— Ладно… — проговорила Рогозина, — у меня тогда будет совещание… Пусть, тогда, Круглов с тобой поедет? Думаю, этот амулет я могу легко отдать ему…
— Круто, думаю, этот вид магического спорта ему понравится… — заметил парень, и выпрямился. Вещей оказалось много, и сейчас чтобы закрыть крышку, ему нужно было на него сесть. — Тем более, мы будем со взрослыми… Ночевка в палатке ему понравится.
Рогозина покивала головой. После прошедшей вечеринки в честь двойного Дня Рождения у парней, у нее от этих «деток» пошла голова кругом…
(31 июля)
Рогозина с облегчением выскочила из кабинки, когда из туалета вышла Гермиона, что, прорыдавшись, привела себя в порядок и снова пошла на вечеринку. Решив, что за «униженной и оскорбленной» нужно сейчас смотреть в оба глаза и слушать в оба уха, женщина вышла полностью под готовленная к любому исходу событий.
Так и произошло. Нервы у юной девушки не выдержали…
Начались танцы, и Рогозин пригласил Луну, и сделал ее своей партнершей. Как назло, это оказалось страстное танго, полное грации, пластики… Парень вел свою девушку уверенно, и все невольно за них «уцепились» взглядами.
Рогозина, которая в этот раз присела отдохнуть за стол где располагалась молодежь (ради безопасности) и именинники, наблюдала, как кружатся в танце две фигуры — юноши и девушки, и попросту не могла не заметить, как бледнеет с каждой похвалой, сказанной в адрес пары, Гермиона. Как судорожно сжимаются ее кулаки и искажается от ярости лицо.
Последней каплей для нее стала громкая, невинно брошенная фраза Сириуса. Тот не мог на них налюбоваться, и, по-видимому, вспомнил свою молодость:
— Какая из них красивая пара! Как когда-то были Лили и Джеймс…
Гермиона приняла решение мгновенно: Рогозина ясно, несмотря на неяркое освещение зала, увидела, как ее рука в перчатке нырнула в ее сумочку и, через секунду, в зажатом кулаке что-то блеснуло… То ли это пузырек, то ли колба — женщина не разглядела. Инстинкт издал предупреждающий ее сигнал, и женщина стала еще внимательнее, ведя девицу своим взглядом и не отпуская ее из своего периметра обзора. Но продолжала делать вид, что наблюдает за танцем, и совсем не смотрит по сторонам.
Фигура шатенки в вишневом выросла по левую от нее руку. Рогозина краем глаза увидела, как девушка открывает пробку на своем флакончике, и устремляется к бокалу с минералкой, который оставил Рогозин-младший.
Одно короткое движение — перехват руки девицы за запястье, и она непроизвольно дергается. Рука с открытыми флакончиком в форме сердца зависла прямо над бокалом Вячеслава. Никто ничего не заметил — все взгляды сейчас были устремлены на пару Рогозин-Лавгуд.
— Не стоит, — холодно проговорила Рогозина, и увидела смешанные чувства на лице девушки: сначала испуг, а потом гнев и едва сдерживаемую ярость, а глаза девушки вмиг стали влажными, — не стоит делать того, о чем ты потом сама очень сильно пожалеешь… давайте подышим с тобой свежим воздухом, тут душно… Пузырек спрячь, а лучше выкинь или вылей куда-нибудь от греха подальше… Живее!
Рука Гермионы в захвате руки полковника еще раз конвульсивно дернулась, но та держала ее крепко. Рогозина отпустила ее, встала со своего места; Гермиона, все еще колеблясь, убрала флакон с глаз долой, но все же последовала за полковником ФЭС на воздух.
— Знаешь, — начала разговор первой Рогозина, — в какой-то мере я тебя понимаю…
— Не понимаете, — Гермиона смаргивала то и дело набегавшие на глаза слезы.
— Нет, дослушай. Я растила своего приемного сына одна, без мужчины… Его крестные — не в счет. Сама родить не могла — наверняка знаешь, что я участник нескольких войн…
— Да, вы военный хирург, — Гермиона кивнула, — я, не поленившись, зашла на ваш сайт и полазала по некоторым форумам… Да и Вячеслав нам рассказывал о вас, хоть и не так много…
-… и одно закончилось тяжелым ранением, которое и «подарило» мне дальнейшее бесплодие и невозможность выносить, родить. Потом потеря мужа… Так что ребенок стал для меня просто недоступной мечтой. Как-то я потом жила… Много лет… Но как только мы с Вячеславом встретились тогда, в первый раз… В общем, я поняла, что единственный и последний шанс, и вцепилась в него как в спасительную соломинку. До сих пор не жалею, что так поступила. Ни минуты.
Я стараясь его воспитать так, чтобы мне за него не было стыдно. Чтобы он стал достойным мужчиной. И у меня это получилось… Даже в некоторых «случаях» с ним я перегнула палку…
— И это видно, — грустно улыбнулась девушка, — но я не понимаю его тяги к этой… совершенно непонятной мне Лавгуд. Вячеслав отличается и выделяется из всей массы школьных парней… Он — лидер, и этим все сказано…
— Мне тоже казалось странным, что он и эта странная девушка встречаются… Да что греха таить, мне и сейчас нелегко принять это. Но… они идеальная пара друг другу, их любовь и взаимное уважение друг к другу видно… Луна или Полумна его старше… Старше душевно, так как у Луны много проблем в жизни, и она как-то с ними справляется. Они дополняют друг друга… Знаешь, как я это поняла, и что мне именно открыло глаза? Когда произошла эта вся история с его крёстным. Когда ему было плохо и он ее не замечал, она не требовала к себе внимания, хотя любая другая девушка непременно бы заявила о себе. Она молча отдавала себя ему, не спрашивая, и ничего не прося взамен. Она успокаивала его, давала лекарства и прочее-прочее, когда было нужно… Она заставляла его и поесть, и попить, чтобы он не довел себя до точки… Она выслушивала его истерики, терпела срывы — а их было не мало, у нас у обоих был сложный период… Она и сама успокаивала его… Знаешь, я такой любви желаю многим, самой мне не слишком повезло в этом плане…
И Вячеслав ведь не сразу тоже стал с ней встречаться… Сначала легкий интерес, потом — как я называю, «привыкание», а затем и первый шаг… Дальнейшие шаги они уже будут делать вместе. Он ее любит, и это я тоже вижу… сейчас даже сильнее, чем прежде — у него тоже открылись глаза… Не думаю, что нам нужно им мешать… Это счастья не принесет никому…
А ты просто неудачно в него влюбилась, даже предполагаю, при каких обстоятельствах… Но только… У тебя еще будут парни, мужчины, которые тебя достойны, а их оставь в покое… Это зелье, что ты сейчас захотела подмешать, разбило бы сразу три судьбы: моего сына, Полумны, у которой было мало счастливых моментов в жизни, и твою… Последствия были бы катастрофическими…
— Отпустить… сложно… — едва промолвила девушка, неожиданно обретая почву под ногами. — Я знаю, что это зелье действует недолго, и его нужно было бы подливать постоянно…
— Иллюзия любви… Обман… Это явно не твоя дорога, девочка. Ты умна и красива, а придумала только это от безнадежности… — Рогозина подумала сейчас о сигарете — с удовольствием бы закурила, но сейчас их не было. — Столько из-за неправильной любви всего страшного творится… Уж поверь, опыту полковника Федеральной Экспертной Службы…
Девушка улыбнулась, и вытерла слезы.
— Смысла цепляться за то, что недоступно, я у тебя не вижу, жизнь короткая, решать все тебе…
Гермиона снова извлекла злополучный пузырек из сумки, посмотрела, и бросила в стоявшую у входа в кафе урну.
— Правильное решение, — одобрила женщина ее действия, — ну, пойдем на праздник?
— Пойдемте.
Круглов, стоявший в толпе волшебников и другого «народца», чувствовал себя явно не в своей тарелке.
— Слав, я, конечно, благодарю тебя за билет, но…
— Все в порядке, мы на той территории, на какой можно колдовать… Так, Гермиона, — распорядился Рогозин, — палатки ты вроде бы брала… Джинн, найди мадам Боунс, оʼкей? Невилл, ноут…
— Работает, — подтвердил мальчик, — звони и пиши кому хочешь…
Рыжеволосая побежала вперед. Луна с рюкзаком махала знакомым и друзьям, которых замечала. У ног тоже лежали рюкзаки с палатками. Гермиона, более веселая, чем обычно, уже оккупировала ларек с сувенирами и программками, терзая продавца. Все не двигались с места, ожидая прихода Джинни, и старый опер чувствовал себя более чем не при делах. Рогозин отчитывался матери по телефону о нем самом, Николае Петровиче, и ребятах и о том, что они все удачно «приземлились» в Англии.
