-…я ли ему дорога настолько, что мой облик не зависит от прически? Возможно, — ухмыльнулась Гермиона, — ну, как в фильме, Слав: «пилите»?
— Скорее, «… надо, Федя, надо…»
Первый срезанный ножницами локон упал на пол…
— Гермиона, да у тебя «каре» на голове… Только короткое… Н-да, сразу видно руку мастера…
— Не ерничай, Лавгуд… Да и вообще — я просила твоего будущего мужа меня обкромсать… Надо, попрошу его такую вот «прическу» и тебе сделать…
— Не надо… — Поспешила добавить та. — И с чего ты пошла на воинское дело? — блондинка обходила ее вокруг, рассматривая новую прическу Грэйнджер.
— Потому что я не люблю сидеть на одном месте, а лечить магов, людей и вскрывать трупы — увы, не в моем вкусе… — брезгливо поморщилась короткостриженная теперь шатенка.
— Мечтаешь отомстить?.. — подошла к ней ближе Лавгуд.
— А может и так, только ли в этом смысл жизни? — ответила ей вопросом на вопрос подруга. — Как Джинн?
— Хреново ей… Представляешь, а какого родителям? Рон «помеченный», теперь ему ни в одном уголке мира не скрыться от рук Лорда. Тату не стирается ни одним известным заклятием, ее невозможно выжечь или вырезать вместе с кожей. Только Волан-де-Морт лично может снять эту гадость… Да еще он предал семью… Из-за треклятого золота…
— Да… Джинни…
В гостиную спускалась рыжеволосая Уизли. Теперь она стала единственной в своем роде Уизли, оставшейся в замке учиться. Фред и Джордж завели свой бизнес и против воли матери покинули «родовое гнездо» после получения своих результатов по СОВ. Перси работал в Министерстве и снимал квартиру… Билл — был ликвидатором проклятий, и Рогозин с остальными чаще всего сталкивался именно с этим братом семьи Уизли. Чарли был в драконьем заповеднике и только ожидал от Грозного Глаза сигнала о том, что пора бы и драконам с драконологами подключаться «к делу». Он тоже был любимцем Аластора Грюма, как и Тонкс.
— Джинн, — встревоженная Гермиона быстро подбежала к ней, — как ты?
— Я в норме, — Джинни выставила руки вперед в защитном жесте, не давая подруге прикоснуться к ней. Говорила она неестественно высоким голосом, совсем не характерным для нее. — Все нормально, правда…
А вот воспаленные от слез глаза, полные грусти и боли, лгать не могли. Брат — предатель, она — пусть косвенно, тоже… и срыв двух последних спецопераций и гибель невинных маглов и мракоборцев и на ее совести тоже… Она сейчас люто ненавидела себя за эту открытость. Она сожалела о содеянном.
— Сла-а-в…
— Что такое, Джинни? — обернулся к ней Рогозин, коля булавку с переливающейся «головкой» сделанной под самоцвет, на место на карте Великобритании.
— Можно поговорить?
— Давай… Присядем? — предложил Вячеслав.
Они с ней присели на застеленную кровать. Рогозин, ввиду своей «особой» важности, тоже поселился в отдельной комнате, получив, как и почти все они, особые привилегии. Единственное, им выдали три комнаты. В одной из них ютились Луна с Гермионой, хоть и нехотя. Оба разделили комнату полосой четко на две равные половины (чтобы не ругаться), и расположили вещи по своему вкусу. Особенные бои шли между ними из-за подарка Вячеслава Полумне на Валентинов день — модель скелета в полный рост. Гермиона все время жаловалась, что тот на нее смотрит пустыми глазницами. И поворачивала череп к стене. А Луна разворачивала его наоборот правильно… И так каждый раз, каждый день…
— Слав… Мне так на душе плохо. Смутно… Паршиво. Я начинаю думать, что я ему была плохой сестрой…
— Нет, не бери в голову. — Рогозин взял ее руками за плечи и слегка потряс. — Это не твоя вина… Он… характером слабый, легко поддается чужому влиянию… Ему казалось, что ему мало внимания уделяется, меньше, чем остальным, меньше денег… Бесило, что не было ни одной новой вещи… И то, что все вы в чем-то его превосходите. Не в одном, так в другом… Хотя все было в его воле — хочешь стать сильным, так становись… Все возможности у него были… Путь между правильным, и между легким… Он выбрал легкий…
Самому паршиво… Мерзко так… Эгоист он. Обычный эгоист.
— А что мне делать с моим чувством вины?! Что мне делать, если я чувствую себя… причастной к смерти всех этих невинных людей? — Джинни говорила это со слезами на глазах.
— Радуйся — ты человек. — Просто сказал он. — Если ты все еще чувствуешь, то значит ты не стала таким, как он, чудовищем… Да ты в их смерти не виновата! Все! Закончили с этим! Бесполезно винить себя в том, что и так, без твоего ведома, произошло…
— О, господи… — Вячеслав почти что выполз из аудитории, где проводилась защита его диплома по ядам. Закрыл за собой дверь и устало прислонился к ней затылком.
— Ну?
На него выжидательно уставились четыре пары глаз.
— СДАЛ!!! Я СДАЛ!!! ВУ-У-ХУ!!! — радостно проорал парень во все горло на всю рекреацию и запрыгал на месте как ненормальный. — У меня теперь есть степень!!!!
Через минуту он скрылся в дружных объятиях четырех человек.
— Поздравляем! — наперебой, на разные голоса, поздравили все его друзья.
— О, я не верю! Я сдал!!! А как ваши?
— Ну, мы сдались… В общем, — скромно заметила Луна за всех. И все после признания дружно засмеялись…
====== Цикл «Темные воды». Ад здесь. ======
— Даже поверить не могу, что сейчас лето… — тихо проговорила Полумна, глядя из окна на улицу.
Они все, все пятеро, сняли дом в центре Лондона, и установили в нем круглосуточное дежурство — внизу и наверху, где был лучший обзор улицы и соседних домов. Экзамены позади, а в гостинице ночевать не вариант — персонал мог сдать… Да и опасно было расходиться по своим домам и по одиночке. Приехав после школы, они на три часа остановились в Дырявом Котле, пока Невилл искал объявления по интернет-сети о сдачи дома на лето в аренду и договаривался с хозяйкой. Некоторые из школьников остались в замке с разрешения директора и Министерства — многим больше некуда было возвращаться, да и не к кому…
— Лето… — тяжело вздохнул Невилл, не отрываясь от экрана ноутбука. — Но радости я не вижу… Эти нападения… ни уму, ни сердцу… Слишком мелкие, странные… По слухам, что-то весьма серьезное готовится…
— Оборотни пытались узнать, но, по все тем же слухам, только внутренний круг знает… и верхушка, главы… Лорд тщательно проверяет своих слуг — не говорит низшим… — изрек Слава, занимаясь с гантелями, пока была свободная минутка перед ужином,
— Давайте о более приятном, — спустилась по лестнице ко всем, находящимся в гостиной молодым людям Гермиона. Коротко стриженные волосы чуть отросли; теперь она едва ли когда-нибудь снимет с себя штаны в обтяжку маскировочных тонов и куртку цвета хаки, — как вы оба проведете свое шестнадцатилетие… Оно ведь уже через неделю…
— Даже не напоминай, — бросил Рогозин, как истукан теперь стоя у специально занавешенного окна. Рука небрежно гладила по рукоятки снайперской винтовки. — Что…
Джинни вышла из кухни, держа навесу сковородку, на которой что-то заманчиво щелкало, и крикнула:
— Ужин на столе!
Действительно вкусные запахи плыли из кухни. Дежурство было организовано не только дому, но и по кухне. Но дни, в которые на кухне готовила Полумна, не очень-то любили… Готовка у блондинки шла… так себе. Гермиона вообще старалась в такие дни на кухню не заглядывать, обходясь кефиром или ряженкой с фруктами из ближайшего маркета.
На журнальном столике, который был весь захламлен газетными номерами, письмами и какими-то свитками, была втиснута пепельница, пачка сигарет и пока закрытая бутылка водки с двумя гранеными стаканами. В гостиной был большой диван, который занимал всю стену — он дико нравился всем трем девчонкам, два кресла, которые исключительно занимали парни, журнальный столик, о котором говорилось выше и в центре — фальшивый электрический камин, который они никогда не включали. По стенами развешены картины Лондона и его пригородов. Так же на полу лежал почему-то ярко-синий ковер, на котором было видно все следы, и который жильцам-съемщикам дома приходилось драить не менее чем раз в неделю.
