Все здесь отчаянно пытались выжить, и поэтому никто не хотел затевать конфликты. Но это также означало то, что никто не придет к ним на помощь, если они привлекли внимание группы плохих ребят.

Нам нужно что-то делать. Нам нужно как-то защитить себя, поэтому мы не будем рабами, которых держат тут как домашний скот.

Ю-чана, который находился возле него, все еще били.

Парень схватил Мику за воротник, а затем сказал:

— Вы нам помешали, придется вам взять на себя ответственность и сделать кое-что для нас. Правда ли то, что среди вашей группы тоже есть девочка?

Что мне делать?

— Мы не убьем вас, если вы приведете эту девочку к нам.

Что, черт возьми, мне делать?

Пока Мика думал о том, что он…

— Эй, ты слушаешь?

Mикa раскрыл рот:

— Заткнись!

— А?! Что, черт возьми, ты сказал только что?

Mикa, бросив на противника смертоносный взгляд, сказал еще раз:

— Я велел тебе заткнуться. Вы действительно думаете, что просто так уйдете после того, что сделали со мной?

— Что? Что ты, черт возьми, такое гово…

Но Микаэла продолжал, прерывая его.

Тихим, приглушенным голосом, чтобы Ю-чан не услышал, он вновь заговорил:

— Я — фаворит лорда Ферида Батори, вампира-аристократа. Я могу по своей воле приходить в его особняк и уходить оттуда. Вы смели избить нас, так или иначе все это можно принять за спланированное нападение. Ради того, чтобы бросить вызов вампирам, не так ли?

Он сказал это. Он произнес такие гадкие слова!

Он назвал имя своего господина.

«Разве не вампиры — наши враги?!» — кричал Ю-чан.

Его слова были полной противоположностью сказанного Ю-чаном.

Слова настоящего домашнего скота.

Тем не менее эффект был невероятным. Лицо мальчика, который держал Мику за шею, побледнело.

— Твое тело, ты…

— Заткнись! Закрой рот и проваливай!

Но этот напуганный парень вдруг сказал:

— Ха, ха-ха, что с тобой? Вы говорили об уничтожении вампиров? Но ты — самый подлый предатель из всех…

— И что?

Mикa заговорил, глядя на мальчика:

— На самом деле вам, ребята, стоит обо всем забыть и принять истину. Никто не придет нам на помощь сюда. Здесь нет места справедливости. Но я должен защитить свою семью. И поэтому я сделаю все ради них. Не сомневайтесь. Сильнейшие в этом городе — не вы, шестнадцатилетки, а вампиры. И в настоящее время я защищен одним из них.

Он медленно стискивал руку держащего его за шею парня, пока договаривал:

— Вы теперь не осмелитесь даже пальцем тронуть мою семью. Иначе я убью вас.

И тут же его отпустили.

Его противник сделал шаг назад и сказал своему спутнику:

— Ах, с ними так скучно, пойдем отсюда.

Они оба ушли.

Убедившись в том, что их и след простыл, Mикa сел на землю. Ю-чан лежал лицом вниз, тоже рухнувший на мостовую.

Принимая во внимание то, как сильно он был избит… Он ведь не мог умереть, не так ли?!

Мика испугался, но тут же:

— У меня все болит, — простонал Ю-чан. Кажется, он был еще жив.

Mика улыбнулся, глядя на его спину, и заявил:

— А теперь извиняйся, Ю-чан.

Ю-чан, не сдвинувшись со своего места, ответил:

— Прости.

— Полагаю, я должен простить тебя.

— Но они разозлили меня!

— Тогда злись на тех, кого можешь одолеть.

— Ну, ты прав, но…

Ю-чан приподнялся.

— Ой, ой, ой! — бормотал он, сидя на земле.

Он смертельно устал. Тем не менее, он повернулся ко мне, он выглядит изнуренным. Он весь покрыт синяками.

— Ю-чан.

— Хм?

— Из-за синяков ты будешь выглядеть как панда.

— Ха-ха, ты тоже.

Mика коснулся своей щеки, на которую пришелся удар. Стало больно, когда он надавил на нее. Это место, вероятно, опухнет и посинеет. Если Фериду Батори больше нравится его лицо, а не вкус его крови, то все очень плохо.

Но Mика посмотрел на Ю-чана и засмеялся.

— Хотя, полагаю, эти шестнадцатилетки тоже раздражают меня.

— Да?

— Ну, кроме того, что… Ю-чан правильно поступил. Девочка, на которую они напали, примерно того же возраста что и Аканэ. То есть на нее, вероятно, тоже могут напасть. Если ради ее защиты мы будем сопротивляться, то они, может быть, не станут нас трогать.

Тогда Ю-чан, глядя на меня, сказал:

— Как ты думаешь, эти ребята будут преследовать нас?

На этот раз Ю-чан выглядит так, словно у него есть мозг.

Mикa посмотрел на него.

— Нет, мы, вероятно, в безопасности.

— Почему?

— Я сказал им, что мы находимся под защитой вампиров.

— А?

— А потом я сказал им, что если они осмелятся тронуть нас, то вампиры убьют их.

Ю-чан злорадно рассмеялся.

— Что за удивительная ложь! Да никто не поверит в то, что мы в хороших отношениях с этими кровососами.

Ю-чан улыбался, пока говорил.

Mикa любил его улыбку.

Нет, не только я, Аканэ и дети из приюта Хякуя тоже любят его улыбку, все любят улыбку Ю-чана.

Миру внезапно пришел конец, и все взрослые умерли. Вампиры обращались с ними как со скотом. В этом городе, где у них нет будущего, они должны истребить вампиров и заново отстроить мир людей!

Эта глупая, смешная, великолепная мечта, о которой с улыбкой на губах мне рассказывал Ю-чан, морально поддерживает детей.

Я буду защищать эту мечту, даже если мне ради нее придется продавать свою кровь, плоть и тело. Это ничего не значит.

— Ну, давай уже пойдем домой. Если мы припозднимся, то дети начнут беспокоиться, — сказал Мика, вставая.

— Когда Аканэ увидит наши лица, она будет ворчать, не так ли? — протянул Ю-чан, нахмурившись.

— Это твоя вина.

— А? Ты опять говоришь это мне?!

— Если бы ты сразу швырнул камень в его голову, то одолел бы его одним ударом!

— Если бы я так сделал, он бы погиб!

— Убей, или тебя убьют! Разве не таков сейчас наш мир?

— Но мы — люди, не так ли? — сказал Ю-чан, хотя Мике на мгновение показалось, что подобная мысль ранее беспокоила его.

Увидев выражение его лица, Mикa кивнул.

— Да.

— И вампиры — наши враги, верно?

— Ага.

— Тогда, полагаю, что люди не должны враждовать друг с другом.

— Это верно.

Но здесь люди убивали людей.

Они оба видели это очень часто.

Они видели, как мальчики и девочки из групп в этом районе убивали друг друга из-за пустяков, пока сражались за еду.

Ю-чан посмотрел на меня с усталым выражением на лице и сказал:

— Может быть, нам стоило убить эту девочку, которую чуть не изнасиловали, и украсть ее еду?

Mика ответил:

— Ты серьезно?

— Нет.

— Тогда ты настаиваешь на том, что поступил правильно?

— Ага.

Услышав это, Mика засмеялся и сказал:

— Хорошо, тогда ты был прав.

— Правда?

— Боже мой.

Оба рассмеялись. Несмотря на то, что они смеялись, они оба знали, что ничто не изменит мрак этого мира. Но даже в этом случае до тех пор, пока Ю-чан здесь, Микаэла мог улыбаться.

Оказалось, что Ю-чан не может самостоятельно идти. Он, должно быть, повредил ногу.

— Можешь опереться на мое плечо.

— Не нужно.

— Ты все же сделаешь это, — сказал Мика, подставив ему свое плечо.

И они оба медленно пошли прочь.

На обратном пути домой Ю-чан еще раз сказал:

— Mикa.

— Да?

— Прости меня.

— За что?

— Из-за меня ты получил травму.

Но это было неправдой, Ю-чан не виноват. Лишь этот мир стоит винить. Ю-чан поступил правильно.

Mика посмотрел на него с озорством во взгляде и сказал:

— Я не прощу тебя.

— Чтоооо?

— Просто шучу. О, тогда, если я совершу ошибку, ты тоже должен простить меня с улыбкой на лице.

— За что? Я всегда прощаю тебя.

— Да, но, в отличие от тебя, я не совершаю ошибок.

— Как скажешь, — сострил Ю-чан, смеясь.

Вскоре они пришли домой.

Даже если их дом, предоставленный им вампирами, казался грязным заброшенным зданием, все дети из сиротского приюта Хякуя жили здесь.