- Следующая станция: Таурен. - Попытался пошутить правый стражник.

  - Могло быть и хуже. - Заметил боец слева.

  - Заткнитесь оба. - Откинувшись спиной на железную стенку, попросил Тореро, закрывая глаза и стараясь провалиться в сон.

  ***

  Зебры не давали им ни часа на отдых: то химеры накатывали волнами, то крылатые полукровки начинали забрасывать двурогих воинов сосудами с жидким огнем и кислотами. Каждую ночь являлся "подземный пловец", который убивал не так много, но делал это весьма эффектно, заставляя с подозрением коситься себе под ноги. Спать в подобных условиях получалось далеко не у всех, а усталость все накапливалась, заставляя срывать раздражение на собственных соратниках.

  Когда к условленному месту встречи подошли корабли, даже у самых закоренелых оптимистов не возникало желания продолжать операцию. Только вот и уйти им без боя не позволили.

  Уже знакомые морские змеи, пусть и не могли нанести критических повреждений ни одному грузовому судну, но вот замедлить или даже затащить на мель, сил у них вполне хватало. Летуны, к постоянному мельтешению которых где-то над головой, минотавры уже успели привыкнуть, решили напоследок устроить своим врагам полноценный огненный ливень, заставляя пылать даже воду, (часть водных гадов убило именно это).

  И будто этого было мало, в момент переправы на корабли, в спины отступающим Республиканцам, ударили легионеры Цезаря, сверкающие наконечниками длинных копий.

  "В начале похода, под моим командованием было сто пятьдесят судов и двадцать тысяч воинов. На родину вернулись только три корабля и меньше четырех тысяч солдат".

  После подобного провала, несмотря ни на какое предательство, Тореро сам был готов повеситься. Застрелиться из собственного самострела, ему не позволяло только чувство долга перед страной и соратниками...

  И вот за двенадцать часов до прибытия в Республику, связист сообщил о вызове по закрытому каналу, от самого главнокомандующего Муэрто. В каюте, где было установлено оборудование для дальней связи, генерала уже ждали минотавры из контрразведки, потребовавшие сдать все оружие, прежде чем начнется диалог.

  "Стране нужна причина поражения, в которую народ сможет поверить и которая объединит республику".

  Эти слова произнес Муэрто, после того как Тореро спросил, почему именно его решили сделать виновником всех неудач. Нет, он не был дураком и понимал все риски, когда продавливал в совете решение о начале этой войны, но все же продолжал по детски наивно, верить в самое лучшее.

  "По версии, озвученной населению Республики, ты предал наше государство, целенаправленно приведя армию в расставленную ловушку. Причиной твоих действий был сговор с Цезарем, который в последний момент не сдержал своего обещания и решил избавиться от бесполезного союзника".

  Слова падали тяжелыми камнями, заставляя испытывать почти физическую боль. Однако же, генерал усмирил эмоции, не начал ругаться или угрожать, (да и бесполезно это было). Оставалось лишь дать ответ на вопрос: "Ты согласен добровольно участвовать в представлении, или нам следует перейти к "грязному" варианту?".

  - Во имя Республики.

  ***

  - Приехали. - Разбудил бывшего генерала голос одного из его сопровождающих. - Выходим.

  Выбраться через узкую дверь самоходной колесницы, будучи прикованным к рукам и ногам двух других минотавров, было той еще задачкой. Однако они справились.

  Оказавшись на улице, Тореро осмотрелся, удивляясь тому что уже наступало утро, а ведь отъезжал он когда солнце даже не коснулось горизонта. Все же умение засыпать в любой позе, если не ощущается прямой угрозы жизни, было одним из полезнейших навыков, полученных еще в военной школе и пронесенных через всю жизнь.

  - Добро пожаловать в тюрьму для важных особ. - Шутливо произнес невысокий безрогий старик, одетый в строгую черную униформу. - Позвольте проводить вас в ваши апартаменты.

  В какие-то секунды, браслеты сковывающие руки и ноги исчезли, двоих контрразведчиков в броне обычных солдат, оттеснили в сторону, а вокруг сомкнулось кольцо из крепких бойцов в невзрачных комбинезонах. Под их конвоем, Тореро пересек пустой внутренний двор, выложенный каменными плитами, вошел в двухэтажное здание без окон и поднявшись по достаточно широкой лестнице, оказался перед тяжелой дверью, закрывающейся на навесной замок с наружной стороны. Все это время, охранники сохраняли угрюмое молчание, но не позволяли себе никаких проявлений агрессии.

  Стоило переступить порог, как дверь за спиной захлопнулась, лязгнул засов и установилась тишина. В темноте, на ощупь удалось найти выключатель, после нажатия на который комнату озарил яркий белый свет, льющийся от стеклянных светильников вставленных в потолок.

  - Если так живут все государственные преступники, то я многое потерял. - Удивленно присвистнул бывший генерал, осматривая обстановку небольшой, но уютной комнатки, из которой кроме входной, в соседние помещения вели еще две двери.

  У левой стены стояла узкая, но мягкая кровать, застеленная белыми простынями, на полу лежал мягкий ковер темно-синего цвета, в дальнем правом углу разместился стол с двумя стульями, над которым висел радиоприемник, (в деревянном корпусе, похожем на ящик с двумя круглыми ручками). Вместо окна, противоположную от входа стену украшала картина, на которой было изображено бескрайнее пшеничное поле, за которым виднелись маленькие сельские домики и ветряная мельница. На спинке одного из стульев, висел комплект серой бесформенной одежды, чистой и отглаженной...

  Подойдя к приемнику, Тореро осторожно крутанул одну из ручек. Раздался тихий щелчок, внутри устройства что-то зашипело, а затем из обтянутого тканью динамика, начала литься песня, сопровождаемая довольно бодрой музыкой:

  Неба белый платок,

  Кровь и желтый песок.

  Мир качается, ты - живая мишень...

  Выкрутив звук до максимума, бывший генерал отправился изучать остальные помещения своей временной обители. За первой же дверью его ждал приятный сюрприз: душевая кабинка и самый настоящий унитаз с туалетной бумагой. При виде этих простых, повседневных для жителей Республики вещей, на глаза навернулись слезы.

  Раздевшись, минотавр забрался под "лейку", задернул штору и включил воду. Упругие струи ударили сверху, в пару секунд вымачивая шкуру до последней шерстинки. Сколько времени он стоял, наслаждаясь ощущением горячей воды, бывший член совета министров сказать бы не смог при всем желании. Когда же непонятное оцепенение спало, взгляд зацепился за висящую на крючке мочалку и кусок мыла.

  После помывки, завернувшись в широкое пушистое полотенце, Тореро решил проверить вторую дверь. Там его ожидала маленькая кухня, где на столе были расставлены уже готовые блюда, как чисто понячьи, (вегетарианские), так и мясные. Наличие же пары бутылок хорошего вина, подняло настроение до почти хорошего, позволив на некоторое время забыть о своем положении.

  Внезапно, музыка стала много тише, а за спиной появилось ощущение чужого присутствия.

  - Наслаждаешься? - Прозвучал низкий холодный голос.

  - Имею право. - Безмятежно отозвался Тореро, разом опрокидывая в себя пол стакана белого вина. - Присоединишься?

  - Я не надолго. - Сухо отказался посетитель. - Удивляет меня твое спокойствие.

  - Я отдал Республике всю свою осознанную жизнь, отдам и смерть. - Бывший генерал невесело усмехнулся. - Пусть хоть какая-то польза от нее будет.

  - Показательный суд, вынесение приговора и казнь, назначены на завтрашний полдень. - После непродолжительной паузы, объявил собеседник. - Ты бы мог...

  - Устроить переворот? - Перебил гостя военный, резко разворачиваясь на стуле и совершенно трезвым взглядом упираясь в морду черного минотавра. - Считаешь что я не обдумал этот вариант? Да... армия, пусть и лишь треть, пойдет за мной, и возможно этого будет даже достаточно, чтобы захватить столицу. Но что дальше?