Обворожительно улыбалась клиентам, делала красивые прически, искренне общалась с подругой. Миссис Корнуэл несколько раз приходила посмотреть на прекрасное настроение Ребекки.

В глубине души у Ребекки был полный хаос, разлад и неразбериха. Его поцелуй до сих пор горел на ее губах. Воспоминания о вчерашнем вечере кружили голову и не отпускали не на миг.

И то, как они плыли обратно к берегу. Он положил ее руку к себе на плечо и таким образом помогал плыть обратно. Как вытирались большим полотенцем. И как легкий ночной ветер обдувал волосы. Как шуршал под ногами песок, когда они шли к ее дому.

И то, как режиссер с мировым именем Монтгомери Холден довел ее до калитки ее дома и осторожно поцеловал на прощанье ее руку. И то, как он ушел от нее в темноту.

Весь день Ребекка улыбалась сама себе и светилась неким внутренним светом. Останавливалась перед зеркалом и будто сама видела этот свет.

Ей хотелось обнять весь мир, согреть всех людей на планете своей улыбкой. Ей хотелось обнять океан, прикоснуться к небу, долететь до солнца, потрогать пальчиком ближайшие облака.

В обеденный перерыв Ребекка с аппетитом уплетала тосты с сыром и арахисовым маслом, а Линда с интересом ее разглядывала. Давненько у Ребекки не наблюдалось такого вкуса жизни.

У Линды же, наоборот, в этот день было какое-то грустное настроение.

- Поделишься? - сказала Ребекка, намазывая на тост внушительный слой масла.

Линда тяжело вздохнула.

- Ничего особенного, - сказала она, - иногда и у меня грустное настроение бывает.

Ребекка откусила внушительный кусок.

- Я же делюсь с тобой, когда мне бывает невесело, - сказала она.

- Ты никогда не хотела переехать отсюда? - неожиданно сказала Линда.

Ребекка чуть тостом не подавилась.

- С чего это вдруг у тебя такие мысли появились? - сказала Ребекка.

Линда пожала плечами.

- У меня довольно часто такие мысли появляются, - сказала Линда.

- И ты молчала?

- Просто эти мысли обычно живут где-то внутри меня, - сказала Линда, - иногда я и сама их не осознаю. Иногда посмотрю какую-нибудь передачу о других странах и как-то не по себе становится.

- Ничего себе, как все серьезно, - покачала головой Ребекка и потянулась за новым тостом.

Линда к еде и не притрагивалась.

- А вдруг моя судьба - жить в каком-то другом месте, - сказала Линда, - и общаться с какими-нибудь совсем другими людьми?

Ребекка смотрела на Линду во все глаза. Обычно Линда была полностью довольна своей жизнью.

- Неужели тебе мало нас с миссис Корнуэл? - спросила Ребекка.

- Что ты, - грустно улыбнулась Линда, - разумеется, я очень рада, что вы у меня есть. Но вдруг я должна встретить еще кого-то?

- Кого?

- В том-то и дело, что я сижу здесь и не знаю!

Ребекка недоуменно молчала.

- Иногда мне хочется плакать в подушку, - поделилась Линда.

Ребекка даже жевать перестала.

- Это почему еще? - с набитым ртом сказала Ребекка.

- Смотрю, бывало, по телевизору, - сказала Линда, - а в мире столько людей! Столько людей! А я никому, никому не нужна.

Линда и впрямь была готова расплакаться.

- Как это ты никому не нужна? - возмутилась Ребекка, - и как только такие мысли в свою голову пришли? А мы? А твоя мама?

- Этого мало, - вздохнула Линда.

- И какую передачу ты посмотрела недавно на тему других стран? - спросила Ребекка.

- Не было никакой передачи, - грустно сказала Линда, - на этот раз все само откуда-то изнутри пришло. Может, конечно, повлияло еще и то обстоятельство, что в нашем захолустье в кои-то веки художественный фильм снимают, - задумчиво сказала она.

- Это еще причем?

- Может, и не причем, - сказала Линда, - но почему-то у меня такое чувство - будто жизнь проходит мимо.

- Но это же их жизнь, а не твоя.

- А может быть, я тоже хочу себе какую-нибудь другую жизнь?

- Ты еще даже посмотреть на все это мероприятие не ходила, - сказала Ребекка, наливая в свой бокал минеральную воду, - а уже так переживаешь.

Давно она столько еды за один раз не съедала. Вот что значит, хорошее настроение.

- Я могу и не ходить туда, - тем временем грустно поделилась Линда, - я уже и так чувствую себя причастной к этому событию.

Ребекка задумчиво пила минералку.

- Мне кажется, - сказала Ребекка, - наша судьба - быть в том месте, где сейчас находимся.

Линда некоторое время молча смотрела на Ребекку.

- Ты так думаешь? - сказала она.

Ребекка улыбнулась.

- Линда, - сказала Ребекка, - посмотри кругом! Это все и есть твоя судьба! Этот город, и все, что с тобой здесь происходит - это только твоя история. Твоя мама, которая ждет тебя дома по вечерам. Твоя работа, в которой ты незаменима. Солнце, которое приветствует тебя по утрам. Океан, который радует тебя своими приливами и отливами. И даже твои следы на песке к этому океану - это твое только твоя судьба, и больше ничья.

- Ты думаешь?

- Я в этом просто уверена!

- А как же другие страны? - сказала Линда.

Ребекка улыбнулась.

- А другие страны, - сказала Ребекка, - это уже история других людей.

Линда тоже улыбнулась. Она и правда немного успокоилась. И на ее тоже напал хороший аппетит, хотя обед почти закончился.

Линда в срочном порядке намазала масло на тост и откусила большой кусок.

- Ты еще кое-что забыла, - сказала она Ребекке с набитым ртом.

- Что я забыла? - спросила Ребекка.

- То, что у меня - самая замечательная подруга в мире, - сказала Линда, - и другой подруги мне не надо!

Вечером у Аманды Стайгер не было съемок, и она уютно расположилась на берегу океана под большим плотным зонтиком. Несмотря на уходящее солнце, Аманда боялась обгореть.

Она нежилась коврике из тончайшего тростника и сквозь темные очки любовалась местными природными красотами. Да, нелегко быть известной актрисой, нельзя ни на секунду забывать о своем внешнем виде и о том, как на этот внешний вид могут повлиять какие-нибудь природные условия.

Таким шикарным женщинам, как Аманда, всегда нужно носить в сумочке всевозможные крема от сухого ветра, от загара, следов усталости под глазами и так далее. Всего и не перечислишь.

Роберт Фонтейн нашел Аманду на берегу. Подошел к ней поближе, тоже сел на коврик и провел пальцем по идеальному животу Аманды.

- Радость моя, ты мне солнце загораживаешь, - сонно сказала ему Аманда.

- Душа моя, какое солнце - вечером и под таким плотным зонтиком? - улыбнулся Роберт Фонтейн.

- Что поделаешь, любовь моя, что поделаешь, - притворно вздохнула Аманда, - я же сама себе не принадлежу.

- Ты принадлежишь мне? - с надеждой спросил Роберт Фонтейн.

- Нет, счастье мое, - грустно сказала Аманда, - я принадлежу своей профессии.

В этом месте они немного посмеялись. Затем Роберт стал устраиваться рядом с любимой женой, стараясь при этом спихнуть ее с коврика на песок.

- Роберт, говори, что хотел, и уходи куда-нибудь, - попросила его Аманда, - дай мне в кои-то веки побыть наедине с самой собой.

- Любовь моя, - сказал ей Роберт, - ты забыла, что для людей нашей профессии одиночество - это самая несбыточная мечта?

Аманда тоже пыталась спихнуть своего любимого мужа на песок.

- Значит, ты не оставишь меня сейчас в покое и не исполнишь хотя бы на полчаса эту мою мечту? - спросила Аманда.

- Конечно, исполню, - сказал Роберт Фонтейн, - но для начала я должен сообщить тебе одну новость.

- Надо же, в этом захолустье тоже бывают какие-то новости? - притворно удивилась Аманда.

- Новости бывают везде, радость моя, - сказал ей Роберт, - в любом захолустье.

- Говори же скорей, мое счастье, не томи меня, - попросила Аманда.

- Завтра приезжает Джулия Роджерс, - со вздохом сказал Роберт Фонтейн.

- Что?

Аманда даже села на коврике.