За все это время он так ничего мне и не сказал, как вдруг, снова приблизившись, неуверенно и осторожно потрогал одними только пальчиками мой гордо стоящий елдак, вынимая его наружу из тканевого плена, а его губы невинно и абсолютно запретно накрыли мои, такие алчные до глубоких вдохов, не способных насытить мою сдавленную грудную клетку. Оргазм все приближался томительно и мучительно сладко от его руки, и я, безжалостно терзая себя выбором, не знал: оттолкнуть мне этот поцелуй и ласки, от которых меня еще сильней прошило, или же довести себя поскорее до этой космической разрядки.

Поэтому, утробно зарычав, я лишь бросился с головой в эту пучину разврата и сам захватил его пухлые, покрытые блеском губы в ответном поцелуе. Веки смежались сами собой, Билл делил со мной свое рваное, обжигающее дыхание, совершенно неумело и неловко целуя меня, мыча и тихо, эротично постанывая, пока рука ласкала сразу два наших стоящих члена.

А когда долгожданное, такое восхитительное блаженство охватило нас обоих, мне и вовсе казалось, что я попал в параллельный мир, полный только приятной, волнительной темноты, и будто обессиленно повернул в сторону голову, поспешно пряча лицо от его мягких губ. Я позорно кончил ему в руку, даже немного пачкая и свои джинсы, но мне было как-то, если честно, на это именно в ту секунду совершенно наплевать.

Пытаясь отдышаться, я постепенно возвращался в реальность, отрекшуюся от меня на кажущиеся вечностью мгновения, и когда окончательно сделал это, то и выветрившийся хмель позволил голове соображать относительно нормально. И приятного для меня в тот миг уже было катастрофически мало.

— Пиздец! — рявкнул я, тут же с силой сталкивая со своих бедер обнаженного, едва дышащего после оргазма брата прямо на пол, и вперил в него все еще блестящие от недавнего кайфа глаза, теперь все стремительнее наращивающие бешенство и безграничный гнев на его месте. — Тебя ждет серьезный разговор, — кое-как поднявшись на ноги, я выпустил жар из легких и, дерганно застегивая штаны, нервно рванул на выход, искренне и обреченно мечтая провалиться хотя бы до мантии земли.

Только что мой мир рухнул.

========== Глава вторая ==========

Так стыдно за самого себя мне еще никогда в жизни не было, и едва ли я в тот момент лукавил, говоря это. Нихуя. Это просто дичайшая катастрофа, к возникновению которой я тоже, между прочим, руки свои приложил! И не только руки, чтоб их..

Справиться с бушующей в груди бурей было крайне тяжело, и поверженные намертво чувства сладкого умиротворения и спокойствия теперь уже точно не планировали возвращаться обратно. Какой, в жопу, покой?! Когда я только что делал такое с родным же братом.. И мне из своего богатого, по моим, по крайней мере, меркам, словарного запаса даже не удавалось подобрать точного слова, чтобы как-то содеянное безобразие обозвать.

Едва переведя дух, лихорадочно мечущийся зажженной петардой по всей грудной клетке, я, спотыкаясь, помчался прочь по коридору, не дожидаясь, пока этот несказанный дурак оденется, да еще и выйдет на тот самый разговор, который я ему так сгоряча пообещал.

Нет, пожалуй, единственная беседа, которую я бы смог с ним в данный момент провести, была категорически без слов, но с максимумом в действиях: к этой секунде я бы сам рьяно вытряхнул из него всю эту ебаную дурь своими же каменно сжатыми кулаками, не думая абсолютно о каких-либо последствиях.

Плевать. Да, избил бы, так втащил бы по его расписным щам, что мало бы не показалось, и плевать, что это мой брат, которого я не обижал никогда.. Вот если бы теперь не одно колючее «но»: я просто задыхался от неистовой неловкости, болезненного, жгучего сожаления и стыда, убивающего меня с особыми проявлениями насилия за то, что я не остановил его, а тупо пошел на поводу. Какого хрена? Всегда же он был скромнягой и забитой серой мышью!

Да и, раз на то пошло, разве я тогда обычный «клиент»?! Я же брат! И он должен был догнать своей косматой, безмозглой, как оказалось, башкой, что я пришел туда не за стриптизом!

Мать честная, как меня колотит.. Меня ж можно было без проблем послать по известным координатам, чему бы я даже искренне обрадовался, и не раздеваться передо мной! Лично я.. да блять, уж я бы никогда не оказался на его месте, так что и представлять это вообще не имеет никакого смысла.

Я как бы хотел объяснений. Для начала, почему он мне сбрехал про работу, затем — что сбрехал про «такую» работу, и, в-третьих, как же он только решился.. Клевое, сука, занятие себе этот мелкий засранец нашел, ничего не скажешь.. И платить ведь неплохо должны, вот только самому ему не противно? Даже от самого себя, своей же низости и грязи, и совсем скоро он от нее уже и не отмоется. А отец-то ему какой пропистон вставит, если узнает, что его сын — гей-стриптизер.. Он его выгонит. Или просто-напросто убьет..

Бесконечные вопросы просто доканали меня, смешиваясь со всем эмоциональным спектром, ярко взорвавшимся во мне одним махом, и это реально слишком трудно переварить! Я, блять, целовался с мелким! И он мне классно отдрочил, еще и ерзая голой жопой по паху во время своего нездорового танца, очень качественно и быстро лишившего и меня моих жалких мозгов..

И как бы я теперь ни отплевывался и кривился, все равно, будто назло, приходил к неутешительному выводу, что меня очень жарко вставило, и она у него все-таки ничего такая. В какой-то момент мне даже захотелось изучить и пощупать эти симпатичные, аппетитные булочки своими руками, да так сильно сжать, пока была на то возможность, и..

Все. Это финиш. И как теперь со всем этим дерьмом быть, я просто ума не приложу!

Грега внизу я уже не обнаружил, и это, с одной стороны, меня даже как-то обрадовало. Вообще, когда я, к своему поражению, узнал в том случайном, космически притягательном парне у шеста Билла, и черт меня дернул на тот треклятый приват, то от друга я хотел технично слинять, сказав, что я типа к толчку. Но тот, естественно, к администратору навострился за мной, ибо оставаться одному в таком дрянном месте ему показалось, как минимум, нелогичным. И тут ведь реально не поспоришь.

В итоге я сам же по дурости своей запалил всю контору: прямо при нем выложил бабки за персональный танец этого зайца, и такой ошалевшей физиономии я у Грега еще до этого не видел.. Пошутил ведь, называется. И Билла он, в отличие от меня, совсем не узнал. И слава богу.

Глоток свежего воздуха и относительно приятной тишины хоть сколько-то облегчили мое незавидное состояние, при котором я все еще пытался собрать в кучу ту жалкую развалюху, которая, собственно, и осталась на месте моей бедной, рухнувшей нервной системы. Такая жопа меня еще не накрывала, это уж сто пудов, и из-под ее тяжести мне теперь вовеки не выбраться.

Дальнейший план действий тоже, как назло, совсем не составлялся: домой идти было уже поздно, а у нас уж такие родители, которые все равно продолжают активно мониторить, даже если ты уже благополучно разменял третий десяток. Да и далеко ползти, к тому же, а если я вернусь на пьянку без Грега — начнут спрашивать, и придется что-то отвечать.

В итоге, за неимением должного настроения выбрав все же первый вариант, я, бесконечно мучаясь и категорически, теперь совсем немужественно решив держаться от ненормального братца подальше, двинул спать домой, злясь на все на свете и, в частности, на то, что завтра у меня выходной.

Все слишком быстро и хреново. А до другого, кроме как решиться на это, я в состоянии не проходящего охеревания, увы, не додумался.

Даже несмотря на то, что домой я забрался бесшумно, прям как опытный домушник, и не спалился перед родителями, которые, на удивление, мирно спали в своей комнате, и никто нас с Биллом даже не ждал, в особенности его, уснуть я так все равно и не смог. Вспоминал чертов приват и корчился в болезненных муках моих агонизирующих хороших и теплых отношений с мелким. Это попадос.

Неправильным в этой ситуации было абсолютно все: то, что он — мой брат, такой же пацан, как и я, плюс к этому и стриптизер в гейском клубе, который еще и постепенно набирает там популярность.