Тик...

Марионетки попытались затушить пламя телами и прах от сгоревшей плоти, прибиваясь к земле струями дождя образовывал широкое темное кольцо вокруг пламенной преграды. Осознавшие тщетность усилий куклы застыли безмолвными рядами ожидая падения стены.

Так!

Ожившие терновые лозы -- творения Мияко, сновали по полю боя захватывая и утаскивая под землю врагов, дабы там разорвать на части без лишних помех. Глухо, со скрытой, но усиливающейся с каждым мгновением угрозой шелестела небольшая роща деревьев на самом краю долины. Сквозь серебристую пелену воды нам было видно как меняется их листва, преображаясь в острые лезвия, как скалятся в жутких усмешках дупла, сверкают огоньки усеивающих стволы злобных глаз и как постепенно выползают из земли корни. Роща темных энтов ждала лишь команды.

Тик...

Ряды врагов всколыхнулись! Незримый приказ пришедший по управляющим нитям заставил марионеток действовать, начать атаковать, а меня вскинуться. Враг был далеко, еще далеко и незаметен, но стремительно приближался, и я ждал лишь самого его появления. Ждал чтобы атаковать. Сураи сидящий рядом почувствовал мое напряжение и басовито замурлыкал, выпуская серповидные когти из подушечек лап и обводя взглядом окрестности. Успокаивающе почесывая его за ухом, я сел обратно, напряженный как струна.

Так.

Пришедшие в движение марионетки с целеустремленностью бездушных механизмов хлынули вперед. Языки огня в последний раз лизнув их искореженные фигуры, окончательно сдались под напором дождя и схватка закипела с новой силой.

Тик.

Ряды вассалов дрогнули под натиском противника и схватка завертелась почти рядом с моим месторасположением. Круг бакэнэко сжался, кошки уплотняли строй, не вступая в бой, но и не позволяя никому подойти ко мне. Клинки летали в воздухе, рассекая капли воды и тела врагов с одинаковой легкостью. Способность "Алмазной Грани" щедро отданная мною сразу всем бакэнэко показала себя с лучшей стороны, позволяя превратить клинок во всережущее лезвие одним усилием воли. Придержав рукой порывавшегося вскочить Сураи, я негромко скомандовал:

-- Давай, Хашан! -- вводя в бой очередную подлянку для врагов. С негромким хлопком на поле боя проявились призрачные силуэты в характерных алых доспехах. Обрели цвет и объем и вступили в бой.

Манифестация силы Хашана воплотила легенду о воинах сражавшихся в этих краях давным давно, призвав давно павших самураев вновь на поле битвы.

Так.

Почувствовав все множащиеся ранения среди аякаси я наложил на всех екаев "Эгиду Света", давая несколько минут абсолютной неуязвимости, но расплачиваясь за это солидной частью своих сил.

Т... Щелк! Со звонким щелчком и последовавшим за ним хрустом, хронометр в моем сознании остановил вечный бег маятника. Замер безжизненной грудой деталей и исчез в глубинах вороха картин.

-- Нашел!

Я резко вскинул голову, откинул мешающийся капюшон назад, и, не обращая внимания на потекшие за шиворот струйки воды прислушался к миру. Кукловод наконец обозначил свое присутствие. Он стоял вдали, на пике скалы и ни один глаз не разглядел бы его на таком расстоянии.

Но мне и не надо было его видеть.

Достаточно было чувствовать!

Момент которого я так ждал, настал, и щадить того кто принес столько проблем я не собирался.

Отслеживая месторасположения врага и отмечая краем сознания что движения марионеток стали более упорядоченными и в тоже время -- более отчаянными, рассеянно отщипнув от валуна кусочек камня, принялся мять его в руках, формируя небольшую, четырехрукую фигурку аякаси с лицом закрытым страшной маской-шлемом и тощим, поджарым телом. Закончив формировать внешнюю оболочку, заполнил пустоту камешка пламенем Творца, отщипнул кусочек управляющей нити от ближайшей марионетки, поместил ее туда же, чуть полюбовался результатом своих трудов... и сжал ладонь. Далекий, раздавшийся на грани слышимости отчаянный вой, рухнувшего со скалы изуродованной грудой плоти и потерявшего все силы Кукловода, вызвал вспышку мрачного удовлетворения и -- что греха таить -- даже радости.

Глубоко вздохнув, я сел обратно, почесал Сураи под подбородком, и отстранившись от пут Объединения, со стороны осмотрел поле... фарса. Иначе это нельзя было назвать. Три с лишним тысячи марионеток чья духовная сила колебалась от первого уровня до третьего, а физическая лишь в пять раз превосходила человеческую, небыли совсем уж впечатляющей силой. Да, мне, в силу своей временной... ограниченности было бы тяжело уничтожить их незаметно для ока богов, но в моем клане, сейчас находились минимум пять аякаси что могли смешать их с землей почти не напрягаясь: Тама -- чья магическая сила и знания достигли впечатляющих размеров за короткий срок, Арго -- "Они-император" способный вызывать целые сонмы духов и отправлять армии прямиком в ад, Кёко, -- на фоне этих двоих смотревшаяся откровенно слабо, но все-же бывшая девятихвостой, и владеющая регалией стихии Огня, Хашан, -- несмотря ни на что, бывший архидемоном и владевший даже большими чем я сам познаниями в области колдовства, и Цицерон -- сам обладавший не столь большими силами, но бывший практически неуязвимым к физическим атакам и способный вызывать на помощь сотни воинов-теней.

Разреши я им использовать силы на полную -- враги были бы сметены за минуты, а то и секунды... но мне нужен был этот бой! Узы выкованные в битве с врагом, прочнее любых других, (кроме кровных) и сильно бы поспособствовали объединению моего Парада, моих вассалов и друзей воедино.

Оставалось лишь довести эту битву до логического конца.

С потерей управляющих линий марионетки буквально сошли с ума, нападая с одержимостью берсерков. Но екаи держались. Став в круг и отодвинув назад тех кто лучше сражался издали либо был слишком слаб для первой линии, аякаси сражались с синхронностью и мастерством не уступающим лучшей линейной пехоте любого из миров, прикрывая друг-друга от ударов, и отвечая без жалости и сожаления.

Найдя среди вассалов знакомую беловолосую макушку я улыбнулся: все-таки провести эту битву было правильным решением. Химари наслаждалась этой битвой, грациозно танцуя среди таких неуклюжих и медлительных на фоне гибкой нэко кукол, рассекая их поющим от радости клинком, окутываясь мерцающим куполом блестящей стали, веером алых бусин крови, вуалью белоснежных волос и... смеясь.

Багровый Клинок Ноихары с радостью показывала врагам, почему ее так прозвали, упиваясь схваткой на грани жизни и смерти.

Решив ей немного помочь я потянулся к разуму нэко, открыл скрепы ее души и впечатав власть над кровью в духовные структуры, отпрянул назад оставляя замершую на взмахе девушку, наблюдать как бурлящая под ногами кровь взмывает ввысь алым туманом и втягивается в клинок, окутывая его сиянием.

Усмехнувшись в ответ на детское недоумение, а затем и благодарность нэко, я обратился разумом к остальным аякаси.

Воскресить павших на левом фланге, там-же исцелить раны нескольких раненных, придать сил всем вместе, взметнуть купол молний над попавшим в переплет "Они" давая мгновения на передышку, наделить краткой неуязвимостью изо всех сил отбивавшегося от марионеток тэнгу, давая ему силы и возможность добраться до строя, под прикрытие клинков товарищей, взяв под контроль другого екая отбить удар марионетки, скомандовать выход энтам -- спуская древесных монстров на наседавших с правого фланга кукол, добавить сил Мияко давая возможность возвести терновую стену вокруг ее сестры, и дать дополнительных сил истощенной вытягивавшей из нее резерв Кёко, Хамико -- издали молниями поддерживающей бойцов передней линии...

Я дирижировал оркестром имени Смерти и Битвы пока в нее не вмешался непредвиденный элемент.

Вернувшийся на шум гашодокуро, как чертик из табакерки выскочил из-за одной из скал, с воплем "Еда!!!" вздымая пласты почвы в воздух затормозил вблизи строя аякаси и с удивительной для такого громадного существа легкостью выпрыгнув из созданной им-же борозды, бросился утолять свой бесконечный голод.