Он, ссутулившись, сидел на краешке кровати, опираясь на колени локтями и молчал, кусая уже покрасневшие губы, на которые я нежданно даже опять засмотрелся.

— Потом был еще один такой же..

— А ты, дурак, не знал, на что вообще шел?! — повысив голос, саркастично выплюнул я, понимая, что он, вероятно, ждет от меня какого-то утешения и поддержки, но сейчас был явно не тот случай. В этот раз я не мог ему этого дать.

— З..знал, но.. Том, я просто не смог.. и тогда мне поставили условие: если я так же сбегу от третьего клиента, они сильно оштрафуют меня.. И я, считай, зря работал все предыдущие смены.

— Пиздец.. и третий клиент — я? — тут же догадался я, что было вполне-таки нетрудно.

— Мгм.. а п.. — начал что-то мямлить он, но из меня уже полезло снова:

— Я херею, Билл, с тебя. Договорились бы уж как-то, но нет же! Тут же ведь вон как смог! Штрафа, блять, какого-то напугался?

— Да! — сразу вскричал он злобно, переменившись, а я психованно дернулся, с грохотом поднимаясь, свернув на пол стул, и чувствуя сильнейшее желание приложиться головой к чему-нибудь покрепче.

Мы ведь могли все разрулить без этого дерьма.. Могли же? Хотя.. вдруг нельзя было как-то афишировать, что мы знакомы, да еще и братья.. Черт, и правда.. Но и я тоже виноват, что не оттолкнул, я, черт возьми, мучился, но хотел этого продолжения.. И сам он был слишком уж активен. Едва ли от него требовалось так целовать и даже приставать к случайному клиенту, когда от остальных он так яростно шугался!

— Нет! Том! — вскочив следом, воскликнул он с каким-то режущим отчаянием и вдруг оказался около меня, крепко обхватывая своими руками и утыкаясь мне в шею носом, от чего я нереально опешил.

— Эй, угомонись, — нервно хмыкнув, выпалил я, опуская руки на его бока, чтобы отодвинуть, потому что сейчас меня особенно напрягала его ненормальная привычка вот так ко мне прижиматься и обнимать, появившаяся еще, примерно, несколько месяцев назад.

Вдруг он отстранился сам и порывисто, так резко и внезапно припал к моим губам с поцелуем, отправляя меня в длительный нокаут одним только этим непредсказуемым жестом.

Он крепко вжимался своими губами в мои, опустив на лицо ладони и как-то имитируя поцелуй, что у него плохо, если честно, получалось, и я, даже несмотря на эффект неожиданности и инстинктивное желание раскрыть рот, не растерялся и все равно оттолкнул его от себя, не отвечая и едва не уронив его тощее тело обратно на кровать.

Я трагично молчал, лишь ошарашенно смотрел на его растерянное и вмиг ставшее подавленным лицо, и просто звука не мог выдавить из своей груди, мощно перетянутой чем-то невидимым и крепким.

— Ты же сам ко мне пришел туда, Том! Сам! И я думал, что это что-то значит! — безнадежно и обиженно воскликнул Билл, неловко пятясь от меня и быстро смахивая со щек сорвавшиеся крупные слезы, а я глядел на него, искренне не врубаясь, что вообще такое происходит.

— Но я же..

— Я танцевал тебе, нравишься ты мне потому что!

Всхлипывая, Билл молниеносно развернулся и умчался прочь из моей комнаты, вскоре прячась за своей соседней дверью, и я, тупо хлопая глазами, смог спокойно выдохнуть только тогда, когда раздался быстрый звук закрывающегося замка.

Я был поражен до невозможного, а в ушах стоял страшный гул отражающегося эхом его голоса с этими морально убивающими словами признания в гребаной симпатии. Чего? Я ему нравлюсь? Да что, черт подери, в этой семье происходит?!

Я пнул этот несчастный стул, разъяренно откидывая его в сторону двери, и стиснул зубы с обреченным подобием рычания. Шикардос.. Опять мой братец круто отличился! И че теперь? Я, блин, думал, после разговора у нас с ним наконец хоть что-то прояснится и наладится, а настал самый колоссальный пиздец из всех возможных, и все стало только в разы хуже.

Я был напрочь растерян, раздавлен морально, опустошен и безжалостно сбит с толку, но надо было что-то ведь решать.. Так. Этот нытик сбежал, а я? Я вообще не представляю, что мне с этим дерьмом теперь делать! Лучше бы он тупо этого штрафа испугался, чем.. Господи.. Ну, нет.

Я обреченно простонал и упал вниз лицом на кровать, загоняя самого себя в угол и вдруг начиная сдавленно и даже неестественно смеяться. Кто бы знал, как паршиво мне в тот момент было, и никаких здравых идей в голове на этот счет так и не появлялось. Я будто впал в кратковременный анабиоз, прокручивая в голове недавний разговор с мелким и охреневал с каждой минутой все сильнее.

Я пытался сообразить, как, за что, почему такое вообще могло случиться, и из головы моей чумной не выходил еще и этот недопоцелуй. Сравнивать его со вчерашними было абсолютно бесполезно, где вел большей частью я, здесь я даже не решился на него отвечать в здравом-то уме и памяти, пусть вчера я и словил от этого свою долю ненормального кайфа.

— Не умеет целоваться, и то лезет, — хмыкнул я, торопливо переворачиваясь на спину и утыкаясь бесцельным взглядом в светлый потолок — Очуметь теперь.. Да ну, бля!

Я вскочил с кровати и, матерясь себе под нос, быстро собрался и просто свалил из опасной, никак не дающей мне успокоиться зоны куда-нибудь подальше. Плевать, куда, лишь бы только не здесь..

Чтобы переварить такую жесть мне потребовалось немало пива, времени и пачка сигарет, и то, что я сидел в баре, здесь неподалеку, один, меня даже в этот раз совсем не угнетало. Как я влип! Ужасно влип.. по самые яйца. И это, походу, надолго..

После горы сомнений и нерешительности я все же пришел к худо-бедному выводу, что с Биллом мне теперь, наверно, лучше прекратить всякое общение или свести его до минимума. Терять его совсем мне не хотелось, ведь этот пацан всегда был неотъемлемой и крайне важной частью моей жизни. Но теперь я просто не смогу смотреть на него спокойно и без неловкости, зная, что у него ко мне какие-то не совсем стандартные и братские чувства, а также учитывая и то, что ночное клубное сумасшествие мне чертовски в итоге понравилось. Я не могу.. Что я здесь сделаю?! Он — мой брат! И ничего выше этого никогда быть не может! Так нельзя..

Я безумственно психовал, совершенно не показывая этого внешне, а люди вокруг беззаботно бухали, общались, смотрели футбол, на который мне вообще было как-то до фени. Как так можно-то? Я не могу допустить, чтобы это продолжалось. Или стоит еще раз с ним поговорить? Сказать, мол, извини, Билл, но тебе, наверно, показалось, что я тебе нравлюсь. У тебя еще загоны подростковые не прошли, тебе надо просто побольше общаться с другими, присмотреться к девочкам из класса, бросить свою хуевую работу и начать уже с кем-то мутить, мать его! Какого хрена я нравлюсь ему вообще?! Ибо это ненормально. Не могу я дать ему здесь взаимность, это уж нет.. Максимум, который он получил от меня — это та небольшая практика по поцелуям и отменной дрочке.. другому парню. Зашибись. Чему учу ребенка..

Домой я вернулся душевно измученный, когда уже изрядно стемнело. Схватил от мамы пиздюлин, что явился в не совсем трезвом состоянии, из-за чего мое настроение напрочь было уничтожено и втоптано в грязь, и я сгоряча тупо взял и позвонил своим квартирантам, сказав им начинать порезче подыскивать новое местечко и освобождать мое помещение.

Хрена с два, я больше не хочу тут жить и видеть Билла прямо под носом, пусть делает, че хочет, и так реально будет лучше, если я наконец отсюда съеду и тоже не буду мозолить ему глаза. Перегорит еще! Навыдумывал хрени какой!

На том я, собственно, и порешал и отправился спать, а алкоголь с легкостью помог мне беспроблемно отрубиться.

Следующий день был сплошной игрой в молчанку с самого утра. Я думал, формулировал фразы, как поговорить с ним, поскольку теперь во мне проснулся наконец старший брат, который мало-мало отошел от совместных сексуальных похождений, и Билла надо явно выручать из этой ямы непонимания. Я был уверен, даже убежден, что все пройдет, и он лишь должен перенаправить свое внимание на кого-нибудь еще, а тут я вечно трусь и сую нос в его дела, что тоже могло оказать мне очень даже косолапую услугу.