеется вместе со всеми оставшимися деньгами, – усмехнулся прокурор.
– А что до Кристины, её ведь так зовут, Александр? – прекрасно зная ответ, спросил Тарасов.
– Она тут совершенно не причём! – грубо сказал Алекс, чувствуя, что начинает терять контроль над эмоциями.
– Разумеется, разумеется, Александр, – спокойным тоном продолжил Тарасов, – я вернусь сюда ровно через три дня, так что, пожалуйста, не разочаруйте меня, поверьте, это в ваших интересах.
– Сержант! – крикнул прокурор и тут же в помещение зашли стоящие за дверью тюремщики.
– Уведите господина Семенова в камеру, там ему нужно над многим поразмыслить, – сказал Тарасов, не отводя взгляда от собеседника.
– Сука! – тихим голосом сказал Алекс, вставая из-за стола.
– Идём! – грубо сказал один из тюремщиков и схватив под руки осуждённого вновь повели его вдоль обшарпанных стен коридора.
Вместо общей камеры, его заперли в одиночном карцере на цокольном этаже режимного корпуса.
– Видимо прокурор хочет сломать меня ещё до нашей следующей встречи, – подумал Алекс, прислонившись к холодной стене.
Минуты, часы, дни в маленьком замкнутом помещении, в котором имелся металлический столик, пристёгнутая к стене шконка и металлический пенёк, выполняющий роль стула, тянулись словно резина. Через маленькое зарешеченное окошечко под потолком в камеру пробивались лучики весеннего солнца, весело играющие, где то там, в другой жизни проходившей за стенами тюрьмы. Из еды у него была только половина буханки чёрного хлеба кинутой охранниками на пол.
В мозг лезли множество вопросов. Как спустя столько лет они выследили Кристину, с которой он никогда не общался и именно это, в конечном итоге, и должно было гарантировать её безопасность? Что случилось с Викторией и как Кристина оказалась в детском приюте? Зачем кому-то понадобилась моя смерть спустя десять лет, именно в то время когда он уже наконец-то поверил в то, что призраки прошлого уже никогда не вернуться? На что пойдут эти люди ради получения денег?
Всё это не давало Алексу покоя. Только под утро томные обрывки сна, наконец, отключили его мозг, и он окунулся в глубину без сознания.
Спустя ровно три дня проведённых в карцере за ним пришли. Звон ключей, снимаемых с пояса надсмотрщика ознаменовал начало событий, полностью изменивший всю его жизнь.
Алекса завели в тот же самый кабинет в котором состоялась его первая встреча с прокурором. Стол стоявший в середине кабинета был накрыт на две персоны. В противоположном кресле сидел Тарасов, одетый в дорогой строгий костюм. Настенные часы висевшие на над ним показывали ровно семь часов утра.
– Александр Владимирович, рад Вас видеть, присаживайтесь, – услужливо сказал прокурор, приподнимаясь со своего стула и жестом указывая на стоявший возле Алекса стул.
После трёх дней, проведённых в карцере без еды, аромат шикарный на вид блюд ударил ему в нос. Единственное о чем сейчас он мог думать, так это о самом древнем животном чувстве, присущем дикому зверю или охотнику в далёкой тайге – о голоде.
Однако, Алекс старался не подавать виду, так как в конечном итоге заготовленный и обдуманный ответ, Тарасову явно не понравится. Так что решив для себя извлечь максимальную выгоду из ситуации он не раздумывая сел на стул и без церемонно начал поедать деликатесы стоявшие на столе.
Как ни странно, прокурор за всё время трапезы, даже не притронулся к еде. Он лишь хитрым взглядом смотрел на осуждённого сидящего на противоположном краю стола и жадно поедающего блюда стоящие перед ним, иногда попивая свежевыжатый сок из своего стакана.
Поняв, что больше уже не съесть, Алекс отвалился на спинку стула и теперь был готов ко всему, что сейчас может сказать прокурор. Сидя в карцере, он прокручивал этот разговор множество раз и был готов к любому повороту событий. Но всё же Тарасову удалось его очень сильно удивить.
– Как вам угощения? – глядя в глаза собеседнику, спросил прокурор.
– После того, что вы попросили со мной сделать, очень даже ничего, – безразличным тоном ответил Алекс.
– Я очень рад, что вам понравилось, Александр, – сказал Тарасов, продолжая попивать сок. – Вы подумали над моим предложением?
– Разумеется, господин прокурор, и решил посоветовать вам посетить прекрасную гору в провинции Китая, под названием «Кху ям», там вам должно очень понравиться, – сказал Алекс и расплылся в улыбке.
Немного улыбнувшись, прокурор встал из своего кресла и снова подошёл к окну, разглядывая внутренний двор тюрьмы.
– Я много изучал Вашу, не побоюсь этого слова, впечатляющую биографию, – начал Тарасов. – Мне много известно о Вашей службе в специальных войсках, об участии во многих конфликтах прошлых десятилетий, о карьере киллера в одной из банд называющих себя просто «Агентство», устранение лиц первой величины не только в России, но и на мировой арене. Особенно мне понравилась ваша операция в Бейруте по устранению тогдашнего лидера Моххамеда Ваганди, он похоже так и не понял, что его убило, – с ноткой уважения продолжал прокурор, – именно поэтому я был уверен в том, что вы мне откажите.
– Да, неужели? – расхохотался Алекс и тут же продолжил, – Вам вообще глупо было надеяться на то, что я отдам Вам несуществующие деньги, под предлогом избежания смерти и пустых угроз в адрес, якобы, моей дочери.
– Вы наверное до сих пор не до конца поняли, кого я представляю, господин Семенов, – сказав это, прокурор посмотрел холодным взглядом прямо в глаза Алексу. – Мы не просто хотим, чтобы вы сказали, где находятся деньги, вы должны доставить их по адресу, который будет написан в сообщении на сотовом телефоне возле станции метро Арбатская. – Телефон будет лежать в мусорном баке на котором будут написаны ваши инициалы. У вас есть восемнадцать часов на то что бы доставить деньги по указанному адресу, в противном случае умрёт Ваша дочь и, конечно же, Вы, – не отводя взгляда, хладнокровно проговорил Тарасов.
