— Что?

— Давно хотел тебе сказать. Ну, в общем, — Арсений замялся, подбирая нужные слова. — Если отец попросит твоей руки, то с моей стороны возражений не будет. У тебя доброе сердце и ты никогда не бросишь его. Тебя не сравнить с королевой Марго. Для неё мой отец просто хороший любовник и, не более. Случись с ним беда, её и след простынет. Ты другая.

Катерина грустно улыбнулась на слова юноши.

***

Несколько дней Арсений пропадал в издательстве.

В пятницу, к удивлению Андрея Михайловича остался дома. Обеспокоенный Рунич отправился к сыну.

Тот сидел за письменным столом и, по своему обыкновению, писал. Увидев его бледное лицо и тёмные круги по глазами, Андрей заволновался:

— Нездоровится?

— Голова разболелась.

Рунич коснулся губами виска сына.

— Да у тебя жар! Немедленно в постель.

Привезённый через час, доктор Краев, сидя возле пациента и, держа его за руку, считая пульс.

Екатерина мочила в тазу, с прохладной водой, салфетки и прикладывала их ко лбу Арсения, который жаловался на сильную головную боль. Стоя рядом, поджав губы, Андрей, не сводил с сына беспокойного взгляда.

Наконец врач произнёс:

— Высокая температура отрицательно сказывается на работе сердца. Тахикардия.

Юноша застонал. До слуха Андрея донёсся тревожно-горячечный шёпот:

— Сестричка… позовите Ксению.

— За ней послали.

Екатерина поменяла на его лбу салфетку.

— Скорее, скорее Ксению… проститься… — больной с трудом открыл воспалённые глаза. — Может, больше не увидимся.

— Не волнуйся, Леонид уже поехал.

Оставив сына на попечение Екатерины, Андрей Михайлович пригласил врача в свой кабинет.

— Как Дарья? — переступив его порог, поинтересовался доктор.

От Андрея не укрылось, что всякий раз, когда Краев говорил о сёстрах Уваровых, в его глазах появлялась какая-то печаль.

— Ваше лечение приносит свои плоды. Ей лучше.

— Передайте Елене Лукиничне, скоро её сестра сможет вставать с постели.

— Как мне и благодарить вас, Александр Лаврентьевич, не знаю.

— Не стоит благодарности. Вы хорошо платите и этого достаточно.

***

Распахнув двери, Ксения вбежала в комнату и, увидев на подушке бледное лицо и закрытые глаза юноши, замерла. Её губы прошептали:

— Друг мой.

Алексей, помогавший Екатерине ухаживать за молодым хозяином, пожаловался:

— У него был сильный жар, барышня. Он вас звал. — Он поднялся со стула, уступая ей место. — Доктор обнадёжил нас, сказав, что Арсений Андреевич поправиться. Вон, на столе лекарство.

Ксения села возле постели больного и, положила свою прохладную ладонь, на его лоб.

Алексей дёрнул Катерину за руку и указал ей глазами на двери. Поняв его намёк девушка, поспешно, проговорила:

— Мы вас оставим. Если что понадобиться, зовите нас.

— Да, спасибо.

Как только за прислугой закрылась дверь, не открывая глаз, Арсений прошептал:

— Я напугал тебя?

— Ничего не говори. — Ксения прикрыла ему рот ладонью. — Береги силы.

Он открыл воспаленные глаза и попробовав приподняться на локтях, коснулся губами её ладони.

— Спасибо, что пришла.

— Лёня сказал — ты умираешь. — Девушка не могла больше сдерживаться и, припав лбом к его плечу, заплакала.

Горячая рука легла ей на голову.

— Ксюша, не плачь. Лёня — преувеличил. Ну, перестань. Если я не умру от болезни,

то наверняка утону в твоих слезах.

— Господи, и он ещё шутит! В этом ты весь, Арсений. Даже сейчас шутишь.

В дверях показалась Адель. Ксения тот час напряглась и холодно бросила:

— Что вы здесь делаете?

Вместо француженки он ответил.

— Адель пришла ухаживать за мной.

— Я сама буду ухаживать за тобой до тех пор, пока ты не поправишься. Прошу вас, мадемуазель, оставьте нас.

Не проронив ни слова, француженка вышла.

Ксения сняла плащ, сложила его на стул. Из полуопущенных век, Арсений следил за её плавными движениями.

— Ксения, я просил тебя прийти, потому что мне, действительно, очень худо. Прости, если потревожил. Подойди ко мне.

Она выполнила его просьбу. Взяв её за руку и, крепко сжав ладонь, попросил:

— Сядь рядом. — Отодвинулся, освобождая ей место на кровати. — Вот сюда.

Девушка покраснела.

— Куда мне сесть?

— Ты меня не так поняла, — он ласково тянул её за руку к себе. — Если ты будешь здесь, рядом, мне станет легче. Не могу заснуть. Проваливаюсь в забытьё, а сна нет. Я измучился. Прошу, сядь рядом. Мне надо слышать биение твоего сердца.

Робея, девушка села на кровать и прислонилась спиной к подушкам. Арсений положил голову ей на грудь. Её тонкие пальцы, дрожа, погладили его волосы.

— Вот так хорошо… — облегчённо вздохнул он. — Теперь мне и смерть не страшна. Спасибо, сестрёнка. Когда ты рядом, уходит страх.

Когда Арсений уснул, Ксения тихонько выскользнула из его объятий и укрыв одеялом, села в кресло рядом.

Он открыл глаза к вечеру. Увидев склонившееся над ним личико Ксении, прошептал:

— Как хорошо проснуться и увидеть тебя.

Извиняюще улыбнувшись, она взяла в руки шляпку, накидку и, направилась к дверям.

— Ты покидаешь меня? — беспокойно спросил он.

— Скоро ночь и мне пора возвращаться домой.

— Ксения, подожди! — он сел.

— Что?

— Обещаешь завтра вернуться?

— Обещаю.

— Хорошо, — он опять лёг. — Я не буду шалить без тебя.

Рассмеявшись, девушка погрозила ему пальцем.

Утром следующего дня, как и обещала, Ксения вернулась.

Войдя, поглядела на спящего и, попросила Екатерину оставить её с ним наедине.

Как только за Катей закрылась дверь, она села в кресло, достала из сумочки пяльцы с вышивкой. Тихо чтобы не разбудить, принялась за работу, время от времени поглядывая на безмятежное, но очень бледное лицо своего друга.

Притворяясь спящим, Арсений долго наблюдал за ней из-под ресниц, наконец, позвал:

— Ксения.

Она подняла голову.

— Проснулся. Тебе лучше?

— Да.

Поспешно сложив работу в сумку, она направилась к дверям со словами:

— Сейчас принесу завтрак сюда. Тебе нужно набираться сил.

***

На лестнице послышались шаги.

— Есть здесь кто-нибудь?

Француженка увидела, спускающуюся по ступенькам лестницы, миловидную Ксению Карницкую.

Заметив её, Ксения тоже, в нерешительности, остановилась.

Окидывая её изучающим взглядом с ног до головы, первой заговорила Адель.

— Если вы ищите хозяина, то его здесь нет.

— Мне нужна прислуга. — Гордо вскинула головку Ксения.

— Зачем? — фыркнула француженка. — Или вы уже чувствуете себя хозяйкой в этом доме, милая барышня?

— С чего вы это взяли?

— Потому что вы бегаете за Арсением Андреевичем! — с ехидной усмешкой, почти пропела Адель. — Напрасно, мадемуазель. — Она безнадёжно махнула рукой. — Ничего вы не добьётесь. Нет такой женщины, которая набросит на этого ретивого конька аркан!

увидев входившую Полину, ничего не ответив француженке, Ксения направилась к ней.

Она вернулась в комнату, неся в руках поднос с едой.

Арсений, в мягкой домашней куртке и брюках, вытирая ладонью с лица испарину, сидел на краю кровати.

— Вот и я. Сейчас будем завтракать.

— Пока тебя не было, я успел привести себя в порядок.

— Умница.

Она убрала с письменного стола книги, папки с бумагами и тетради, поставила поднос и принялась сервировать на стол.

— Как у тебя ловко выходит.

Арсений утащил с тарелки кусок сыра и, засунул его в рот.

— Получишь по рукам! — прикрикнула на него девушка.

— Я есть хочу… — по-детски захныкал он. — Ужасно проголодался. Съем всё!

Ксения рассмеялась.

Они расположились за столом напротив друг друга. Арсений разлил по бокалам лёгкое белое вино.

— За нас с тобой, сестрёнка.

— За нас, — она пригубила напиток.

Арсений ел с удовольствием, хотя был ещё слаб. Это подтверждала испарина на лбу, но его хороший аппетит, обрадовал Ксению.